Контрольная точка - Владимир Брайт

«Читали, не читали… Какая разница? Мне вообще параллельно, чем вы там занимались в свободное от школьных занятий время», – мог бы ответить хозяин квартиры в нормальном состоянии.

Но, во-первых, его состояние было далеко не нормальным. Во-вторых, и ежу понятно, что страшный бандит крамольных речей не простит.

В другое время и при других обстоятельствах Ахмед не отказал бы себе в удовольствии «прокачать» Мурзилко Весело Картиночную тему. Сейчас имелись дела поважней.

– Значыт, так. Слушай мэна внымательно. Ты скажишь мнэ, кто тэбе слил информацию о нас, и тогда я теба нэ буду резать, как барана, – для пущей убедительности повертел перед лицом Димы большим тесаком со следами ржавчины.

Жертва насилия с трудом балансировала на грани сознания, практически не воспринимая реплики жуткого бородача. А когда появился нож, Дима впал в мутный, непрошибаемый транс.

– Атвечать будэшь?

Пленник испуганно замычал, закивав.

Чувство сострадания было чуждо Ахмеду. Тем не менее ему хватило ума понять, что в таком состоянии можно отрезать жертве обе ноги, все равно ничего не добьешься.

Тесак был отброшен в сторону в ожидании лучших времен. Вслед за ним исчез образ страшного горца. Произошла чудесная метаморфоза, и теперь с Димой разговаривал не бандит, а бородатый бизнесмен, пытающийся разобраться с проблемой.

– У нас возникла непростая ситуация, – добродушно начал Ахмед. – Ты поможешь мне. Я тебе. Расскажи, от кого узнал о нашем предприятии, и расстанемся с миром.

Разумеется, это была ложь. Крыса слишком многое знала. Но прежде чем мерзкий слизняк сдохнет, он должен выложить все.

– Договорились?

– Д-да-а, – прохрипел Дима.

После того как тесак выпал из поля зрения, несчастный певец мог поверить во что угодно, выложив все без утайки. Даже то, о чем предпочел забыть навсегда. Например, как по-свински обошелся со Светкой. Или смеялся за спиной у Гарика. Да много чего мог рассказать испуганный насмерть парень, только все это было «не то»!

Бандиту нужна наркоманская тайна. Хотя всем известно, что обладание такой информацией к добру не приводит. А конкретно в его случае необладание – тоже.

– Итак. Кто тебе рассказал? – мягко спросил Ахмед.

– О чем? – Дима никак не мог взять в толк, что от него хотят.

– О наркотиках. – Терпение страшного незнакомца подходило к концу.

– Каких?

Несмотря на подкупающую откровенность, подсказка не помогла. Судя по затравленному взгляду пленника, он ничего не знал.

Разговор по душам не клеился. Ахмед, предпочитавший словам действия, вновь стал склоняться в пользу силового решения. Но в последний момент его осенила мысль, спасительная для Диминого организма, – еще раз прокрутить запись разговора.

– Узнаешь? – поинтересовался бандит, закончив воспроизведение отрывка о знакомых наркодилерах, оптовых поставках героина, упаковках из-под стирального порошка и весах для взвешивания денег.

– Д-да.

– Молодец. – Впервые за время непродолжительного знакомства его похвалили. – Тогда говори. От кого узнал. Сам ведь придумать не мог?

– Нет. – Обычно общительный и в хорошем смысле слова коммуникабельный Дима отвечал односложными фразами.

– Кто же тебе рассказал? – Терпение горца подходило к концу.

– Никто… Я… я в кино видел.

– Кино?

– Называется «Конец торговца белой смертью – 3. Окончательный конец».

– В каком смысле?

– В прямом.

Если бы не остекленевшие от страха глаза слизняка, Ахмед мог решить, что щенок издевается.

– Что за фильм?

– Обычная практика. После первых двух удачных или неудачных частей снять третью. Сейчас все так делают. – Дима поддерживал беседу на автопилоте. Точнее сказать, за него отвечало подсознание.

– В каком-то дебильном фильме наркотики и деньги взвешивали на весах и транспортировали в упаковках из-под стирального порошка?

– Да.

– Интересное кино получается, – задумчиво протянул Ахмед.

– Да нет, кино – дерьмо полное. Только в конце есть пара интересных моментов. Один, когда наркобарону ракета класса «воздух—земля» в попу влетает, расщепляя на атомы. Очень красочно снято! А второй…

Все же не стоило Диме распускать свое нестабильное подсознание, рассказывая истории со страшным концом. Последнее, что увидел пленник, прежде чем лишиться чувств, – перекошенное от бешенства лицо горца и огромный кулак. А затем наступила тьма.

На заре экономических преобразований, в начале девяностых, курс партии и правительства был один – на демократизацию населения в целом и обогащение конкретных лиц в частности. При этом приватизация народного имущества в каждом регионе проходила по-разному. И зависела в основном от самоуправления на местах.

Где-то сила и деньги сосредоточились в руках отмороженных бандитов или живущих «по понятиям» воров в законе. В иных областях власть осталась у партократов и номенклатурщиков, опирающихся на силовые структуры.

Больше вариантов в принципе не было, если не принять во внимание случай в областном центре Энске. Где примерно в ста двадцати километрах от Москвы заправляли пожарные во главе с Ферзевым Константином Павловичем. По прозвищу Ферзь. Не лишенным определенных талантов и положительных качеств. О которых будет рассказано чуть позже. А пока обратимся к истокам этой истории.

Во время войны дед нашего героя служил огнеметчиком. Выжигая коричневую чуму из дотов, дзотов и всех остальных мест. А после победы страсть к огню не остыла. К счастью, деду хватило ума направить ее в мирное русло, положив начало пожарной династии.

Отец Ферзя, Павел Викторович, ничем особенным не отличился. Выпивал, как и все. Временами случались срывы, но не до белой горячки. В моменты просветления службу нес исправно, сумев привить к ней любовь сыну Косте.

Мальчик рос смышленым – весь в мать-учительницу. До поры до времени жил как обычные люди. Дом. Школа. Первая любовь. Проводы в армию. Возвращение.

Демобилизовавшись, будущий крестный отец энской мафии устроился на работу в пожарную часть № 1, где работал до начала перестройки. Как только процессы ускорения и демократизации набрали ход, так сразу накатил вал инфляции и дефицита, породивший беспредел. Всем стало ясно – на зарплату прожить не удастся. Талонная система (спасибо государству за тепло и заботу!) гарантировала минимум моющих средств, спичек, сахара и даже муки, в расчете на отдельно взятого гражданина. Но не наполняла жизнь романтикой, так востребованной в молодости.

Коллектив в пожарной части был холостой. Все как на подбор смышленые, с прекрасной физической подготовкой. Решив свернуть с накатанного пути, Ферзь сколотил костяк единомышленников, приступив к освоению неизведанных горизонтов. Как и положено в таких случаях, новоявленная организация стала раскручивать бренд: «Пожарную часть № 1». Смысл рекламной кампании заключался в том, чтобы объяснить населению: страхование от спонтанных возгораний выгодно всем. Не понять этого могли только умственно отсталые индивидуумы.