Укрощение строптивого ректора - Александра Чиликина

— И почему что пять часов сна, что десять, с утра никакой разницы? — угрюмо бурчу, вяло ковыряя вилкой в тарелке. Утро — единственное время суток, когда я не хочу есть.

— Может, потому что тебе по природе достаточно только три, чтобы высыпаться? — закатывает глаза Мила, активно поглощающая ароматную овсянку.

Вздыхаю.

Решила вчера в кои-то веки оставить в покое дверь и выспаться, но с утра просыпаться было точно так же сложно, как и всегда.

— Можно я не пойду на пары? — шепчу без всякой надежды.

— Можно, — чую подвох, поэтому не спешу радоваться, — можешь в принципе сразу пойти и забрать документы.

Так и знала.

— Не хочу-у-у-у, — мой обреченный стон вторит траурной атмосфере раздевалки.

— Надо. — Мила тверда как никогда.

— За что-о-о-о, — лежу на скамейке, широко раскинув руки.

— За отсутствие хорошей физической формы.

— Ш-ш-ш-ш!

— Не шипи. Лучше вспомни, какой на тебе красивый комбинезон!

Вспомнила.

— Ну ладно, — грустно стекаю со скамейки и вяло плетусь следом за Милой.

— Раз мы снова на полигонах, — якобы невзначай начинает она, — может, ты наконец расскажешь, что сделала с деканом?

На самом деле, подруга по-прежнему сурова и вообще обиделась, но любопытство заставляет забыть о гордости. В прошлый раз выбить правду из меня ей так и не удалось, за что мне был объявлен тотальный бойкот, видимо, с надеждой на то, что я сама в конце концов не выдержу и проболтаюсь. Но тут она глобально просчиталась — змеи, вопреки создающемуся вокруг нас образу, совершенно не болтливы.

— Да ты и сама всё увидишь, — воспоминание о мести меня даже немного оживило, — хотя, быть может, и нет.

— Астра!

— Что?

— Ты невыносима!

Пожалуй, никогда еще декану боевиков не доставалось столь пристального внимания от девушки. Мила вглядывалась в него так, словно от того, что она увидит, зависит, по меньшей мере, ее зачет. А это, между прочим, почти вопрос жизни и смерти!

— Что-то не так, — задумчиво шепчет она мне, пока мы, измотанные, тащимся к беговой дорожке с препятствиями.

— Да, я тоже считаю, что такие садисты не должны становится преподавателями, — прерывисто выдыхаю, ни в силах побороть отдышку после «разминки».

— Да нет же, с деканом что-то не так! Он какой-то… другой.

Не сговариваясь, оборачиваемся к мужчине.

Выглядит он сегодня в самом деле немного иначе — взгляд не такой бешеный, новый черный комбинезон сидит так, словно сшит каким-нибудь столичным модельером, волосы вместо привычного хвоста, распущены, и с пепельно-светлыми прядями свободно играет ветер.

— Что ты с ним сделала? — Мила едва ли не в ужасе.

Пожимаю плечами, лениво улыбаясь.

Кто знает, может, причинила убийственное счастье?

* * *

Утро пятницы мы с Милой встретили в полном молчании. Подруга обиделась на то, что я так и не раскрыла суть мести декану, а я по утрам рот вообще не открываю, чтобы не заплевать случайно кого-нибудь ядом.

— Вы поссорились? — подозрительно спрашивает за завтраком Демьян.

Молчим.

— Девочки?..

Девочки молчат.

— А…

— Дем, давай не надо, — в диалог, а точнее в монолог вступает Ник, — поссорились они или нет, виноватым в итоге окажешься ты.

Разумно.

На первую пару ректора, которого опять по очереди заменяли его лучшие студенты-старшекурсники, мы шли в полном молчании. Демьян настолько проникся предупреждением, что даже между собой парни старались не разговаривать.

- Привет, малышки, — раздался бодрый, слегка запыхавшийся голос за спиной.

А вот и первый кандидат в трупы. Мне даже делать ничего не придется, судя по виду Демьяна, "малышкой" он быть категорически не согласен.

— Привет, — Мила сразу остановилась и быстро обернулась.

Дракон, который вообще-то предполагался как моя жертва, просиял, не обронив даже взгляда в мою сторону. Впрочем, я в его тоже — вместо этого я высматриваю не притаился ли где за ним принц, от которого я так искусно бегала всё это время.

— Можно к вам присоединиться? — спрашивает исключительно для проформы, довольно беспардонно укладывая руку Милы на свой локоть. Кошусь на этот локоть, рефлекторно примериваясь, как бы получше куснуть, но тут натыкаюсь на взгляд Милы, обещающий мне все кары небесные, которые я только могу представить, и отворачиваюсь. Покусаю как-нибудь потом. А то фантазия у меня хорошая, кар я могу представить много. — Слышали уже, что ректор вернулся?

Резко торможу!

— Что? — переспрашиваю еще до того, как дракон успел закончить фразу.

— Слышал сегодня от старших, что пары ректор будет вести сам, так что нам сегодня, похоже, не поздоровится.

Ну вот как жить эту жизнь?! Стоило только разок не умыться, не накраситься и не расчесаться с утра!

— Мне нужно в туалет, — быстро проговариваю и взметаюсь с места, пока никто не успел ничего осознать.

В туалете провожу экстренную ревизию: под глазами синева, волосы немного потускнели, скулы обозначились четче — от эмоциональной, физической и умственной нагрузки я даже немного похудела. Ох уж эта любовь, пашешь на нее, пашешь, никаких сил не остается… на саму любовь, собственно.

Так, ну ладно, быстренько применяем ремкомплект от бабушки: синяки — замазать, волосы — расчесать, бровки — подчеркнуть, форму — расправить, грудь — вперед, взгляд настроить на массовое поражение.

Всё, красавица!

В аудиторию я входила с видом максимально безразличным и сонным, на сидящего за столом ректора, вокруг которого снова столпились страждущие, в число которых, как я уже выяснила, входили не только студенты нашей группы, но и старшие курсы и даже некоторые сотрудники академии, которым требовалось участие начальства в их делах, внимания никакого не обращала.

Равнодушно прошла походочкой от бедра, демонстрируя ровные длинные ножки с самого выгодного ракурса, мимо стола нашего единственного и неповторимого куратора и села рядом… с принцем.

Тот вытаращился на меня с искренним удивлением, но как я и ожидала, игры не испортил, после секунды замешательства вернул лицу положенное царственное выражение.

— Вы снова изволили почтить меня своим вниманием? — спрашивает учтиво.

Какой он сладкий, аж тошнит.

Ну или это просто утреннее настроение сказывается.

— Изволила, — благосклонно киваю, посылая мило-ядовитую улыбочку в его сторону. Милую — потому что так надо, ядовитую — потому что так хочется.