Лис Адриатики - Сергей Лысак

— Но ведь австрийцы — наши союзники!

— П о к а еще союзники. Причем случайные союзники. И у меня есть еще одна новость для Вас. Не знаю только, хорошая она, или плохая.

— Какая?

— Кемаль-паша собирается покинуть Дираш и направиться к нашим берегам. Из Константинополя от него требуют активных действий, и саботировать приказы султана до бесконечности Кемаль-паша не может. Если только дорожит своей головой. Сведения точные.

— Так это очень хорошая новость, Ваша светлость! Кемаль-паша сам придет к нам в руки!

— Я бы не утверждал это так безапелляционно, мой друг. Эскадра Кемаля-паши усилена новыми кораблями, полученными от испанцев. Это тоже известно достоверно.

— Но это не имеет значения. Новые корабли сами по себе не воюют. Для них нужны хорошо подготовленные команды, которых у Кемаля-паши нет. И не будет в ближайшее время. А тот сброд, что он набрал в Дираше и окрестностях, таковыми не является. Ему пришлось снимать часть людей со старых кораблей и разбавлять команды новобранцами. Кроме этого, даже с учетом испанского пополнения, турецкий флот очень сильно уступает нашему в численности.

— А в вооружении?

— В каком смысле?

— В самом что ни на есть прямом. Вам известно, что турки получили пушки новой конструкции?

— Да, Ваша светлость, известно.

— И это Вас совершенно не беспокоит?

— Беспокоит, конечно… Но я реально смотрю на вещи. Мало получить новые пушки. Надо еще уметь стрелять из них. Причем не на суше по неподвижным мишеням вроде крепостных стен, а с качающейся палубы по вражеским кораблям. И вот с этим у турок далеко не все так хорошо, как им хотелось бы.

— Возможно… Вам, как моряку, виднее… Но что Вы можете сказать о действиях нашего старого знакомого — капитана «Шахин»? Ведь его шебека учинила настоящий разгром в северной части Адриатики. Кстати, это была Ваша идея, — поймать «Шахин» с помощью «подсадных уток». Но капитан «Шахин» умудрился перестрелять и «подсадных уток», и самих охотников.

— Мне это известно. Более того, я поговорил с теми, кто сумел уцелеть в ходе этого разгрома, и выяснил интересные вещи. Либо это результат необычайного везения, либо на турецкой шебеке есть хороший канонир, которому помогает сам дьявол. «Шахин» вела стрельбу из одной пушки и добивалась попаданий с большой дистанции. Но я не думаю, что на каждом турецком корабле найдется такой уникум. Поэтому не жду от эскадры Кемаля-паши таких же результатов в стрельбе, какие показала «Шахин».

— Хорошо. Будем надеяться на это. Но есть еще одна крайне неприятная новость, ради которой я Вас и вызвал.

— Что случилось, Ваша светлость?

— Случилось то, что я больше не могу противостоять давлению Большого Совета. Принято решение об отправке флота с десантом для занятия Дираша с дальнейшим расширением нашей экспансии на юг. У турок там уже мало войск. Султан выгреб все, что мог, чтобы сдержать наступление австрийцев. Вот наши уважаемые граждане Венеции, а точнее денежные мешки, и решили, что настал благоприятный момент еще больше нажиться на этой войне. Я как мог, пытался отговорить их от этой затеи, но меня не стали слушать. Увы, блеск золота затмил этим людям разум. Если что-то пойдет не так, и турки ударят с суши, то мы рискуем потерять армию в албанских горах. Быстро ее эвакуировать будет невозможно. А рассчитывать на помощь местного населения бесполезно.

— Но почему?! Ведь если Кемаль-паша наконец-то выползет из своей норы, то мы его обязательно перехватим в море и уничтожим. Дираш останется вообще беззащитным, его гарнизон не сможет оказать серьезное сопротивление десанту. А других турецких войск поблизости нет. Поэтому у нас есть все шансы взять Дираш, а затем и все албанское побережье, чтобы лишить турецкий флот баз в Адриатике. Ну, а по поводу дальнейшей экспансии на юг, в сторону Греции… Как бы тринидадцы не вмешались.

— Думаете, что вмешаются?

— Не уверен. Но могут. А вот в том, что это им сильно не понравится, как раз-таки уверен.

— Я тоже так считаю… Но… К сожалению, дож Венецианской Республики не обладает абсолютной властью. Решение о высадке десанта в Дираш после того, как оттуда выйдет Кемаль-паша, принято. Причем нам нужно успеть сделать это раньше, если он вдруг неожиданно передумает, и решит вернуться.

— Но ведь мы узнаем об этом только через несколько дней после выхода турецкой эскадры, Ваша светлость! Да и то в случае, если дозорные фрегаты вовремя заметят выход турок и смогут благополучно уйти от них!

— По этому поводу не волнуйтесь, синьор Морозини. О выходе турецкой эскадры мы узнаем достаточно быстро. Поверьте на слово. А Вам предстоит воспользоваться благоприятным моментом и взять Дираш до того, как турки вернутся обратно. Если получится при этом еще и как следует потрепать эскадру Кемаля-паши, то это будет просто замечательно. Но даже если он избежит боя, то без такой хорошей базы, как Дираш, его дальнейшие операции в Адриатике будут под вопросом. Что нас тоже устроит…

Очень многое в мире происходит благодаря воле случая. Когда незначительные с виду события, каждое из которых по отдельности не способно вызвать сколько-нибудь заметных потрясений, но произошедшие в определенной последовательности и в нужное время, оказываются тем, что изменяет ход истории. Именно это и произошло накануне нового, 1675 года от Рождества Христова, в Адриатическом море. Но пока еще все участники грядущих событий оставались в блаженном неведении о том, что приготовила им Судьба, и строили далеко идущие планы.

Разумеется, Кемаль-паша ничего не знал о разговоре синьоров Контарини и Морозини. А если бы узнал, то ни за что не стал бы удаляться далеко от Дираша, и встретил флот противника рядом со своей базой, где всегда можно отступить под прикрытие береговых батарей. Тем более, такая возможность у него была, повремени он с выходом всего на сутки. Именно настолько он разминулся со срочным донесением из Венеции о готовящемся десанте на албанское побережье в районе Дираша. Что ни говори, а турецкая разведка работать умела. Но, увы. Когда посланец из Венеции прибыл в Дираш, эскадра уже ушла. Конечно, информация не была напрасной. Гарнизон Дираша, как мог, приготовился к обороне, но без эскадры Кемаля-паши боевые возможности гарнизона были явно недостаточны. И теперь предстояло рассчитывать только на свои силы. Хоть комендант гарнизона и отправил срочное сообщение вышестоящему начальству, но понимал, что подкреплений ему сейчас никто не даст. На море тоже произошла цепочка незначительных с виду событий, которые, тем не менее, в корне изменили сложившуюся ситуацию. Хотя, поначалу ничто не предвещало об этом…

После ночного боя, когда «Шахин» избавила эскадру от соглядатаев, уцелевшие венецианские фрегаты исчезли. То ли потеряли турецкие корабли в темноте, то ли решили не искушать судьбу, и удрали. Во всяком случае, после восхода солнца, их уже не было видно. На турецкой эскадре никто не мог понять, что случилось, поскольку бой шел довольно далеко от главных сил. И лишь с рассветом, когда «Шахин» подошла к флагману для доклада, картина прояснилась. К полудню ослаб ветер, из-за чего скорость хода упала. Потом наткнулись на сицилийского «купца», идущего на Мальту из Венеции, от которого узнали, что венецианский флот что-то замышляет. Но что конкретно, этого сицилийцы не знали. Сказали только, что венецианцы собрали целую армаду, и грузят войска. Скорее всего, для переброски в Триест, на помощь австриякам. Но так ли это, неизвестно. Как бы то ни было, Кемаль-паша принял к сведению полученную информацию, и продолжил путь дальше. Погода оставалась спокойной, волнение улеглось, и ветер по-прежнему был очень слабым, что заметно снизило скорость эскадры. Причем ей приходилось лавировать, идя в бейдевинд вдоль западного побережья Адриатики, что еще больше замедляло движение. А вот для вышедших в море венецианцев этот ветер был попутным, и они шли навстречу турецкой эскадре, уже зная, что та покинула Дираш. Но… Тут опять вмешался Его Величество Случай…