Скорпионья сага. Cкорпион cамки - Игорь Белисов

И тут задребезжал городской телефон.

Сердце вздрогнуло и заколотилось, я уже будто знала, еще не подняв трубку, что ничего хорошего этот звонок не может нести.

«Але… Але… Я вас слушаю… Ну говорите же!.. Что за глупые игры?..»

На противоположном конце висело молчание. Потом побежали гудки.

Внезапно сделалось страшно. Бросило в пот, ударило в голову, скрутило желудок и выжалось в рот обильной слюной, тошнотой. Я кинулась к унитазу. Вырвало. Брызнули слезы, в голове слегка просветлело. Но страх продолжал колотить. Я не понимала причины.

Что происходит?!

Виктор назвал это панической атакой.

Пояснил, такое бывает незадолго до помрачения. Да уж, утешил, нечего говорить. Я пришла к нему после всех майских праздников, и успела слегка успокоиться. Он успел загореть и выглядел отдохнувшим. Мои жалобы выслушал с внимательным оптимизмом. Меня это разозлило. Уловив эмоцию, он тут же заверил: все идет по плану, терапия приблизились к критической точке, в которой я должна сама себя исцелить. В противном случае… Как всегда, мне предлагалось домыслить…

– Вот вы говорите, снова этот звонок… – Он улыбнулся. – Который по счету? Если память не изменяет мне, тревожный звоночек был больше года назад? И с тех пор – ничего. Верно? Теперь вот еще один. Ну и что? Раз в год может быть случайный звонок. Вам так не кажется?

– Это не случайность.

– И кто же, по-вашему, вам названивает?

– Не знаю…

Внезапно он перегнулся ко мне через стол.

– Кто? Кто это? Говорите же!

– Какой-то мужчина.

– Отлично! Круг подозреваемых сузился вдвое… Но почему вы уверены, что это мужчина, а не женщина?

– Я не знаю… Я… я это чувствую.

В глубине его глаз мелькнула холодная искра. Он опять откинулся в кресле. Принялся задумчиво потирать подбородок. Звук получался наждачным.

Принялся мне рассказывать о шизофрении. В дословном переводе, это значит «расщепление души». Такое болезненное состояние человеческой психики, когда интеллект и эмоции перестают дружить и начинают конфликтовать. В сущности, это война человека с самим собой. Она доводит до тяжелейших расстройств, вплоть до безумия. Чтобы не случилось беды, нужно вернуть в душу гармонию. А для этого нужно свои чувства понять… Между тем, при кажущейся сложности человеческих переживаний, в их основе лежат до ужаса примитивные вещи. На уровне насекомых, самых простейших букашек. Все движения жизни, по сути, от дискомфорта – к комфорту. Голод – сытость. Холод – тепло. Энергичность – лень. Одиночество – солидарность. И так далее. Важно понять, что эти движения цикличны, и бороться с ними совершенно бессмысленно… Взять, к примеру, любовь. Когда ее нет, человек ощущает тоску, и бессознательно ищет, кто бы мог утолить это сосущее чувство. Но когда любовь, как свершившийся и ставший обыденным факт, начинает его тяготить – он столь же бессознательно начинает стремиться к противоположности, к нелюбви… Несомненно, любовь – высшая точка жизни всякого существа. Но так уж устроено, что финальная точка, все-таки – смерть. В цикле Либидос и Танатос последнее слово – за смертью; она – конечный, предначертанный всем нам комфорт. И далеко не каждому дана энергия любить до последнего вздоха. Все дело в энергии! Вот почему большинство сдается и умирает задолго до биологического финала. Для большинства оказывается комфортней – заранее умереть.

– Только этот комфорт – не для вас. Верно?

Я не понимала, зачем он все это говорит, к чему клонит. И причем здесь любовь? Какое она имеет отношение к расщеплению души?

Неожиданно до меня дошло: он рассказывает о себе. Он приоткрылся. Он, как и я, одинок и несчастен.

– Виктор, можно откровенный вопрос… Вы женаты?

– Да. Эта социальная нагрузка имеется и у меня.

– Социальная нагрузка?

– Увы… Точно такая же, как и для вас – замужество.

– Неправда!

– Неправда? Что именно – неправда?.. Ваш тревожный синдром? Ваша параноидная подозрительность? Ваш панический страх посмотреть правде в глаза? – Он сощурился. – Вы говорите, первый звонок был больше года назад? А теперь – мой откровенный вопрос… Когда у вас последний раз был секс?

Попыталась припомнить. И с ужасом осознала: последний раз был около года назад. Не то чтобы ставилась конкретная финальная точка, но как-то незаметно само собой прекратилось. Это похоже на капли из водопроводного крана: вода перекрыта, а они еще капают, капают; тяжело наливаются, одиноко так шлепают, все более редкие, паузы все дольше – и однажды пауза становится бесконечной.

Проблема ли это? Или естественное течение жизни? Не знаю. С мужем мы почему-то не обсуждали. Меня все больше поглощала работа. Его – тоже работа, своя, скорпионья… Или… или, все-таки, нет?.. Или у него нашелся какой-то другой интерес, тем более что ощутимых денег от его долгих отлучек я так и не видела, и скорпионы – всего лишь легенда прикрытия для… непонятно, где, с кем и как он проводит время за пределами дома? Кстати, по выходным он снова начал ездить в яхт-клуб. Говорит, яхта – последняя в его жизни отдушина. То, что я ему надоела, это понятно, хотя трудно смириться. Но действительно ли ему женщина не нужна? Или это такой подлый мужской трюк?

Решила проверить. Выбрала время: пятница, вечер. Никаких отмазок типа «устал, завтра вставать на работу». В нашем распоряжении была целая безлимитная ночь для установления супружеской истины. Конечно, я нервничала. Все-таки год перерыва. Шутка ли? Насколько мы изменились? Жизнь ходит по кругу. Опять – первая брачная ночь. С собственным мужем. Да еще наш ребенок: как назло, села играть за компьютер, как всегда усадив рядом вялого папочку. Между прочим, с ним она постоянно делила свои интересы, а со мной – практически никогда. Нет, я не ревновала, но их игры меня раздражали. Только всласть наигравшись, родная разлучница отправилась спать.

– Слушай, – сказала я мужу, спустя полчаса, – у меня жуткая головная боль.

– Прими таблетку от головы.

– Не поможет. Я знаю точно. Постоянно принимаю таблетки, голова у меня болит почти ежедневно, причем, давно, просто я тебе никогда не жаловалась.

– Бедная ты моя Бедняжка… Соболезную…

– Не смогу уснуть, мне плохо.

– Давай вызовем «скорую».

– И «скорая» не поможет. Мне нужна твоя помощь. Понимаешь?

– Э-э… Но я же не врач.

– Я недавно была у врача…

Он, наконец-то, на меня посмотрел.

– И… что сказал врач?

– Мне нужна половая жизнь.

Наверное, сообщи я, что у меня обнаружили рак, он, пожалуй, огорчился бы меньше. Губы – в нить, лицо – в камень, глаза – в безысходность. Такова была первая, то есть, искренняя реакция. В следующий миг он изобразил сожаление, дескать, вот уж год, как живет в импотенции, и пытаться даже не стоит к нему приближаться. Развел руками: с гуся вода, взятки гладки.