Чужой. Река боли - Кристофер Голден

– Что-нибудь видели? – лейтенант Парис старалась перекричать шум сварки.

Юсеф покачала головой. Вирджил даже не оторвал глаз от работы.

Парис встала на цыпочки и выглянула в небольшие квадратные окна в двери. На ступеньках с той стороны играли свет и тень, но никакого движения она не заметила.

– Как думаете, у них получится, лейтенант? – спросила Юсеф.

– Я на это надеюсь, – ответила Парис, усмехнувшись. – Новый командир такой симпатичный. Не хотелось бы, чтобы ему что-то впилось в лицо.

Юсеф, рассмеявшись, кивнула.

– Полностью согласна.

Лейтенант Парис продолжила свой обход периметра, удивленная тем, что после двух лет службы с Юсеф им, наконец, удалось найти что-то общее. Она размышляла о Бракетте, который ушел с этим говнюком Дрейпером, и надеялась, что оба вернутся живыми. Они и без того потеряли слишком много пехотинцев, например, Кохлина, и она надеялась, что больше подобного не случится.

Приближаясь к следующему повороту, она снова свистнула, подав условный сигнал.

Еще три шага, и она резко остановилась, недовольно поморщившись. Сделала вдох-выдох, прислушалась к биению собственного сердца. Подняла импульсную винтовку и еще на два шага подошла к углу. Затем снова свистнула.

В ответ раздалось мокрое бульканье, а потом шлепок, будто тело рухнуло на пол.

«Черт!»

Тихо и стремительно она подбежала к повороту. Прижавшись спиной к стене, заглянула за край, выставив ствол перед собой.

Над лежащим на полу Ченовским, живым, но обездвиженным, склонился чужой. Лицо и бронежилет пехотинца были покрыты плотным слоем жидкости, чем-то вроде слизи, но глаза были широко раскрыты и по взгляду было видно, что он сознавал, что чужой тащил его в направлении примыкающего коридора.

«У него паралич, – подумала она. – Но он это поймет, только когда его положат перед яйцом и чертов лицехват занесет ему в грудь паразита».

Однажды она целовалась с Ченовским, напившись и приуныв оттого, что отмечала свой день рождения в одиночестве. По большей же части их дружба заключалась в том, что она жульничала, играя в карты, а он спускал ей это с рук.

Парис выступила из-за угла и прокричала:

– Эй ты, говна кусок!

Чужой резко обернулся. Будь у него глаза, он направил бы на нее пристальный взгляд.

– Лейтенант? – позвала Юсеф слева, с той стороны, откуда та пришла.

Парис дважды выстрелила чужому в грудь. Тот отшатнулся, ядовитая кровь с шипением прыснула на пол, разъев его. Несколько брызг попало Ченовскому на ноги, и он застонал, но это было малым злом по сравнению с тем, что могло бы случиться.

– Пошел вон! – крикнула лейтенант, делая шаг вперед и пытаясь отпугнуть чудовище от Ченовского, пока тот был еще жив.

Но чужой, похоже, не испугался.

Вместо этого он двинулся к ней, будто вынуждая выстрелить снова – и пролить еще кислоты на ее товарища. Парис почувствовала тошноту.

Насколько эти твари умны?

Она выпустила несколько пуль в стену совсем рядом с чужим. Услышала, что где-то слева Юсеф кричит… и бежит к ней… а затем и Альдо Кроули, который тоже направлялся к ним со своего поста в семидесяти ярдах.

Чужой не дрогнул. Вместо этого он открыл пасть, показав зубы, и оттуда густыми струйками потекли слюни. Парис хотелось кричать. Она чувствовала тошноту. Но желание убить тварь было еще сильнее.

Она нажала на курок, выпустив единственную пулю ему прямо по центру головы. Он дернулся влево, и пуля пробила панцирь и попала в череп. Тварь вздыбилась в праведном гневе, свернула спиралью хвост, и лейтенант Парис приготовилась, что Чужой бросится к ней. Она думала, если ей удастся выпустить в него полный залп из импульсной винтовки, то она убьет его прежде, чем тварь доберется до нее и, может быть – такой шанс тоже был, – кровь монстра прольется ближе к ней и Ченовский тоже выживет.

Но Чужой вонзил кончик хвоста Ченовскому в череп, и раздался влажный хруст.

Парис вскрикнула и открыла огонь, как только тварь бросилась к ней. Пришлось выпустить с десяток пуль, прежде чем чужой устремился к ней, и она отпрянула, прижавшись к стене и продолжая стрелять, пока тело твари не разорвало на куски. Когда брызнула кровь, Парис отскочила в сторону и все попало на стену, разъев ее.

– Вставайте, лейтенант! – крикнула Юсеф. – Возможно, сейчас еще придут.

Будто Парис сама этого не понимала. Она поднялась на ноги и снова выставила винтовку перед собой.

– Не знаю, как оно пробралось через заваренные двери, но оно явно пришло по тому коридору, – сообщила Юсеф, жестом указав в сторону оружием. – Напасть на Ченовского откуда-то еще оно не могло.

Тот коридор начинался в тридцати футах от них. Женщины обменялись взглядами. Ни одна из них не хотела туда идти, но выбора не было. Они не сомневались, что чужие знали, где скрываются колонисты, и поэтому старались выманить тех, кто их охранял.

«Или им просто все равно, – с дрожью подумала лейтенант Парис. – Может, они просто считают теперь наше хранилище своим… И как бы сюда ни проник этот чужой, все они думают, что могут прийти и группой, причем в любой момент, когда захотят».

– За мной, – приказала она Юсеф и сделала шаг вперед.

По коридору до них донесся грохот.

Альдо Кроули грубо выругался.

Быстро обернувшись, Парис и Юсеф увидели Вирджила, который сидел на пятой точке с горелкой в руке, по-прежнему в маске, словно проникшись полным безразличием ко всему. Затем грохот повторился, и дверь на лестницу начала прогибаться сверху. Сварочный шов внизу, еще теплый, держался, но верхняя часть двери уже наклонялась внутрь.

В расширяющуюся щель просунулась голова чужого.

– Альдо, стреляй! – завопила лейтенант Парис, пока они с Юсеф бежали по коридору. – Черт, да открой же огонь!

Альдо спустил курок, обдав дверь плазменным зарядом. Окошки вдребезги разбились, а в металле образовались дыры. Чужой вновь навалился на дверь, и петли заскрипели и вскоре начали слабеть.

Вирджил выпрямился, подался вперед и, сунув горелку в открывшуюся щель, выпустил струю голубого пламени.

Парис услышала вопль чужого. И этот звук пришелся ей по вкусу.

Затем чужой все же пробился через дверь. Он полностью оторвал и повалил ее на Вирджила, выбив инструмент у него из руки. Пламя прошлось по коже сварщика, и, хотя из-за двери его не было видно, Парис и Юсеф слышали, как он закричал от боли.

Чужой вырвал пистолет из руки Альдо и отшвырнул оружие в сторону, а в следующее мгновение – ударил его своей выдвинувшейся челюстью в лоб.

Альдо, мертвый, соскользнул по стене, а Парис и Юсеф открыли огонь, разорвав чужого на части несколькими десятками пуль.