Победу ни с кем не делим! - Альберт Байкалов

– А Поплавский?

– Вертолет к вылету готов, – генерал вздохнул. – Раненых передадите у блокпоста на шоссе Гори – Тквиави.

– Боеприпасы…

– Все бортом, встречайте, – отрезал Родимов.

* * *

Барбара выпрямилась. Держась двумя руками за посох, перевела дыхание. Какое-то время она не чувствовала боли. Однако руки и ноги с трудом сгибались и разгибались. Суставы стали чем-то вроде заржавевших шарниров. Так она стояла, привыкая к новому положению, словно поднялась с постели после того, как была годы прикована к ней.

Хрипы заставили, наконец, вспомнить, что рядом еще один живой человек. Грузин уже не пытался подняться. Он лежал, повернув голову в ее сторону, и вздрагивал всем телом в такт сердцебиению. Она так и не определилась с тем, как относиться к этому человеку. С одной стороны, он солдат страны, на которую напала Россия, чтобы задавить зарождающуюся демократию. И Америка помогает Грузии выстоять перед напором русских. Вот и форма на нем с далекого, но родного для Барбары континента. Если смотреть на него с другой позиции, то он враг. Убил ни в чем не повинного человека и пытался ее изнасиловать. Только сейчас до нее дошло, что если бы он и его дружок претворили свои планы в жизнь, то и ее саму лишили бы жизни. Ведь они прекрасно понимали, чем может для них закончиться такое преступление. Надругаться над представителем прессы, гражданкой США! Неожиданно у нее появилось желание подойти к нему и добить. Барбара медленно двинулась к грузину. Она даже удивилась, как легко и быстро у нее это получилось.

– Позови кого-нибудь! – прохрипел он. – Здесь рядом дорога. Иди, скажи, здесь Гоча.

– Я лучше убью тебя, – обыденным голосом сказала она. – У меня даже ружье есть, – она оглянулась на винтовку, которая выпала при выстреле из рук.

– Я шутил…

– Ничего себе! – она возмутилась. – Скоро ты будешь говорить, что это я напала на вас.

Он закрыл глаза. Барбара вдруг услышала, что Гоча едва слышно, протяжно стонет. Эти звуки делали его похожим на голодного и потерявшегося щенка. Точно так же скулят они, печально и настороженно заглядывая в глаза прохожих.

«А ведь у него наверняка есть дом, семья, родители! – подумала она. – Они не знают, каким он стал сейчас, но наверняка достают по вечерам семейный альбом, где есть детские фотографии. Мать с любовью гладит пальцем изображение карапуза и грустно улыбается. – Барбара вдруг вспомнила, какое чувство в одном из германских музеев у нее вызвал снимок с изображением Гитлера в младенчестве, и усмехнулась своим мыслям: почему, вырастая, они становятся такими?»

Снова используя посох, Барбара присела. Одной рукой попробовала перевернуть грузина на бок. Но у нее ничего не получилось. Она оглянулась по сторонам. Что делать? Ей никогда не приходилось видеть столько крови.

«Надо выйти к дороге! – решила она. – Резо и его помощники наверняка уже далеко. Я могу встретить местных жителей. Тогда можно будет еще спасти этого негодяя. А если снова попадусь солдатам? – эта мысль заставила задуматься. – Может, не все они такие? К тому же я нашла их товарища!»

Барбара снова встала. Некоторое время ей понадобилось, чтобы понять, с какой стороны дорога. Наконец, она пошла вперед. Медленно. Препятствия в виде поваленных деревьев, ям, бугров, которые в обычном состоянии она просто могла перешагнуть, теперь приходилось обходить. Тем не менее как ей показалось, скоро она увидела в просветах между деревьями дорогу. От радости Барбара сделала слишком большой шаг. Боль моментально напомнила о себе. Барбара вскрикнула и повалилась на землю, вдобавок ко всему ударившись грудью о какой-то пенек. Охватившие ее досада и отчаяние вырвались наружу криком. Она отбросила палку, и стала в исступлении колотить по земле кулачками:

– Будь проклята эта война! Зачем я согласилась ехать сюда. Все к черту! Почему я должна умирать в этой глуши?! – перед глазами все расплылось в тумане слез. – Помогите!

Барбара не сразу разобрала приглушенные голоса, а когда услышала, то притаилась. Страх заставил вжаться в землю. Сладковатый запах прелых листьев щекотал горло. По щеке прополз муравей. Захотелось кашлянуть. Но она стиснула зубы, пытаясь понять, откуда исходят звуки. Странно, совсем недавно она хотела выйти к людям, а теперь очень боялась этого, хотя прекрасно понимала, что без посторонней помощи ей уже отсюда не выбраться.

Голоса приближались. Хрустнула ветка. Шли прямо на нее. Она приподняла голову и увидела двух мужчин. Один был уже немолодой и грузный. Второй, напротив, можно сказать, юноша. Они были в обычной одежде. На толстяке рубашка с коротким рукавом и черные брюки. Парень в спортивном костюме. Наконец она разглядела руки и облегченно вздохнула. Оружия не было. Заметив ее, мужчины настороженно замерли.

Потом перебросились несколькими фразами и направились к Барбаре. Один наклонился и тронул ее за плечо:

– Вы американка?

«Как он догадался?» – удивилась Барбара и кивнула.

– Журналист? – для верности он выпрямил ладонь левой руки и показал, будто пишет на ней.

– Я знаю русский, – предупредила она.

– Слава богу! – воскликнул толстяк. – Что с вами случилось?

– Я сильно повредила ногу, – Барбара вдруг успокоилась и попыталась сесть. Заметив это, мужчины взяли ее под руки и подняли. Молодой забросил ее правую руку себе на шею.

– Пойдемте к дороге.

– Погодите, – она замотала головой. – Там сзади ваш солдат и осетин. Солдат ранен. Ему нужна помощь.

– Надо уходить, – замотал головой толстяк. – У нас нет времени.

– Но вы не можете оставить раненого! – почти закричала она.

– Хорошо, – немного подумав, согласился с ней толстяк. – Только сначала доведем вас до дороги.

– Честно? – на всякий случай спросила она.

– Конечно! – заверил здоровяк.

– Вас ведь Барбара зовут? – неожиданно спросил молодой, когда они сделали несколько шагов.

– Откуда вы знаете? – ужаснулась она, заранее зная ответ.

– Вас ищет вся Грузия! – воскликнул здоровяк.

– Резо? – догадалась она.

– Мы не знаем, кто эти люди, – покачал головой толстяк. – Да, старшего у них зовут Резо. Он грузин. Мы ехали с Агары. Они остановили нас здесь, недалеко, и сказали, что в окрестностях русские. И что они похитили журналистку. Теперь ее все ищут.

– Как давно это было? – Барбара остановилась.

– Час прошел, может, чуть больше, – пожал плечами толстяк. – У нас сломалась машина, и мы здесь ее ремонтировали. Услышали крик. Пошли посмотреть.

– Это я уговорил Давида, – неожиданно встрял в разговор молодой. – Он не хотел идти.

– Зачем так говоришь? – обиженно протянул толстяк. – Опасался. Я же не знал, что это женщина. Тем более у нас нет оружия. Только складной нож.