Голые - Меган Харт

– Они – от Патрика, – сказала я. – «Автостопом по галактике» с продолжением.

Алекс посмотрел на коробку и потупил взор.

– Хорошие книги.

– Он пытается подлизываться ко мне. Кроме того, – недобро объяснила я, – у меня уже есть эти книги, но они находятся в его доме. Так что, по существу, он лишь восполнил мою потерю, потому что так и не вернул мне книги. Подумать только, он присылает обратно подарок, который я ему вручила, но не то, что принадлежит мне!

Срываясь с губ, мои слова сочились кислотой, которая, казалось, вот-вот начнет капать вниз и прожжет пол. Алекс слегка подтолкнул большую коробку пальцем ноги. Я нахмурилась.

– Открой другую, – предложил он.

В коробке, пришедшей от матери, лежала серебряная цепочка – красивая, со звездой Давида в середине. Приложив цепочку к горлу, я раздумывала, хочется ли мне ее носить.

– Ты можешь помочь мне застегнуть?

– Конечно. – Алекс подошел сзади, откинул волосы с моей шеи и щелкнул замком.

Шестиконечная звезда опустилась прямо на впадинку на моей шее. Я коснулась подарка.

– Ну как?

– Прелестно.

Я взглянула на Алекса:

– Так… мне нужно открыть что-нибудь еще?

– Ах, моя маленькая жадина!

– Я такая. – Не было никакого смысла отрицать это. Каждый, кто утверждает, что ему плевать на подарки, просто мелет чепуху.

– Сначала – ужин, – постановил он. – Подарки – после.

Я состроила недовольную гримаску, но ужин источал такие восхитительные ароматы, что сопротивляться было просто невозможно. Алекс приготовил лазанью, салат, чесночный хлеб. Он накрыл мой расшатанный стол красивой скатертью, поставил цветы и мой лучший фарфор, который был не дорогим, но очень симпатичным. И даже зажег свечи.

Мы разговаривали и ужинали. Кормили друг друга, протягивая кусочки на своих вилках. Резали чизкейк с шоколадом «Годива». Так прошел час, минуло еще полчаса, а мы все сидели, ели, смеялись – и никак не могли наговориться.

Глаза Алекса мерцали в блеске свечей.

– У тебя великолепная улыбка.

– Во все тридцать два зуба. – Я провела по ним языком. – Я слишком долго ходила в брекетах!

– Держу пари, ты смотрелась прелестно!

– Пфф… А что насчет тебя? Как ты выглядел, когда был ребенком?

Улыбка Алекса не померкла, но его взгляд тут же стал непроницаемым.

– В детстве я напоминал идиота.

– Уверена, что это не так!

Алекс пожал плечами и встал, чтобы очистить тарелки. Я не стала настаивать на ответе. Наши отношения продолжались месяц – не слишком долго, хотя нам казалось, будто мы знаем друг друга долгие годы. Он и прежде старательно избегал разговоров о своей семье.

Мы вместе загрузили посудомоечную машину и поставили кастрюли замачиваться в раковину. Дурачась, Алекс сдул в мою сторону горстку пузырей. Я в ответ ущипнула его за задницу. А потом, в довершение всего, Алекс схватил меня, когда я запихивала остатки еды в холодильник, повернул к себе и поцеловал.

– Готова к торжественному вручению подарка?

– А разве это был не он? – Я коснулась губами его подбородка.

– Нет.

– Ты лыбишься, как последний болван, Алекс.

Его улыбка стала еще шире.

– Иди-ка сюда, сядь.

Он взял меня за руку, отвел к дивану и усадил.

– Закрой глаза.

– О, это значит, что ты приготовил хороший подарок! – Я захлопала в ладоши и закрыла глаза. Теперь я тоже улыбалась в предвкушении.

Особенно приятно получать подарки, когда их дарит кто-то, умеющий правильно преподнести сюрприз. Алекс немного поддразнил меня этой своей таинственной подготовкой. Он явно тянул время, заставляя сгорать от нетерпения.

– Открой глаза, – наконец-то прошептал Алекс и вложил что-то мне в руки.

Подарок был обернут в красивую бумагу и перевязан ленточкой с бантиком.

– Это все ты сделал?

– Да.

– Сам завернул подарок? – Я коснулась острой как нож складки бумаги и профессионально завязанной ленты. – Есть ли хоть что-нибудь, что ты не умеешь делать?

– Открой.

Я начала медленно разворачивать необычную бумагу, не желая ее порвать, но Алекс со вздохом покачал головой и накрыл свои пальцы моими, заставив безжалостно сорвать упаковку. Через мгновение она уже валялась на полу, а однотонная коричневая коробка стояла на моих коленях. Я сняла ленту, придерживая крышку большим пальцем, и открыла картонную коробку.

Следом точно так же открылся мой рот.

– Что-о-о-о…? Нет. О-о-о-о… нет, тебе не следовало! Ты ведь не купил? Нет, купил. О мой бог!

Алекс купил мне камеру, которую я показывала ему в магазине мистера Каллена. Ту самую драгоценность за пять тысяч долларов, о которой я мечтала несколько лет. Алекс подарил мне мечту.

– Эй… ну не плачь. – Он смахнул слезу с моей щеки, но не успел вытереть остальные, заметив, как у меня перехватило дыхание.

– Я люблю тебя, – сорвалось с моих губ.

Мы замерли на месте, щека к щеке, коробка с камерой лежала между нами. Я не собиралась делать это признание – по крайней мере, не так. Я имела в виду другое: люблю его за то, что он купил мне камеру, точно так же, как можно любить ванильное мороженое или фильмы ужасов. Речь шла не о той любви, которую испытываешь к человеку.

– Я тоже тебя люблю, – сказал Алекс тихо, но прямо мне в ухо, так что у меня не было ни малейшего шанса притвориться, будто я его не слышала.

Я отпрянула.

– Алекс…

– Оливия, – отозвался он, медленно расплываясь в мягкой улыбке.

– Спасибо тебе за камеру.

Мы слились в долгом поцелуе, и мне пришлось откинуться назад, чтобы снова отдышаться.

– Это… изумительно. И слишком много.

– Это не слишком много.

– Это очень дорого, – поправилась я. – Не ожидала ничего подобного.

– А то! – отозвался Алекс с самодовольством заядлого донжуана. – Именно поэтому я и купил это для тебя.

Я коснулась ладонью его щеки.

– Спасибо.

– Не за что.

Нетерпеливый, как ребенок, он склонился над коробкой, чтобы показать мне другие вещицы. Сумку для камеры, шейный ремень. Салфетку для чистки оптики.

– Алекс, – сказала я так тихо, что он пристально посмотрел на меня. – Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

– Я должна рассказать тебе кое-что, о чем не упоминала раньше.