Сестра моя – смерть - Надежда и Николай Зорины

– Да как было не рисковать? Что нам оставалось делать?

– Никто и не рисковал, – подал голос с заднего сиденья Илья. – Я знал, когда соглашался на эту авантюру, что Озерская в безопасности. Ну, не то что совсем в безопасности, что с ней и где она – я не знаю, но она не в заложниках.

– Откуда ты мог знать? Об этом нам только что Галина сказала. Да это еще не факт, что так и есть: Галина может быть и не в курсе.

– Это тебе Галина сказала, а я и до этого знал. То есть часов за пять до этого. Нашли мы твой «пежо». На котором Озерскую увезли. И не пустым, бесхозно стоящим на обочине лесной дороги, как можно было ожидать, а спокойно рассекающим по главному проспекту города. – Бородин ухмыльнулся.

– Так ясное дело, машина была в угоне, а теперь вернулась к своему хозяину. Я не понимаю, к чему ты клонишь.

– В том-то и дело, что ни к какому хозяину она не вернулась, сидел в ней один из подельников нашего француза. Тот ему приказал машину после дела бросить, и он вроде бросил, а потом пожалел, решил, чего такому добру пропадать, вернулся и присвоил себе.

– Он что, совсем дебил?

– Совсем. Но это не мешает ему быть довольно известной личностью, в бандитской, разумеется, среде. Шип его кличка, а по паспорту – Вячеслав Шипицын. Потряс я его маленько, припугнул, он мне все и выложил. Увезли нашу Алену в город Северск, три дня продержали на съемной хате на наркотиках, а потом завезли в лесок в окрестностях Северска и там оставили. Где она сейчас, он и сам не знает. Галина, кстати, полностью подтвердила его информацию. В северскую милицию я уже дал ориентировки на Озерскую, ищут ее, прочесывают весь город и его окрестности.

– Подожди! Но почему ты мне об этом раньше не сказал?

– Не успел. Ты мне когда насчет Генриховича позвонил, я только-только с Шипом разговорился, пришлось сорваться и броситься на твою защиту, потом его ребята дорабатывали, то есть к моменту нашей с тобой знаменательной встречи я не располагал полной информацией.

– И все-таки мог хоть намекнуть, – сердито проговорил Андрей. – Я ведь думал, рискуем Алениной жизнью, волновался, а ты… Свинство это с твоей стороны.

– Да ладно, чего ты? – Бородин примирительно похлопал его по плечу.

– Ну чего вы, ребята, в самом деле, – возмутился Вениамин, – сейчас еще поссоритесь.

– Зачем тогда вообще все это было затевать с Галиной, если ты и так был в курсе…

– Да в том-то и дело, что ничего толкового я не узнал, только про Алену. У Шипа тоже связь с французом односторонняя, нет никаких выходов, я и подумал, может, у Галины есть. И потом, мы у нее полезной информацией разжились благодаря твоему психологическому методу. – Бородин улыбнулся. – Нет, ты не прав, затеяли мы все это совсем не зря.

Между тем они доехали до бородинского отделения милиции. Илья поклялся никогда в жизни больше не утаивать от Андрея информации, пообещал, если что узнает, сразу ему звонить, попрощался и вышел из машины.

– Я не сделаю вам ничего плохого, успокойтесь, пожалуйста.

Черноволосая смуглая девушка осторожно продвигалась ко мне. Шаг, еще шаг – расстояние между нами все уменьшалось, секунда, другая – и его совсем не останется, она прикоснется ко мне, и тогда… Мне не придется вешаться на люстре, я просто умру от ужаса.

– Господи, как вы напуганы! Чем же вы так напуганы?

Она, конечно, пришла отомстить за Любину смерть. Как ей объяснить, что я не виновата? Я не смогу объяснить!

– Ну успокойтесь.

Я не смогу успокоиться.

– Перестаньте кричать.

Я не смогу перестать. Она приближается. Закрыть глаза… Я не смогу их закрыть, я буду смотреть и смотреть на нее, как тогда смотрела на Любу. У Любы сестра, она пришла отомстить. Скорей бы все кончилось!

Мне удалось зажмуриться, но от кошмара это меня не спасло: она приблизилась ко мне, она до меня дотронулась, она меня обняла. Неужели я не умру, сейчас, сию же секунду? Я забилась, словно в эпилептическом припадке, в ее ужасных объятиях.

– Тише, тише, тише, – ласково стала она меня уговаривать. – Ну что вы, моя хорошая, не бойтесь. Я сестра Любина, я не сделаю вам ничего плохого. Я ваш друг, а не враг. Он просил меня о вас позаботиться.

Позаботиться? Купить торт и цветы – устроить праздник. Они, значит, все еще не отказались от этой идеи, Люба передала ее по эстафете своим родственникам. Сколько их, знать бы?

– Кто просил позаботиться? – еле слышно проговорила я. Она меня не выпускала, ни за что не хотела выпускать, боялась, наверное, что я повторю подвиг Любы: брошусь на нее, свяжу и повешусь, и опять праздник сорвется.

– Так брат мой, Любен.

– Ваш брат? Любин брат?

Значит, их трое. Нет, четверо, есть еще мать: доченька, доченька.

– Нет. – Она засмеялась. – Брат мой. Зовут его Любен, не Любин, а Лю-бен. Любен Караджов. Я его сестра.

– А Люба?

– Люба тут совершенно ни при чем. Да я и не знаю никакой Любы. Любен, его зовут Любен, имя такое, болгарское. А я Каролина.

Люба и Любен. И еще Каролина. Нет, Каролина не в счет, вероятно, она только посыльный, курьер – курьер смерти, посыльный мести, черная тамада на празднике. Сейчас ничего не случится, надо дождаться Любена.

– Его зовут Любен? – Я произнесла его имя на французский манер – так мне казалось правильней.

– Ударение на первый слог, – поправила она меня и опять засмеялась. – Звучит действительно как Любин. Вы что, его не помните?

– А я должна его помнить?

– Ну как же? Он вас подвозил на машине сегодня утром. Вспомнили? Вы сказали, что очень хотите домой, назвали адрес: Мира, семьдесят пять, он мне рассказывал. А потом как-то странно себя повели, словно дома своего не узнаете, и куда-то пошли. Любен подумал, что вы не в себе, и двинулся за вами. Вы шли, шли, а потом вдруг рухнули как подкошенная. Он подумал, потеряли сознание, а вы просто заснули.

– Водитель? Так его зовут Любен? Вот оно что! – Простое объяснение, которое я так жаждала услышать, нашлось. Мне стало легче, и девушка уже не так пугала. Реальный мир, привычный мир возвращался. Я знала, я верила: стоит только зайти за линию горизонта, попадешь в новый, сказочный мир. Мой сказочный мир – реальность, давно и, казалось, безвозвратно утерянная реальность. – Как же я здесь оказалась?

Пусть подтвердит мою догадку про горизонт, пусть окончательно утвердит меня в реальности.

– А это надо знать нашего Любчу. Мы его Любчей зовем, – прибавила она и расхохоталась – страшная хохотунья, удивительно, до чего смешлива. Но она мне вдруг понравилась и с каждой секундой нравилась все больше и больше. – Другой бы на его месте прошел мимо и не стал связываться или, в крайнем случае, вызвал скорую и руки умыл, а Любен, он не такой. Вы отключились в двух шагах от его дома, вот он и решил вас к себе перенести и за Пономаревым съездить.