Дом без выхода - Олег Рой

Впрочем, эти долгие вечерние часы в темноте были единственным временем, когда Катя принадлежала сама себе, когда за ней никто не наблюдал и не отвлекал от собственных сокровенных мыслей. Каждый раз, укладываясь в кровать, Катя мысленно возвращалась домой, прокручивая в голове свою прежнюю, не слишком богатую событиями жизнь. Вспоминала детство, старую квартиру, казавшуюся по малолетству огромной, и нынешний родной дом, бабушку, когда та еще была жива, Марьяну, Тину, Сашуру, отца, Витька. На глаза наворачивались слезы, и она спешила зарыться лицом в подушку, чтобы соседки не услышали, как она плачет. Теперь, вдали ото всего, что раньше было привычным, она на многое стала смотреть совершенно иначе. Самой значительной переоценке подверглись взаимоотношения с Тиной. Если раньше девочке казалось, что она ненавидит мать, то сейчас она нашла в себе силы признаться самой себе, что ей было обидно, почему мать почти совсем не уделяет ей внимания. Следом пришло раскаяние, сменившееся чувством вины. Катя корила себя за то, что так жестоко и дерзко вела себя с матерью. Будь у них теплые отношения, возможно, все сложилось бы иначе, и Тина осталась бы жива.

Не меньше мучил Катю и другой вопрос — что творится у них в доме после ее отъезда? Что там устроили эти две ведьмы, домомучительница и ее дочка? Как назло, у Кати почти не было возможности позвонить домой. По приезде в Англию обнаружилось, что ее мобильник здесь не работает — Виолетта, случайно или нарочно, забыла съездить в офис МТС и подключить для нее роуминг. Звонить со школьного телефона ученицам разрешалось не чаще одного раза в неделю. Катя регулярно набирала домашний номер, но каждый раз попадала на Виолетту. Та дежурным голосом сообщала, что у них все хорошо, что отец занят и сейчас подойти не может, наказывала хорошо учиться и вешала трубку. Сам Стас так ни разу и не позвонил дочери, словно бы забыл о ее существовании. Катя посылала электронные письма, но на них тоже не получала ответа.

Так прошла неделя, потом две, началась третья. Первое время Катя надеялась, что сумеет привыкнуть и освоиться, но надежды ее не оправдались. Жизнь с каждым днем становилась все невыносимее. Катя уже прокручивала в голове всевозможные планы. Ей хотелось бежать, хотелось взорвать ненавистную школу, повеситься, или симулировать серьезную болезнь, или на самом деле заболеть, чтобы ее отправили домой. Но о взрыве смешно было думать всерьез, бежать было трудно, да и некуда — дома ее, похоже, никто не ждал; больную ее просто положили бы в лазарет, даже повеситься оказалось совершенно невозможно — она никогда не была одна.

Однажды, на исходе третьей недели, когда она совсем уже отчаялась, ее наконец позвали к телефону, и Катя со всех ног бросилась к аппарату. Сердце замерло, когда она услышала голос отца:

— Катюха, привет, ты как?

У девочки ком подступил к горлу. Ей хотелось крикнуть, что плохо, просто ужасно, что у нее больше нет сил находиться здесь и она просит, умоляет сейчас же, сию минуту забрать ее домой! Но слезы душили ее, не давая вымолвить ни слова, а Стас не стал дожидаться ее ответа.

— Ну хорошо, что у тебя все нормально! — сказал он. — Очень рад. А у нас новость. Я решил кое-что изменить в своей жизни и понял, что должен поставить тебя в известность.

Катя продолжала молчать.

— Ты ведь понимаешь, что маму не вернешь, — продолжал он. — Конечно, я горюю о ней, но я еще молод, словом, я собираюсь жить с женщиной. Возможно, мы потом поженимся.

— У меня к тебе только один вопрос, — через силу произнесла Катя. — Это Виолеттина дочь или сама Виолетта?

— Виолетта? — удивился Стас. — Нет, я собираюсь жить с Анной. Но Виолетта, конечно, будет с нами. Знаешь, она мне так помогает, не представляю, как бы я жил без нее. Она стала мне настоящим другом.

Катя была не в силах развивать эту тему.

— А как там Санька? — спросила она. — Он не сильно скучает, не плачет?

— Санька? — Стас снова удивился, словно забыл, что у него есть сын. — С ним все в порядке. Ну ладно, давай прощаться, а то, насколько я знаю, у тебя время разговоров ограничено…

Катя была в шоке. Ночью, ворочаясь в постели, она вновь перебирала в памяти историю появления этих женщин в доме. Как им удалось в столь короткий срок приобрести такую власть над ее отцом? Может, они правда колдуньи, и в том, что говорила Марьяна, есть доля истины. Но Катя не разделяла увлечения своей старшей подруги, а к их совместным спиритическим сеансам относилась как к забавной игре.

Нет, никакие они не колдуньи, просто ушлые и хитрые бабы! Нужно отдать должное Виолетте, она все проделала очень ловко. Втерлась в их семью, использовав Марьяну, притворялась с Сашурой, дружила с Тиной, пела дифирамбы Стасу. Катя чувствовала фальшь домомучительницы, но не стала бить тревогу, а после того обыска у нее в комнате, когда родители отказались уволить гувернантку, быстро сдалась. Эх, знала бы она, чем все это кончится…

Свое истинное лицо Виолетта показала после Тининой смерти. Выгнала Витька, к которому придралась просто так. Да плевать ей было на Катю! Девочка усмехнулась. Влюбиться в Витька! Просто смешно. Он, конечно, милый, славный, как плюшевая игрушка, но уж на другого Виктора, на Цоя, совсем не похож! Где-то Витек-охранник теперь, что делает? А Галина Ивановна, нашла ли она работу? Ведь у нее дочь одна растит детей, муж ее бросил, алиментов не платит. Как они теперь живут?

Какая же все-таки стерва эта Виолетта! Лицемерная, хитрая, жадная тварь! Сразу после похорон вперлась в Тинину комнату, взяла ее украшения и одежду. Наверняка и деньги забрала. Катя мысленно вернулась в Виолеттину комнату, какой увидела ее тогда, после похорон. Мутное старое зеркало чуть не во всю стену, повсюду уродливые хрустальные пепельницы. Девочка вспоминала, как заглянула в шкатулку и обнаружила там Тинины украшения — браслет-змейку, колье, кольца; как нашла в шкафу Тинино платье, а в кармане Виолеттиной куртки — ключи от ее машины и как Виолетта вошла в комнату, а Катя ей прямо в глаза сказала, что… Стоп! Девочка так и подскочила в постели и тут же испуганно замерла — как бы не проснулись соседки. Но, к счастью, все было тихо, и она вернулась к своим мыслям. Что она только что нащупала? Что-то очень важное?! Ссора с Виолеттой? Нет, не то! Браслет-змейка? Снова нет… Ах да, ключи! Ключи от машины! Тина ведь попала в аварию в собственном автомобиле. Как же ее ключи могли оказаться у Виолетты? Почему не сгорели вместе с машиной? Остались целыми и невредимыми, даже фирменный брелок «Пежо» не поцарапан!

Катю лихорадило, она куталась в тонкое одеяло, тщетно пытаясь согреться. "Такого не могло быть! — говорила она себе. — Обязательно должно найтись какое-то объяснение!" И, уже засыпая, девочка поняла, что необходимо срочно связаться с Марьяной.

Всю неделю она, к удивлению педагогов и одноклассниц, была тише воды ниже травы, Катя боялась, что в качестве наказания за какую-нибудь провинность ей не разрешат воспользоваться телефоном. Звонить лучше всего утром, так, чтобы в Москве было часов восемь. Конечно, она разбудит подругу, зато наверняка застанет ее дома.