Твоя навеки - Санта Монтефиоре

— А вы могли бы сообщить им о моей беременности? — робко спросила она.

Он кивнул. Так всегда и происходило. Эту неблагодарную работу должен был выполнить доктор. Он знал, как опечалит известие ее родителей. Многие родители, не в силах принять явное, часто набрасывались на посланника плохих вестей.

— Не волнуйся, София, все будет в порядке, — мягко сказал он, вставая. Повернувшись к ней, он добавил: — София, ты можешь выйти замуж за этого мужчину, моя дорогая?

Как только он заметил боль в ее глазах, он понял бестактность своего вопроса.

София покачала головой. Она не в силах была осознать всего происходящего и разразилась рыданиями. Как отреагирует ее мама? Она не представляла себе, что теперь ей сулит будущее. Почему ей так не повезло? Они всегда были так осторожны! София часто дразнила маму, отправляясь в танцевальный клуб вместо школы, но все это были невинные шалости по сравнению с тем, что сообщат родителям сейчас. На этот раз гнев ее матери будет понятным и оправданным. Если она узнает о Санти, она убьет их обоих.

Дверь распахнулась, и в комнату влетела Анна. Ее лицо было белее, чем у Христа на пугающих картинах Эль Греко. Ее губы дрожали, и София поняла, насколько мать разъярена.

— Как ты могла? — закричала она пронзительным голосом, и ее лицо залил густой румянец. — Как ты могла? После всего, что мы для тебя сделали! Что подумают наши родственники? Почему ты допустила, чтобы это произошло? Плохо, что ты не сумела сохранить себя до свадьбы, а тут еще и это...

Она начала заикаться.

— Беременна! Я так разочарована в тебе, София!

Она опустилась на стул и опустила глаза, словно смотреть на бесстыдное лицо своей дочери было выше ее сил.

— Я воспитывала тебя в повиновении законам Божьим. Пусть Господь простит тебя.

София молчала. Воцарилась тишина. Кровь отлила от лица Анны, как у обескровленного, только что зарезанного животного, а ее голубые глаза смотрели в окно, словно она ожидала увидеть своего Бога среди равнин под лазурным небом. Она в отчаянии покачала головой.

— Где мы свернули с праведного пути? — воскликнула она, ломая руки. — Мы слишком тебе избаловали. Я знаю, что папа и Пако относились к тебе, как к принцессе, но я вела себя иначе.

София разглядывала узоры на покрывале, пытаясь понять их сложный рисунок. Ситуация была сюрреалистической, чтобы восприниматься серьезно. Не может быть, чтобы она сейчас слушала все это.

— О, наверное, я была слишком строгой? — горестно продолжала восклицать ее мать. — Да, я была слишком строгой. Ты ощущала себя, как в клетке, поэтому тебе хотелось вырваться, выйти за установленные правила. Это все моя вина. Твой отец говорил, чтобы я была мягче, но я его не слушала. Я боялась, чтобы меня не обвинили в том, что я плохая мать...

София почти не слышала ее. Ей было противно и стыдно. Если бы эта ситуация произошла с Марией, Чикита постаралась бы понять дочь. Она предложила бы ей помощь, а не искала бы виноватых. Ее же мама повела себя, как истовая католичка. София хотела сказать ей, чтобы она сошла с креста, но сейчас было не самое лучшее время для перепалок.

— Кто же отец ребенка? Кто? Кто это может быть, Бога ради?! Ты же ни с кем не встречалась, кроме своей семьи.

София в ужасе ждала, когда мама сама найдет ответ. Выражение ее лица изменилось. На нем не осталось и следа жалости к дочери. Ее вытеснили открытое отвращение и брезгливость.

— Бог ты мой, это Санти?!

Она произнесла его имя с ирландским акцентом, вложив в интонацию всю свою ярость.

— Я права, да? О, как же я была слепа! Вы оба отвратительны мне. Как вы могли быть такими безответственными? Он мужчина, как он мог соблазнить семнадцатилетнюю девочку?

Она разразилась слезами, а София равнодушно взирала на мать, думая, какой же уродливой она становится, когда плачет.

— Мне надо было догадаться, что ты способна нанести нам такой удар. Вы же похожи на двух воров в темноте. Вы — со своим грязным секретом! Я не знаю, что нам делать. Ребенок, наверное, родится умственно отсталым, ведь вы в таком близком родстве. Я должна поговорить с твоим отцом! Не выходи из своей комнаты, пока я тебе не позволю.

София услышала, как хлопнула дверь. Ей отчаянно хотелось побежать к Санти, но у нее не было сил ослушаться матери. Она лежала без движения и ждала прихода отца.

Был рабочий день, и Пако вызвали из Буэнос-Айреса. Анна сказала, что не может обсуждать возникшую у них проблему по телефону, и он должен приехать в Санта-Каталину. Анна не стала ходить вокруг да около, а сразу перешла к делу, после чего они принялись обсуждать ситуацию. Это отняло у них около двух часов. Пако спорил с женой, но, в конце концов, сдался на ее уговоры. Анна сумела убедить мужа в том, что ребенок родится неполноценным. Софии надо прервать беременность. Когда он переступил порог комнаты дочери, она уже спала, свернувшись калачиком. Его сердце сжалось при виде дочери — для него она все еще была маленькой девочкой. Присев на край кровати, он провел рукой по ее влажным волосам.

— София, — прошептал он.

Когда она открыла глаза, он посмотрел на нее с такой любовью, что она бросилась к нему в объятия и спрятала лицо у него на груди.

— Мне так жаль, папа, так жаль, — рыдала она, и ее трясло от стыда и страха.

Он прижал ее к себе и раскачивал, как ребенка, пытаясь унять и ее боль, и свою собственную.

— Все в порядке, София. Я на тебя не сержусь. Все в порядке. Все будет хорошо.

Его объятия успокаивали ее, так как отец давал ей понять, что готов разделить с ней непосильный груз ответственности.

— Я так люблю его, папа.

— Я знаю, София, но он твой двоюродный брат.

— Но разве есть закон, который запрещает жениться двоюродным брату и сестре?

— Не в этом дело. Мир живет по своим законам. Ты знаешь, что у нас не принято заключать брак между близкими родственниками. А в вашем случае это все равно, что жениться на собственном брате. Это постыдно. Ты не можешь стать женой Санти. Кроме того, твое чувство пройдет, как наваждение, ведь ты еще так молода.

— Нет, папа. Я знаю, что люблю его.

— София, — покачав головой, мрачно произнес отец, — ты не можешь выйти замуж за Санти.

— Мама меня ненавидит, — прорыдала София, — она всегда так ко мне относилась.

— Нет, милая, она просто разочарована. И я тоже. Мы с твоей матерью долго обсуждали эту ситуацию. Мы сделаем все, чтобы твои интересы не пострадали. Доверься мне.

— Мне так жаль, папа, — со слезами в голосе повторила София.

Она направилась в гостиную, где ее ждали родители, чтобы объявить о своем решении. Присев на софу, она опустила взгляд. Анна в длинном платье сидела у окна, поджав губы и напряженно скрестив ноги. Она была бледной и выглядела уставшей. Пако, с крайне озабоченным лицом, нервно мерил шагами комнату. Он словно постарел в один миг. Двери в коридор и столовую были плотно закрыты. Рафаэль и Августин, которых мучило любопытство, неохотно подчинились приказу отца и убрались в дом Чикиты смотреть телевизор вместе с Фернандо и Санти.