Стратегия. Гоблин - Вадим Денисов

Значит, так, весь возможный оружейный фонд Бухты Смерти, если таковой имеется тут в значительном количестве, по мнению алчного Хвостова, комплектуется из «ништячных» помещений, оружеек заброшенных сюда кораблей. Специальных захоронок – своеобразных локалок – не должно быть вообще, и все, что может быть найдено из оружия, лежит в особых каютах, кладовых и иных помещениях, конструктивно естественных для корабля, на котором они найдены. Пулеметы будут попадаться крайне редко, от силы два-три на всю локацию. Карабины встретятся самые разнообразные, от конструкции Крнка до модификаций винтовки Мосина. Из короткоствольного оружия здесь преимущественно окажутся лишь флотские офицерские револьверы, от морского «Кольта» до ранних «веблеев» и «смит-вессонов». Из стреляющей экзотики – коротыши-дерринжеры, найденные в офицерских каютах.

Надо признать, что Хвостов все-таки предупредил нас: залежей пушек и ружей ожидать не стоит, обломитесь. Смотрящие такого безобразия допустить не могут.

Зато могут попасться корабли-находки, корабли-подарки. Изредка будут встречаться на удивление целые суда, пригодные к расконсервации. Прежде всего, азартно предрекал Хвостов, следует ожидать обнаружения мелких гражданских пароходиков и больших паровых катеров, небольших парусно-паровых или просто парусных шхун. И они тут действительно есть, в этом я уже убедился. Мало того, одно такое судно самолично угробил. А может, и не одно.

Особое сокровище, если уж мечтать и наглеть окончательно, это чисто военные кораблики, вроде так называемых «таможенных крейсеров» с одной-двумя 37-миллиметровыми пушками Гочкиса. Понимая, что уже завирается, Хвостов оговаривался, что таких находок будет от силы парочка на гигантскую гавань. В вариантах комплектования локации возможны находки аналогов малой канонерки вроде «Смерча», может встретиться миноноска типа отечественной «курицы» или «коноплянки» с шестовыми и метательными минами. В качестве особо изощренного издевательства или шутки Смотрящих – бразильский «динамитный крейсер». Но это так, в порядке самых смелых фантазий…

Приеду – щелкну его по носу: никаких следов присутствия подобных кораблей я пока не обнаружил, похоже, в этом его прогноз не сбывается.

Здесь создана, и это уже очевидно, очень своеобразная техногенная среда с редкими вкраплениями оружейных ништяков при огромном количестве железа, рассчитанного совсем не на столь небольшое население анклава.

У подобной общины речников-островитян должны быть и специфические критерии к огнестрельному оружию. Дальнобойные и снайперские винтовки большинству не нужны, здесь не так уж много дичи, которую можно бить на удалении. По берегам обзор мал на площади всей локации, а в условиях эдакого растительно-железного лабиринта они годятся разве что на обрезы. Тем не менее, учитывая странную логику любящих всяческие ограничения Смотрящих, этих длинномеров здешним пятнашкам могли и насовать. Но это, по большей части, будут изделия не позже девяностых годов позапрошлого века: в те годы не было практики вооружать корабельные десантные партии карабинами, и экипажи укомплектовывали обычными длинными пехотными винтовками.

Дробовики же, особо ценное в локации оружие, как и револьверы, если и будут найдены, то лишь как уникальные предметы. Например, как личное имущество офицера, имеющего соответствующее хобби. Кстати, мои недавние противники, включая вышедшего из таверны мужика, и были вооружены дробовиками. Круто, статусно. Но патроны к дробовому оружию тяжелы в поставке, их маловато, так что людям приходится перезаряжать гильзы, выковыривая порох и пули из антикварных винтовочных патронов, благо эти будут попадаться регулярно.

Но для соседей на широкой Амазонке, с ее просторными долинами, длинноствольные винтовки, пусть даже однозарядные, – настоящее сокровище. Подобное оружие неизбежно будет потихоньку утекать на сторону, в том числе и ломаное, которое местные умельцы или мастеровые из соседних анклавов могут переделывать в капсюльные ружья. Боеприпасы речники-пятнашки будут находить и дальше, но они в изрядной степени окажутся негодными, потому что все еще не найденные оружейные комнаты притоплены. С патронами такая же картина, в известной степени – рулетка, немалое их количество протухло. Так что покупатель со стороны всегда рискует купить патрон не из сухой каюты, а боеприпас из затопленного отсека. Почистили – и поди отличи… Так что надежные поставщики оружия и боекомплекта неизбежно будут конкурировать с аферистами, всегда готовыми впарить покупателю гнилье. Криминал в этой сфере неизбежен, как и регулярные кровавые разборки.

* * *

Еще одной неприятной новостью стал антенный штырь, еле заметный над главным зданием; это значит, что на ключевых объектах радиосвязь у речников все-таки имеется. Я сразу же включил трансивер на сканирование, чтобы не пропустить возможного радиообмена. Хотя чего опасаться? Прямых свидетелей моих подвигов нет, ничего существенного обо мне доложить не могли. Был какой-то мужик на катере да сплыл, в прямом смысле. Не мог же он один все это учинить.

Сколько человек здесь служит? Не больше пяти: четверо сменных караульных и начальник караула. Честно говоря, я им не завидую. Легко жить на таком острове, занимаясь лишь самим собой: рыбачить, загорать, подкачиваться на турнике и веслах, читать хорошие книжки, спать спокойно по десять часов, тем более что здесь почти ничего не происходит, кругом мир и благоденствие…

Все это замечательно, да только на сторожевой службе не до речных красот и экзотики места, парням нужно работать, а не взирать на водную гладь, засунув руки в брюки и громогласно восхищаясь этой самой экзотикой. Будничные хозяйственные заботы в гарнизоне занимают у них уйму времени, причем на вахте порой приходится стоять по двенадцать часов в сутки. А то и больше, если выпадает подменять товарища, отправленного командиром на разведку, задержание или по хозяйственным делам. Обустраиваться они могут исключительно в свободное от службы время. А много ли его, времени? Что бы вокруг ни происходило – хоть потоп, хоть нашествие гаруд, – круглосуточное наблюдение нельзя прерывать ни на миг. Патруль, ловля рыбы, охота береговая и на водоплавающую дичь, заготовка топлива, поддержание порядка на вверенном объекте, очистка воды, приготовление пищи… И все это на пятерых, вот и крутись тут. Хорошо, если группа подобралась нормальная, без гнилья, а командир не козлит.

Интерьер небольшого блокгауза тоже несложно представить, насмотрелся я на них. Обязательно должна быть печка, может, и не одна, иначе сырость замучит. Точно, две металлические трубы! Сени, или что-то вроде этого, там хранится обувь и верхняя одежда. Пара больших кладовых, четыре помещения, разделенные перегородками: комната начкара, кубрик-столовая и две для команды поста с двухэтажными нарами, внутри столы и стулья, изготовленные из ящиков. Хотя нет… При такой-то сокровищнице под боком! Наверняка мебель набирали грабежом судов – вон какая красота была в кабинете у Зенона… На втором этаже здания красовалась маленькая надстройка с огражденной перилами террасой и окнами на четыре стороны. Она отдана под радиостанцию, туда же изредка заходит часовой, чтобы отдохнуть от ветра или жары.

Камбуз расположен во дворе, в отдельном строении, похожем на сарай, рядом летняя столовая под длинным навесом. С поляны перед сараем через невысокий бугорок, поросший травой по колено, проходит тропинка, ведущая вниз – на прибрежный песок, к моторке. Собаки у них нет, иначе пес давно бы уже выскочил на звук работающего мотора. Тут собака не настолько нужна, чтобы ее им выделили.