Секреты прошлого - Кэти Келли

Точно! Глупый, неудачный предлог! Бабуля старалась зря, решение давно принято, и она не собирается его менять.

Старшее поколение слишком боится новизны, перемен, смелых шагов. Ах, учитесь, детки, на наших ошибках! Да кто из родителей вообще совершал настоящие Поступки с большой буквы? Уж точно не Фей Рид! Мать Эмбер никак не могла наделать ошибок, потому что всегда действовала осторожно. Мисс Совершенство не может иметь пятен на репутации.

— Детка, ты где? — позвал Карл.

— Здесь, — сказала Эмбер, радуясь звуку любимого голоса.

Карл вошел в кухню, заспанный, взлохмаченный и потрясающе красивый.

— Я хотела приготовить завтрак. — Эмбер натянуто улыбнулась, пытаясь прогнать воспоминания о гадком телефонном разговоре.

— Завтрак — это клево, — согласился Карл. — Что собираешься готовить? — Он присел на табурет и уставился на Эмбер голодным взглядом.

— Пока не знаю. — Она умела готовить овсянку и тосты. Даже яйца варила Фей. — Может, омлет? — Она видела, как мама делает яичницу и омлет.

— Омлет? Пойдет. — Карл сладко потянулся.

Эмбер распахнула холодильник. На полке сиротливо лежало единственное яйцо. А ведь накануне яиц было четыре штуки!

— Ой, осталось всего одно яйцо, — пискнула она.

— Можем сходить в магазин, — предложил Карл, притягивая ее к себе и целуя в живот. — А можем вернуться в постель и еще часок поваляться. Магазин подождет.

Эмбер закрыла глаза, в очередной раз думая о том, что объятия любимого мужчины куда лучше, нежели лекция по истории.

— Магазин точно подождет, — пробормотала она.

Вежливо простившись с Ритой, Фей вернулась на свое рабочее место, где провела еще полчаса. Голова наливалась свинцовой тяжестью. Дочь убежала из дома, не отвечала на звонки и находилась неизвестно где. Ужасная, чудовищная ситуация!

Выбравшись из-за стола, на котором аккуратными стопочками лежали бумаги, Фей пошла в туалет. В агентстве была отличная дамская комната — просторная, светлая, с большим зеркалом, перед которым сотрудницы поправляли макияж. У стены стоял небольшой диванчик, на который можно было высыпать содержимое сумочки в поисках помады или сигарет.

— Я работала в куче мест, где был ужасный, тесный туалет с крохотной угловой раковиной и малюсеньким зеркалом, — призналась Грейс однажды. — А наша компания ориентирована на женщин, поэтому туалет должен быть настоящей уборной, а не обычным санузлом.

Одна из кабинок была занята. Фей прошла к раковинам и поплескала в лицо холодной водой. В сумочке нашлись обезболивающие таблетки, и она проглотила сразу две. Впрочем, Фей не столько донимала головная боль, сколько боль сердца, от которой таблеток еще не придумали.

В прекрасном многоваттном освещении лицо Фей, глядевшее из зеркала, казалось бледным, с зеленоватым отливом.

Дверца кабинки распахнулась.

— Здравствуйте опять.

Рита. Фей ощутила досаду. Рядом с ней стилист выглядела безупречно, а ее кожа сияла здоровьем. Она подошла к раковине и слегка побрызгала себе в лицо водой. Удивительно, но она не стала наносить помаду или покрывать волосы лаком, поправляя пряди. Рита выглядела превосходно безо всяких женских хитростей. Темные волосы до плеч, ухоженные и блестящие, невероятно шли ей. У Риты был уверенный, довольный вид. Она казалась вполне счастливой. А вот Фей выглядела несчастной, словно побитая собака или деревенский житель, заблудившийся в большом городе.

— Да, здравствуйте, — на автомате ответила она и мрачно пихнула в сумку пластинку аспирина.

С минуту Рита молчала, задумчиво глядя на Фей через зеркало.

— Как вы?

— Нормально, — насупилась Фей. — Только голова болит.

— Только голова? — прищурилась Рита.

Фей опешила от подобного нахальства.

Пожалуй, стилистов изначально обучают искусству лезть не в свое дело, решила она.

— Слушайте, со мной все в порядке. У меня просто… личные неприятности. И все.

Фей бросила взгляд на свое отражение и едва не отшатнулась. Ее волосы выглядели так, словно она только что их взъерошила и забыла пригладить. Торопливо прочесав их пальцами, она забрала их в хвост.

— Я ведь тоже такой была, Фей, — вдруг сказала Рита. — Неприметной. Мне казалось, что меня никто не замечает, и от этого мне было комфортно. Так ведь гораздо проще, правда?

Руки Фей замерли возле головы.

— Что вы…

— Я не спрашиваю, почему вы сделали такой выбор, — продолжала Рита. — Просто я вижу знакомые сигналы, я вижу в вас себя прошлую. Измученную, невзрачную. Вам больно, да? Живя так, вы не убегаете от проблем, вы лишь усиливаете боль.

— Грейс посвятила вас в мои проблемы? — возмущенно спросила Фей.

— Ни во что она меня не посвящала, — отмахнулась Рита. — Но я умею распознавать болезнь, потому что знакома с симптомами. В вас та же внутренняя безнадежность. Один человек вызволил меня из клетки, научил бороться за себя, и я смогла двигаться дальше. Позвольте мне помочь вам. Я хочу выплатить свой долг.

— Думаете, пара дорогих шмоток, побрякушки и тонна косметики изменят мою жизнь? — фыркнула Фей. — Ни черта вы не знаете! Я не из тех, кого меняют вещи.

— Дело не в вещах и не в прическе. Я вижу боль в глазах. Большинство не видят, а я вижу, потому что узнаю эту боль.

Фей с вызовом смотрела на Риту через зеркало. Ее сердце стучало так же часто и болезненно, как пульс в голове.

— Мне кажется, вы неверно представили то, чем я занимаюсь, — мягко сказала Рита и улыбнулась. — Я здесь не для того, чтобы хорошенько подзаработать, говоря женщинам, какой тон помады им к лицу и какая высота каблуков оптимальна. Внешность — всего лишь отголосок внутреннего мира. Жизнь не улучшится, если сделать химию и натянуть белую блузку, она меняется только тогда, когда в душе царит равновесие. А моя задача — помочь женщинам достичь этого равновесия. Здесь вы занимаете управляющую должность наряду с Грейс, но, увы, Фей, вы совершенно не управляете собственной жизнью. — В глазах Риты была такая убежденность, что Фей внезапно утратила желание спорить. — Поверьте, я не желала вас обидеть или больно уколоть. Но я была такой же, как вы, и смогла преодолеть собственную слабость и беспомощность. Однажды на мои плечи лег слишком тяжелый груз, но нашелся человек, сумевший мне помочь. Я счастлива теперь, и дело вовсе не во внешнем виде или наличии спутника жизни. Все это вторично, можете мне поверить. — Рита тряхнула волосами. — Если когда-нибудь захотите поговорить на эту тему, я готова помочь. Надеюсь на сотрудничество.

Она выскользнула за дверь, оставив намек на аромат жасмина и ванили. Фей тяжело опустилась на диван, раздосадованная, злая. Слова Риты задели за живое, оставили горькое послевкусие.

Незаметная… невидимая. Разве не этого добивалась Фей каждым своим поступком? Неброская внешность, четко выверенные слова, холодность, почти чопорность в отношениях с мужчинами — именно так она и действовала.