К колдунье не ходи - Дарья Калинина

– Чего?! – изумился Сергей. – Выходит, это мой батя изобрел все эти штуковины, которые меньше атома и о которых теперь все трезвонят на всех углах?!

– Не он один, ясное дело. Да и не полностью. Там и многие другие ученые свой вклад внесли. Но твой отец был в числе прочих. Еще в советские годы он проводил в своей лаборатории эксперименты, без которых невозможно было бы продвинуться дальше другим. И самое главное, что свои изобретения он догадался запатентовать не только у нас в стране, где их либо украли бы, либо просто о них забыли бы, но и за рубежом. Один его приятель – эмигрировавший в восьмидесятых из страны в Израиль – его надоумил. Они вроде бы открытие это на пару сделали. Вот тот человек изобретение на них обоих и запатентовал. Родственников в США имел, они ему и помогли. Как только евреям разрешили выезд из СССР, так этот Яков Семенович в США и подался. А там он быстро смекнул, как ему себе, ну, и Леониду Владимировичу на старость копеечку помочь отложить. Заявил о своем открытии, продал его одной компании и отца твоего с собой пропихнул. Яков Семенович у них паровозом оказался, а батя твой – прицепом пошел. Яков Семенович давно уж помер, я справки навел, а вот твой батя долгожителем оказался. Но главное, что эти ребята из американской компании ему ежемесячно отчисления делают – по сей день. По их меркам, это совсем немного, но за эти годы все же прилично накопилось. Ведь твой батя основную сумму никогда не трогал. На одни лишь проценты со счета и жил. Так что ты, Серега, теперь побогаче меня будешь!

Услышав это, Сергей ахнул и чуть было не выронил из рук ложку:

– Не верю! Ты шутишь?

Алена широко открыла глаза и посмотрела на мужа:

– Откуда ты все это узнал?

– Володя – наш юный детектив, талантливый парень, – такие вещи разузнал! Полчаса на телефоне висел, все рассказывал, как батя Сергея в советское время открытия свои делал.

Но Сергей ничего не слышал. Он ошеломленно смотрел в свою тарелку, не переставая жевать, и бормотал:

– Значит, я богат?

– Бате своему спасибо скажи, – не унимался Василий Петрович, которого переполняли чувства. – Ведь, считай, в нищете он жил, а ни денег, ни квартиры, ни участка не тронул! Квартиру ему от работы дали, все верно.

– А… а участок у него откуда?

– По сравнению со всем другим – это вообще ерунда. Но если тебе интересно, скажу: Академия наук расщедрилась. Всем сотрудникам лаборатории, в которой твой отец работал и которую одно время возглавлял, по участку выделили. Только выделили, а тут и перестройка грянула. Одни выплыли, как твой батя, к примеру, а другие на дно пошли. Вот и потянулись ходоки к твоему бате. Один просит, чтобы он у него участок купил, другой, третий… Деньги у твоего отца, спасибо Якову Семеновичу, были, тогда он еще не боялся их трогать. Последнюю сумму он в девяносто втором году снял со счета. И больше – ни-ни! А в последние годы там как раз прилично «накапало». У тебя, Серега, – смотри не подавись – сейчас почти сто миллионов долларов на счету имеется!

Несмотря на предупреждение брата, Сергей все же подавился, услышав это число. Кусок хлеба, которым он подбирал густую мясную подливку, попал ему не в то горло. Сергей раскашлялся, начал задыхаться. Ни вода, ни энергичное постукивание и похлопывание по спине ему не помогали. Озвученная братом сумма была слишком велика, сразу и не разжевывая, Сергей справиться с нею просто не смог. Алена даже начала опасаться, как бы новоявленный миллионер не отбыл на небо преждевременно, так и не успев насладиться свалившимися ему на голову миллионами, но тут противная крошка наконец вылетела из горла Сергея, и он обрел возможность дышать.

– Сколько?! – просипел он, едва отдышавшись. – Сколько, ты сказал?! Сто миллионов?

– Да! Нехилый куш, братец?

Алена взглянула на мужа. Его слова напомнили ей о том, как совсем недавно она презрительно критиковала версию майора Залесного. Тот сказал, что за наследство старика Леонида еще может пролиться чья-то кровь, а Алена возразила, что куш совсем не велик. Но теперь… теперь Алена почувствовала, что, будь она в списках наследников, она бы тоже была не прочь побороться за такое богатство.

И тут ей в голову пришла одна интересная мысль. А впрочем, почему бы и нет? Сергей – родной брат ее мужа. Брак Алены с Василием Петровичем зарегистрирован законным порядком, она – его единственная наследница. Впрочем, как и сам Вася – наследник Сергея. Если Сергей все же получит доступ к ста миллионам долларов, а потом сразу умрет, кто станет его наследником? Вася! Конечно же, он!

Но тут же Алена страшно устыдилась своих мыслей. У нее даже кончики ушей покраснели. И все же она стала лучше понимать логику неведомого пока что ей преступника. Если даже у такого хорошего и порядочного человека, каким Алена считала саму себя, поехала от этаких деньжищ крыша, чего же ожидать от человека не столь хорошего и порядочного? За сто миллионов долларов можно пойти и на убийство, и на похищение ребенка, и на бог весть еще какие пакости!

Сергей выглядел, да и на самом деле был, совершенно потрясенным. Он явно не рассчитывал на такое богатство. Ничто в образе жизни господина Рябчикова не позволяло предположить, что этот человек – обладатель такого огромного состояния.

– Папа, папочка, – бормотал Сергей растроганным голосом. – Милый, дорогой папочка! Прости меня за то, что я не уделял тебе много времени.

А ведь еще совсем недавно Сергей своего отца иначе как старой калошей и не называл! Лицемерие Сергея неприятно поразило Алену и ее мужа. Но еще больше их поразили следующие слова брата:

– Великий ученый… мой отец был великим ученым! Но почему же мама мне ни о чем таком не говорила? Хотя… кажется, я понимаю, в чем тут дело. Ее-то другой муж – твой папаша, Вася, – ничем таким не занимался, простым рабочим был, токарем. Гордиться нечем.

– Ну, понеслось, – нахмурился Василий Петрович. – Ты батю не тронь! Он классный мужик был!

– Ага, на заводе всю жизнь вкалывал! Жалкую двушку от своего завода получил. Вот и вся его награда!

– Батя за богатством никогда особо не гнался. А работал он честно. И на заводе его все уважали.

Было видно, что слова Сергея здорово задели Василия Петровича за живое. Но Сергей не унимался и продолжал кривляться:

– Да кто его там уважал? Такие же простые работяги, как и он сам! Тупые скоты, ничего в своей жизни не видевшие! Да он меня просто уничтожил своей серостью! Не развивал, репетиторов и учителей платных никогда ко мне не приглашал. А ведь если бы мной занимались, из меня мог бы получиться такой же гениальный ученый, каким был мой отец. Мозги – они по наследству запросто передаются! Наш… твой папаша загубил мой талант!

– Серега… ты палку-то не перегибай!

– Батюшки! Я только сейчас сообразил! – заголосил Сергей. – Да вы же меня ограбили!

– Чего?!

– Отец, наверное, огромные алименты на меня присылал. А я всю жизнь донашивал за тобой брюки и ботинки! Вы меня грабили!