Мыльная опера для олигарха - Юлия Волкова

— Что за бред? — поразилась Александра. — По его вине кучка отморозков захватила универсам? Этого быть не может. Они требовали сместить мэра, а мэр, насколько мне известно, исполнитель Сосновского. Сосновский владеет комбинатом, а они требовали навести там порядок. Да и потом, если бы он организовал этот захват, бандиты были бы оснащены гораздо солиднее. Ты что-то напутала. Или напутал первый канал.

— Да, еще одно забыла: по его вине была организована травля честной журналистки Александры Барсуковой.

Саша резко повернулась на вращающемся стуле.

— Сосновский организовал мою травлю? Зачем? Мы и не встречались никогда. Кто я для него?

Алена рассмеялась и не ответила. Саша посмотрела на нее с укором.

— Я сказала что-то смешное? — спросила она.

— Нет, просто у тебя сейчас очень глупый вид. Ты так выглядела, когда начинала работать на телевидении, — сказала Алена. — Официальная версия корреспондентов первого канала выглядит так. Ты подняла волну в эфире против ненормальной экологической обстановки в Новоладожске, рассказав об эпидемии кожного заболевания. Это не понравилось хозяевам города, и они стали тебя всячески опровергать и преследовать. Естественно, под руководством Сосновского. Потом прошел митинг против будущих могильников под Новоладожском, а хозяева города его жестоко подавили. Потом выплыли какие-то важные документы, подтверждающие, что на химическом комбинате происходит неладное, за ними стали охотиться, а того человека, который эти документы передал журналистам, просто убили. Но смелым журналистам в лице господина Брыкина удалось уйти от злодеев, и документы стали достоянием общественности. Кстати, Аркаша Брыкин, кажется, прочно обосновался на центральном телевидении. Сегодня его целых семь минут в телевизоре показывали. Он у нас герой, круче тебя. А Сосновский — главный злодей.

— Хорошо, но захват универсама? Каким боком к нему причастен Сосновский?

— К захвату он якобы не имеет никакого отношения. Но тот факт, что руководство города одобрило штурм своими силами, не привлекая ни питерское ФСБ, ни другие специальные подразделения, говорит о том, что на него, руководство, надавил Сосновский. Он якобы не хотел лишнего шума. А пострадали люди. В частности, солдаты спецназа. Террористов вообще всех положили.

— Это неправда! — воскликнула Саша. — Как могли пострадать солдаты спецназа? Мелешко говорил, что бандиты, на которых он наставил оружие, вообще не сопротивлялись. Я же там была! В солдат просто некому было стрелять! А бандиты… Они же все сдались.

— Тяжело раненные скончались в больнице, — многозначительно произнесла Алена.

— Какие тяжело раненные? Кроме царапин, которые мы с Валеркой получили от осколков разбитых бутылок, никаких ранений ни у кого не было. А главарь, которого Мелешко отправил в нокаут? Он тоже скончался?

— Я тебе пересказываю сюжет наших коллег, — сказала Алена. — Который является, как ты понимаешь, версией власти.

— Но это… — Саша задохнулась. — Да что же это такое?!

— Странно, что ты так реагируешь, — нахмурилась Калязина. — Ведь что-то в этом роде ты предполагала. Помнишь, ты говорила про спектакль, про то, что все кто-то подстроил. Ты оказалась права, Саша. Кому-то понадобилось свалить Сосновского. Глобальные операции проводить хлопотно и дорого. А в провинциальном городке можно наделать столько же шума, что и в столице, только все обойдется гораздо дешевле. Сосновскому теперь очень трудно будет оправдаться. Мэра сняли, начальников силовых структур области — тоже. Теперь у города будет новый хозяин. Когда мы узнаем его имя, узнаем, кто стоял за всем этим кошмаром. Финита ля комедия. Мыльная опера, наконец, закончилась. Впрочем, по просьбам зрителей ее могут и продолжить. Если спонсор найдется.

— Знаешь, Алена, — после долгой паузы проговорила Саша. — Я, наверное, на детское телевидение уйду. Эта единственная область, где нет и не может быть никакой грязи. Потому что я так больше не могу.

— Я бы тоже ушла, — усмехнулась Алена. — Тем более сын подрастает. Но я не хочу уезжать из страны. Как бы гадко ни было.

— Почему уезжать? — не поняла Саша.

— Потому что в России детского телевидения нет, — ответила Алена. — Как будто ты не знаешь!

— Но что же делать? — в отчаянии проговорила Саша.

— То, что в твоих силах, — пожала плечами Алена. — Как там говорят благородные герои? Делай то, что можешь, и будь что будет.

— Я делала все, что могла, — сказала Саша. — И что из этого получилось?

Тамара Сергеевна поставила последнюю вымытую тарелку в сушилку, вытерла руки и перевела дух. Вот все и готово к приезду Саши. Посуда вымыта, обед приготовлен, в духовке покрывается розовой корочкой пирог с капустой. Что может быть лучше выходных, когда вся семья собирается в «загородной резиденции», и никто никуда не торопится. Александра вытребовала на работе отпуск на два дня и обещала пробыть эти два дня с родителями.

«Ну вот, осталось покормить зверей, и можно часок посидеть с журналом на веранде», — подумала Тамара Сергеевна и стала раскладывать по мискам кошачий и собачий корм — Кляксе в мисочку побольше, Кешке — в мисочку поменьше. Звать зверей не требовалось: слыша треск открываемых банок, они мчались на кухню пулей. Первым у миски оказался, конечно, Кешка, когда топот Кляксы еще только слышался на лестнице.

— Ну что, Клякса, опять Иннокентий тебя опередил? — весело проговорила Тамара Сергеевна, открывая дверь любимой собаке. И обмерла. Любимая собака, обычно беленькая с рыжими подпалинками, была абсолютно голубого цвета! Миска выскользнула из рук Тамары Сергеевны и с громким стуком упала на пол.

— Коля… — прошептала Тамара Сергеевна. — Коля… Ко-о-ля!

Николай Трофимович вбежал в кухню в ожидании самого худшего.

— Что, Томочка? Что случилось?

Тамара Сергеевна медленно помотала головой и вместо ответа направила указательный перст на Кляксу. Николай Трофимович посмотрел на псину и крякнул.

— Я же ее только недавно вымыл, — пробормотал он. — Опять изгваздалась. Где она такую краску нашла?

— Краску? — прошептала Тамара Сергеевна. — Это не краска.

Барсуков присел на корточки и потрогал собачий загривок.

— Действительно, не краска, — согласился он. — И не грязь…

— Коля! — воскликнула Тамара Сергеевна. — Ты сказал, что мыл ее недавно. Чем?!

— Мылом, — ответил полковник. — Отличным мылом, от бензина руки им отмывать — одно удовольствие. Кстати, это то мыло, про которое врали, что от него люди синели. Мне дедок в больнице кусок подарил для экспертизы, помнишь, я рассказывал? Ничего от него не синеет…

— Не синеет? — протянула Тамара Сергеевна. — Не синеет?

— Ох ты, черт… — пробормотал Николай Трофимович. — И ведь… да…

— Коля, что теперь делать? — воскликнула супруга. — Ведь неизвестно, как это лечить! Не нашли же средство.