Левант - Роман Мороз

белый листик. В дверь постучались, два коротких стука пронзили звуком его кабинет.

Девушка, что зашла, была из дома гроз. Среднего роста, в пышных штанах и туники с множеством заклепок, которые блестели от редкого света. При виде Герборта она на мгновение поджала нижнюю губу. Мастер одаренных заметил мимолетное изменение в лице девушки. Этой небольшой детали в поведении было достаточно. Большинство сестер из дома неба были с девства приучены держать свои эмоции в секрете. Это было и их силой, и слабостью, считал Герборт. Ведь если такая девушка делает хоть малейший промах, ей не удается сдержать себя. Можно все понять по маленькой детали. Дева неба молча сделала еще один шаг.

— Доброй ночи. Доклад. Западное крыло в полудне от нас. Большая часть построения прибудет на точку сбора по графику. Чеглок с утра приступит к выполнению миссии, — монотонно сказала девушка.

— Отправляйся на Чеглок, ты будешь гарантом успеха, — ответил Герборт.

— Такое поручение может отдать только мой господин, — холодно и спокойно сказала девушка.

— Воля, — выдержал паузу Ридус. — Она будет, можешь не сомневаться.

***

Корабль покачнулся. Роберт открыл глаза. Потянулся и рука наткнулась на что-то мягкое, одновременно нежное и словно бархатное. Странник быстро отдернул ладонь. Утро было тихим. Он уже привык к плавным покачиваниям, но когда корабль резко кренило, путник всегда это замечал. И просыпался. При каждом таком покачивании черные локоны, лежащие на его плече, покачивались вслед за кораблем. Они щекотали, будоражили тело. Роберту казалось, что в каюте стоит букет с ландышами. Он невольно пошел взглядом от ног. Стройные ножки ладно перетекали в талию. Практически не прикрытые. Льняная рубашка на девушке ему казалась прозрачной, хоть и была довольно плотной. Элемент ночного гардероба не мог прикрыть все. Мужчина неуверенно вел взгляд, неуверенно и немного смущенно. Взгляд, который неожиданно соприкоснулся с двумя лазуритами, сверкающими из-под густых ресниц. Онвир открыла веки и внимательно смотрела на него. Не шевелилась. Словно сердце глубокого и синего океана посмотрело в его душу. Странник молниеносно отвел глаза.

Послышались бранные слова. Грави Каритас проснулась. В штанах и рубашке она старалась спать так, чтобы не быть близко к деве неба. И наутро ругалась на свое затекшее тело. Кровать в каюте была одна. Роберт предлагал спать отдельно на полу, предлагал не очень настойчиво. Грави, посмотрев на Онвир, немного скривила носик и снова уставилась в потолок. Вздохнула. Каюта была небольшой, но с окном. Утром чайки оповещали о скором подъеме. Вещи были сложены к одной стены, у другой находилась кровать и небольшой столик. Жаловаться было бессмысленно, большая часть пассажиров спала в общей каюте. Онвир резко встала, подошла к своему мешку и скинула льняное исподнее. Стоя голой, она мимоходом посмотрела на своего мастера. Тот успел отвернуться, он привык к этому. Сделал это медленно, то ли из-за не размятого тела, то ли потому что еще не до конца проснулся. Или по другой причине.

— Не! Ну вот чего все-таки не ожидала. Вообще не стесняется нисколько. Я бы так оголялась перед ним и тобой, посмотрела бы, — проворчала Грави.

Солнце на главной палубе уже раскалило доски. Матросы активно шныряли вокруг. Одаренные из гильдии с самого рассвета концертировали ветер в парусах, и Серебряная Альбула была поистине быстрой. Судно не зря назвали в честь одной из самых шустрых рыб, обитающих в соленых водах. Команда не обращала на Роберта никакого внимания, когда он был один. Но как только спутницы были рядом, матросов вокруг постепенно становилось все больше. Как-то так случалось, что в этом месте надо было просмаливать доски, проверять узлы, переносить дырявые бочки, проверять мачту. Поэтому после шести дней плавания Роберт шел к корме один. Давая достаточно времени Грави привести себя в порядок.

Он смотрел на север и знал, что где-то там есть место, куда он обязан попасть. То, о чем он думал долгое время и планировал, становилось для него все более отдалённым. Все более недостижимым. Раньше каждый день он точно знал, зачем он стремится на север, делает шаги, чтоб туда попасть. Каждый миг своей жизни он чувствовал эту потребность и не мог выбросить её из головы. Словно каждый день был лишь ожиданием этого события. Теперь, когда прошло столько событий, ему казалось, что он терял важность всего этого. Ему приходилось вспоминать, в этот момент он крепко сжимал перила палубы. Это было болезненно.

Путь его строился часто от кормы к носу корабля. Роберт шел с каменным лицом. В то время, когда другие попутчики еще не проснулись. С утра путнику давалось размышлять лучше, он предавался воспоминанием. Странник уже начал привыкать к таким иногда приятным пробуждениям. И перестал удивляться смене курса пути. Еще недавно он бы и подумать не мог, что окажется так далеко на юге. В этот день у передней части судна странник обнаружил капитана Навра.

— Вы мои хорошие, кушайте, кушайте. Это вам, дорогие мои, — словно с ребенком говорил капитан, бросая небольших рыбок подальше от корабля.

Маленькая группа дельфинов курсировала рядом, их спинные плавники рассекали сверкающие волны. У них было время утренней кормежки.

— Любите вы их, — кивнул головой Роберт капитану.

— Их все моряки любят, особенно вблизи берегов. Их посылают добрые боги. Без них никак, — улыбнулся в ответ капитан.

Роберт промолчал, но на лице отразился вопрос.

— Ну конечно, те, кто мало плавал, не знает. Дельфины очень умные. И знают океаны и моря как никто. Они избегают путей духов под водой. Вблизи земли, если дельфины плывут рядом, то значит, путь безопасный. Для нас, что связаны с морем, это жизненно важно. — капитан описал рукой бесконечный горизонт. — Сегодня к вечеру будем у берега острова.

Странник смотрел вдаль. Он представлял, что где-то там впереди будет берег. Погода стояла прекрасная, теплый ветер трепал его волосы. Роберту не верилось, что совсем недавно все было иначе. В океане было спокойнее. Он отметил для себя, как менялись его мысли. Теперь его взор был устремлен на юг. В той стороне он сможет скинуть свои оковы ответственности. Он представлял улыбку на лице Грави, когда будет снят контракт. А потом думал о Онвир, погружался в долгие размышления. Что она скажет? Какое у неё будет лицо? Чем она займется дальше? Эти вопросы не покидали его. А еще с этими размышлениями приходило странное чувство где-то в глубине, от которого на южную сторону не хотелось смотреть более. И каждое утро, когда темные локоны девы неба прикасались к нему, когда он чувствовал её мирное дыхание, когда от