Изгой - Юрий Никитин

Олег вдруг побледнел, содрогнулся. Он вспомнил чёрное солнцеподземного мира, сам ощутил на спине смертельный холод. Трудно поверить в то,что тогда свершили трое грубых и уверенных в своей правоте людей.

Скиф спросил жадно:

— И что же?

— Жду, — ответил Гелон глухо. — Маг долженбыл вернуться еще вчера. О чём-то другом боюсь даже подумать. Тогда всесначала, все сначала!.. Но я не отступлюсь. Мне горько думать, что я сейчасстарше своего отца.

По ночному небу чересчур быстро двигались тёмные с синевойтучи. В разрывах небо проглядывало странно жёлтое, иногда даже зеленоватое, какморская вода на глубинах. Гелон ехал впереди, ветер трепал чёрные волосы, поблестящему обручу бродили жёлтозелёные отблески.

За спиной вдали блестел в лунном свете город. Отъехали отгородской стены всего ничего, но густая трава шелестит под копытами, вскрикиваютразбуженные птицы, словно попали в места, где ещё не ступала нога человека.Здесь никто не пас коней, не косил сено. Похоже, сюда не забредали дажевездесущие козы.

Из хмурого прохладного воздуха внезапно выступилиполуразрушенные стены. Олег вздрогнул, в таком древнем храме, с уже погасшимсветильником защитная магия всё ещё сильна, ведь эти мрачные стены они должныбы заметить еще за сотни шагов раньше...

Судя по могучим толстым колоннам, храм принадлежал какому-тоиз древних южных народов. Только они, забираясь даже на север, с муравьинымупорством искали и находили камень, везли его из далей, строили эти исполинскиесооружения. А местные строят из того, что есть под рукой: из дерева, котороевсегда рядом, как в южных странах под рукой всегда находится камень.

Вблизи руин кони стали храпеть, останавливаться, упираться.Глаза их были дикие, бока взмокли, на узде повисла пена. Олег чувствовал, кактяжёлая и мокрая жаба заползает в душу, раздувается там, заполняет все телохолодной гадостной тяжестью.

Гелон слез с коня, лицо усталое, на лбу блеснули мелкиекапельки пота. Олег внезапно подумал, что правитель этой цветущей страны боитсяеще больше, чем он, повидавший немало, и уж куда больше Скифа, тот вообщебесстрашен, как может быть бесстрашен человек, которому терять нечего.

— Оружия не вынимать, — распорядился Гелон. —Кто бы вам ни встретился.

— А если нападут? — спросил Скиф.

— Это их храм, — ответил Гелон коротко. Скифчто-то буркнул, Олег понимал, что для младшего сына Миш непонятно, как можно считатьсяс чьими-то обычаями на землях, где уже утвердилось право твоего меча, а самОлег ответил поспешно:

— Не волнуйся. Ни я, ни Скиф не вытащим оружия, дажеесли нападут.

Колонны, каждая в три обхвата, застыли, как стражи, со всехсторон храма. Олег чувствовал их настороженные взгляды, бессильную злость, чтовот уже полуразрушенные, без сил, а враги приближаются, приближаются...

Впереди вырастала из земли... вернее, врастала в землюизъеденная временем стена из тяжёлых массивных блоков. К храму ведут ступеньки,весь храм на возвышении, а ступеньки со всех сторон, Олегу почему-топочудилось, что правильнее бы не три, а по меньшей мере двадцать или сорокступеней, так это выглядело бы цельным, а храм находился бы на гордой высоте...

Он ступил на первую ступеньку и вдруг заметил полузанесеннуюземлей плиту из такого же камня, что еще ниже, но только уже там, в глубине. Поспине пробежала дрожь, когда представил, что так и было задумано и сделано:двадцать или сорок, а то и больше ступенек, храм высился, издали видный, как навершине высокой горы, но сейчас опускается, как будто на болоте, и новыепоколения увидят, как земля сомкнется над этими высокими колоннами!

Он чувствовал холодок, даже безотчетный страх, словно храмможет опуститься под землю, пока они будут внутри.

Из-за колонн выглядывали странные звери, похожие на людей.Или люди, похожие на зверей. Малорослые, с круглыми кошачьими головами, ушиторчат как у волков и чуточку в стороны, тела покрыты короткой шерстью, нохорошо видны тугие мускулы.

Один завидел Гелона, раскрыл пасть и злобно зашипел. Олегзябко передернул плечами. Зубы блеснули длинные, как иглы, с капельками слюны,в глазах зверька безумие пополам с бешенством, на растопыренной пятернекороткие пальцы с острыми когтями.

— Тихо, тихо, — проговорил Гелон. — Я сдобром, добром...

Зверь зашипел сильнее. Олег подумал, что Гелон промахнулся,здесь добро понимают иначе. Из-за камней, колонн, руин начали подниматьсякруглые головы, пасти оскалены, в воздухе злобное шипение стало нарастать. Скифположил руку на меч, Олег на всякий случай торопливо сказал Слово Успокоения.Еще Боромир говорил, что это не магия, это больше, чем магия, хоть и делаетменьше...

К удивлению Скифа, зверьки неохотно, но все же затихали, асмотрели хоть и с прежней злобой, но и в удивлении на человека, знающего ихдревний язык.

На колоннах сохранились узор, барельефы, а на стенахполустертые морды странных зверей. Между глыб пробивается травка, нижние блокипокрыл зеленый мох, толстый и жирный, будто кормится этими камнями.

Свод не слишком низкий, но Олег все время чувствовал, чтонад ним огромная масса камня, что дожидается только малейшего толчка, чтобырухнуть, размолоть здесь все в мелкую щебенку. Но если камни в щебенку, то отних, людей, останется только мокрое место...

Он покосился на спутников. Гелон, похоже, чувствует то жесамое, только Скиф идет бесстрашно, смотрит на все с вызовом, а когдаполулюди-полузвери приближались чересчур близко, он делал приглашающий жест:давай-давай, я и без меча любого разорву надвое.

Далеко в стене двери, но ближе пролом, куда можно бы въехатьна коне. Гелон двинулся в пролом, Олег шагнул следом, мрачное помещение принялоих враждебно, он чувствовал злобу, ненависть, бессильную ярость, что впиталиэти камни.

Вспыхнул красный чадящий свет. Вспыхнул странно, разом повсему помещению, только под одной стеной еще больше сгустился мрак. Оттуда шёлхолод, словно там медленно таяла громадная глыба льда.

Гелон шел твердо. Олег вскоре увидел невысокую каменнуюплощадку, округлую, к ней ведут такие же ступеньки по кругу. А в серединезастыл, будто изготовился к прыжку, странный каменный зверь. За спиной Олегатихонько охнул Скиф.

Зверь из красного гранита пригнулся не потому, что готовилсяпрыгнуть. Наоборот, он приподнялся, ибо стоит на четырех лапах, а спинапереходит в толстый хвост, покрытый шипами. И гребень начинается еще наголове...

Ящер, бог подземного мира, люто смотрел на Олега каменнымиглазами. Постамент перед ним был испачкан кровью, вьются и жужжат безразличныеко всему мухи.

Олег ожидал, что Гелон обратится к Ящеру с вопросом, ноГелон молчал. В глазах все яснее проступала мука и горечь поражения.