Прогрессор каменного века. Книга 2. Сила ведлов - Александр Абердин

Ну а пока что Митяй, поселившийся в Дагонграде, на берегу реки Дагон, в его время Логоне, подъехав на своём стареньком, но полностью обновлённом Ижике, от которого осталось всего несколько деталей вроде руля и сиденья, к вилле Найдара, сразу же направился в его мастерскую.

Резко помолодевший благодаря ведловству княгини Ольги вождь Короткобородых всё своё свободное время проводил там, занимаясь любимым делом — вырезая из камня всяческие изделия. Митяй его прекрасно понимал. Он и сам частенько вытачивал на настольном токарном станке разные финтифлюшки и даже, более того, изготавливал ювелирные изделия для Тани и Танюшки по старинке, без какого-либо ведловства, и те им очень нравились. Найдар долго ведлал в поисках нужного ему камня, чтобы изготовить для своего нового друга и великого учителя подарок — большой каменный кинжал, и, наконец, ему улыбнулась удача. Ведлу удалось призвать по воде огромный кристалл изумруда длиной почти в сорок пять сантиметров. Приплыл этот камень откуда-то издалека, Найдар подозревал, что из Южной Америки. Во всяком случае, ведловать ему пришлось целых трое суток, не отвлекаясь ни на минуту. Зато камень оказался на редкость красивым и очень прочным. Алмазы его едва царапали, но это пока он не включил на всю мощь свою ведловскую силу. Работал Каменная Рука очень быстро и поскольку хорошо знал, что именно хотел изготовить из этого изумруда, то уже через три дня перед ним лежал на верстаке ритуальный кинжал с толстым, в четыре с половиной сантиметра у основания, треугольным клинком ромбовидного сечения, идеально отполированный. Все четыре грани кинжала были покрыты причудливой вязью рисунков, изображавших то, как были проложены каналы, повёрнуто течение рек и наполнены водой новые озёра, как были насажены новые леса и выпущены на волю гигантские хищники, чтобы сократить поголовье мамонтов, мастодонтов, слонов, носорогов и прочего копытного зверья, как были приручены и поставлены в стойло гигантские индрикотерии, но самое главное, как были построены города.

Все рисунки были очень маленькими, но зато на редкость подробными, и на одном из них мастер-ведл даже запечатлел свою встречу с другом и учителем. К изумрудному клинку Найдар приделал золотую рукоять с темляком из крупного бриллианта, и, попросив одного своего соплеменника изготовить для кинжала ножны из чёрного дерева, также покрыл их резьбой, но уже попроще, но и они выглядели очень красиво.

Когда Митяй вошёл в мастерскую, Найдар как раз рассматривал гравировку на сверкающей поверхности изумруда и думал, а не заполнить ли её серебром и золотом, чтобы лучше было видно. Он так углубился в эти мысли, что отвлёкся от них, лишь когда Митяй весело воскликнул:

— Что, так и тянет к старому, Найд? Правильно, старая любовь не ржавеет. Мне тоже нравится мастерить по старинке.

Ведл резко повернулся к своему гостю, встал с вращающегося стула и, протягивая кинжал, сказал:

— Это тебе в подарок от всех дагонов, Митяй. Ты ведл с зелёными говорящими камнями, так пусть у тебя будет ещё и такой же каменный кинжал. Хотя ты и не охотник, возможно, что он когда-нибудь и пригодится тебе на настоящей охоте, с кровью.

Митяй, увидев в руках друга такой кинжал, невольно отшатнулся, но уже в следующее мгновение его потянуло к нему, как магнитом, и, что самое удивительное, изумрудный кинжал так и задёргался в руках ведла, и тот не удержал своё изделие. Однако кинжал не упал на пол, мощённый диоритовыми полированными плитами, а полетел к Митяю. Ведл рванул вперёд, испугавшись, что клинок вонзится в грудь друга, но тот замедлил своё движение, сделал в воздухе пируэт и лёг на протянутые руки Великого отца говорящих камней. Митяй, совершенно не ожидавший встречи с таким чудом, а кинжал, без сомнения, оказался вторым, после яшмового колобка, говорящим камнем-одиночкой — все остальные, включая очки, были только парными, — громко воскликнул:

— Найдар, как тебе удалось найти для меня одинокий говорящий камень?! Парень, это такая редкость, что ты даже не можешь представить! Понимаешь, уж сколько я говорящих камней ни призвал, одиночкой оказался всего лишь один, круглый говорящий камень нашей Нефтяной княгини Сонечки, зато какой! Она с ним умеет творить настоящие чудеса. Странно, но почему я не почувствовал зова этого говорящего камня?

Ведл почесал затылок:

— Слишком много радостных воплей, Митяй. Надо подумать, как у меня это получилось.

Митяй прижал кинжал к груди, как ребёнка, и сказал:

— Вот-вот, подумай, Найдар, и ответь на мои вопросы, а то их количество очень быстро растёт. Например, у меня такой вопрос появился: как ты умудрился превратить говорящий камень в очень мощное оружие? И главное, на хрена?

Ведл обиженно воскликнул:

— Ни во что такое я этот зелёный камень не превращал! Я просто сделал ритуальный кинжал. Для красоты, хотя его и можно всадить в бок какого-нибудь не очень крупного животного. Это всё-таки кинжал. Вдруг ты когда-нибудь захочешь поохотиться по старинке. А про какое такое мощное оружие ты говоришь, Митяй?

Бывший лейтенант, найдя глазами на верстаке ножны из чёрного дерева, быстро подошёл, вложил в них изумрудный клинок, весивший килограмма два с половиной, а поскольку на ножнах имелся ремешок, повесил подарок на шею и буркнул в ответ:

— Проехали. Забудь. Ни о каком опасном оружии я не упоминал. Понятно? Мне только не хватало, чтобы ты за старое взялся.

Найдар недоумённо взвыл:

— Митяй, но я же изготовил этот кинжал только для тебя одного. Ты же знаешь, что дагоны больше не охотники и им не нужны ни кинжалы, ни копья.

— Вот и замечательно, что не нужны, — примирительным тоном сказал Митяй. — Но и ты не спрашивай меня, какое оружие тебе удалось сделать. Поверь, должно случиться нечто очень страшное, чтобы я достал твой кинжал из ножен как оружие. Он всегда будет служить для меня только в качестве украшения, подаренного мне самым великим ведлом из тех, кого я только знаю, но об этом ты тоже помалкивай. Ты же знаешь, Найдар, я никого не ставлю выше других и сам на цыпочки не встаю.

Стоило только Митяю сделать пару шагов по мастерской Найдара, как от кинжала отвалилась и чуть было не упала на каменный пол золотая массивная рукоятка. Он успел её поймать, и мастер, всплеснув руками, огорчённо воскликнул:

— Как же это так?! Ведь я её очень прочно приделал!

Митяй, вертя в руках рукоятку кинжала, стилизованную под орла с овальным, неплохо огранённым бриллиантом вместо головы, за сохранность которого больше всего переживал, поспешил успокоить Найдара:

— Пустяки, мелочи жизни. Не волнуйся, я приделаю её обратно. — Однако он тут же почувствовал что-то неладное, а точнее, то, что изумрудный клинок гремит в ножнах так, словно те стали ему велики, и добавил: — Нет, Найдар, кажется, это не пустяки. Ты подарил мне какой-то неправильный изумруд.

Он подсел к большому стальному верстаку, снял с шеи ножны и вытряхнул из них на круглую плоскую кожаную подушку, туго набитую песком, треугольный клинок. И Митяй, и Найдар вскрикнули от удивления в один голос: