Леди удачи - Фрэнк Шэй

Владельцы судов набирали команды, и все до одного в таверне, кроме обслуги, уже подписали контракты. Бумаги Скиннера лежали перед ним на столе, а Мартелл вытаскивал контракт только тогда, когда матрос был готов поставить свою подпись или крестик. На первый взгляд оба фрахта были вполне законны и выгодны, но Мартелл платил больше и требовал, чтобы у членов команды была при себе сабля, хотя бы один пистолет и хороший кулак. Когда–то давно Мартелл был пиратом; это было хорошо известно, но только те, кто подписал бумаги, могли бы сказать, что он снова решил выйти в плавание на свой страх и риск. Репутация бравого капитана Скиннера была вне всяких подозрений, и это мог бы подтвердить любой житель Бристоля.

Пираты на берегу? Пираты на берегу и разгуливают бок о бок с теми самыми людьми, которые станут их жертвой при первой же смене ветра или перемене течения? Да, плохие времена настали для Старой Англии, и будет только справедливо, если жители Бристоля тоже не упустят своего шанса. Король Георг Первый, не любивший свое суровое, холодное государство, а вместе с ним и народ, на чьем языке он не говорил и чьей политики не понимал, уехал в свой любимый Ганновер, к своей пышногрудой любовнице и своему народу. Во главе страны он оставил принца Уэльского, конечно, временно, а тот ненавидел принципы и постановления своего отца и поспешно принялся переделывать их на свой лад. Все перепуталось в Британии; никто не знал, кто же правит страной, но все стремились перейти на сторону того, кто больше заплатит.

— Последнее место, — объявил мастер Скиннер. — Я могу взять еще двоих. Ты, Йорген, что решил? Ты надежный парень и знаешь мою шхуну, и деньги тебе нужны. Или ты поплывешь с тем бандитом?

Тот, кому были адресованы эти слова, откинулся назад и вяло махнул рукой. Он уже порядком нализался.

— Нет, мастер Скиннер. Я поклялся своей бабе, что сделаю передышку, а слово надо держать, вы сами знаете. И с тем пиратом я не пойду. Если я передумаю, то буду на борту «Кадогана» еще до прилива.

Матильда Рид, подруга хозяина и распорядительница таверны, подтолкнула своего сына к мастеру Скиннеру.

— Хей, мастер, — протянула она. — Вот вам матрос. Крепкий, ничего не боится. Что вы за него дадите?

— Что дам, Молль, шлюха? Я не тот человек, чтобы платить премию за матросов. Пусть этим занимается его величество король Георг, Первый или Второй, неважно, или бродяга Мартелл. Он, наверное, хорошо заплатит, чтобы полностью набрать команду.

— Мартелл сам просит пятьдесят гиней, — крикнул кто–то.

И правда, тяжелые времена настали в Бристоле. Бристоль — город моряков, а бристольские женщины — жены моряков. Было время, — до того, как немцы захватили трон, — во времена правления славной королевы Анны, когда владельцу корабля приходилось раскошеливаться, чтобы нанять матроса. А теперь они набирали команды, чтобы потихоньку заняться опасным пиратским промыслом. Например, Скиннер собирает по десять гиней с каждого из двадцати пяти матросов, а с офицеров столько, сколько они дадут, сам вносит такую же сумму и занимается торговлей. В плавании вроде того, какое он сейчас задумал, выручка будет в три, а то и в четыре раза больше, чем первоначальная сумма, и каждый получит свою долю. Он превращал матросов в торговых партнеров и одновременно затыкал им рты на случай, если его коммерция выйдет за рамки законного предпринимательства. Таким образом он обеспечивал себя рабочей силой, но не платил заработную плату, если не считать шиллинга в день, который они получат от Адмиралтейства. Чтобы еще больше привлечь к себе людей, он разрешал всем самостоятельно заниматься торговлей при условии, что они поделятся прибылью с хозяином.

— Мистер Скиннер, — прозвучал громкий голос оттуда, где сидел Мартелл. — Мистер Скиннер, с какой стати вы называете меня пиратом?

Те, кто взглянул в сторону говорящего, увидели, что это был сам Джон Мартелл.

— Хо! А у кого язык повернется утверждать, что ты не пират? Ты самый настоящий пират, и голова все еще держится у тебя на плечах только потому, что его величеству прислуживают льстивые подонки и мерзавцы, у которых не хватает храбрости потуже затянуть веревку. Когда ты получишь по заслугам и тебя закуют в кандалы, мы все дружно прокричим «ура».

— Сейчас я… — начал Джон Мартелл.

— Только честные моряки поступают по–честному. А ты не осмелишься позвать стражу или олдермена.

Спорщики не очень–то стремились одержать верх в этой перебранке; только Молль Рид никак не могла успокоиться.

— Вот подходящий парень для тебя, Мартелл, он тебя удивит. Бери его за десять фунтов.

— Нет, женщина. Я разговариваю с мистером Скиннером.

Но его оппонент уже снова уселся за стол и молчал. Он не был бристольцем, и в Бристоле ему приходилось сдерживаться. Одно лишнее слово, и ему придется иметь дело со всеми собравшимися, даже с теми, кого он только что нанял. Он мудро воспользовался вмешательством Молль Рид и уселся на место.

— Тогда пять, и забирай его насовсем. Я хочу, чтобы он убрался из дома до заката, видеть больше не могу его постную рожу.

— Нет, Молль. Я ни за кого не плачу. Я возьму его на половинную долю в двадцать гиней. И сделаю это только для тебя.

Матильда взвизгнула:

— Но я продаю этого дурака, разве ты не понял?

— Не пойдет, — решительно отозвался пират. — Мне он нравится, и мне нужен такой парень, чтобы приглядывать за каютой. Но, Молль, дорогуша, если ты будешь упрямиться, я передумаю и возьму его просто так, и пусть он сам зарабатывает, как сможет.

— О–ой–ой, — запричитала Матильда, — а добрый господин даст мне пару золотых гиней, чтобы закрепить сделку?

— Да, Молль, когда «Королевский каприз» вернется в этот гнилой порт. Ха–ха–ха! Оставь себе своего сопляка! Ну и жалкий же у него вид. — Он поднялся. — Пошли, ребята, мы наберем остальных матросов в Кардиффе.

Матильда Рид визгливо обругала капитана, корабль и его плавание.

— Мне бы неделю назад об этом подумать, больше было бы толку. — А парню она прошипела: — Просись на судно, ублюдок, а то я от тебя мокрого места не оставлю.

В это момент появился сторож, стукнул жезлом об пол, чтобы привлечь внимание, и прокричал:

— Двенадцать ночи, и да будет Божье благословение на старом Бристоле. Все на суда или по домам. Так гласит королевский указ.

Он замер около двери и смотрел, как матросы выходили, вначале команда Мартелла, а потом — Скиннера. Местные шлюхи быстро растворились в ночи.

Матильда Рид и хозяин вышли через заднюю дверь, и в таверне остались парень, которого Молль называла Баттонс Рид, и полупьяный матрос.

— Идешь спать, приятель? — осведомился сторож у матроса.

— Да я уже пришел. Я остановился здесь на ночь. Верно, парень?

— Совершенно верно, мастер, — отозвался мальчик. — Ваша постель наверху. — И он принялся тушить лампы, которые висели в комнате.