История Сирии. Древнейшее государство в сердце Ближнего Востока - Филип Хитти

«Жители этих городов, изобилием пастбищ избавленные от нехватки необходимого, собирались большими компаниями на непрерывные пиры, в гимнасиях устраивали бани, умащались дорогими маслами и благовониями; в „грамматейонах“ – так они называли помещения для общественных трапез – они жили, как у себя дома, проводили там почти весь день, набивая утробу яствами и винами, а иное и унося с собой; слух свой они непрерывно услаждали громким звоном черепаховых лир, и эхом откликались им соседние города[171].

Аравия и Сирия производят персеево дерево и бистакий. У бистакия плоды растут гроздьями, продолговатые, пепельного цвета, как капли смолы, накапавшие друг на друга; внутри они зеленоватые, и хоть не такие сочные, как круглые семена сосновых шишек, зато более душистые».

Греко-сирийская поэзия, хотя и не слишком оригинальна, все же отличается многогранностью, пониманием природной красоты, богатством образов и колорита и острым чувством абсурда. Многие поэты владели искусством импровизации и сочинения эпиграмм. Антипатр Сидонский, прежде Тирский, жизнь которого приходится на начало I века до н. э., писал эпиграммы главным образом для посвящений и эпитафий. В нижеследующей назидательной эпиграмме он вспоминает о том, как жил в финикийском портовом городе:

Что касается мировоззрения, то Антипатр был эпикурейцем:

Другим философом-эпикурейцем и поэтом-эпиграмматистом был Филодем, родившийся в начале I века до н. э. в Гадаре, македонской колонии, среди полукочевников Трансиордании, на высоком мысе, глядящем на ущелье реки Иеромакс (Ярмук) и южную оконечность Галилейского моря. Филодем поселился в Риме во времена Цицерона, который не жалеет ему похвал. Большинство сохранившихся эпиграмм написаны легко и посвящены любовной тематике, что соответствует отзыву Цицерона о вольности его тем и красоте манеры изложения. Вот пример его эпиграммы:

Самым интересным поэтом непоэтической эпохи был, пожалуй, Мелеагр из Гадары (Умм-Кайс). Мелеагр по национальности был сирийцем и дома, вероятно, говорил по-арамейски и владел финикийским и греческим. Подобно большинству сирийских авторов того времени, он искал счастья за пределами родного города. В возрасте двадцати лет (ок. 110 до н. э.) он перебрался в Тир, о жизни которого мы можем судить по его эпиграммам. Жизнь в городе, по всей видимости, полнилась чувственными усладами. Певцы и арфисты пользовались популярностью, попойки были привычным занятием. Женщины высшего сословия жили в уединении, за ними можно было приударить только на улице. Позже Мелеагр переселился на остров Кос, где составил «Венок» – антологию избранных стихотворений более ранних авторов, сравнивая каждого из них с каким-либо прекрасным цветком или изящным деревом. В другом стихотворении он поразительно ярко описывает венок из семи юношей, с которыми был знаком в Тире, и уподобляет их лилии, левкою, розе, виноградной лозе, златокудрому крокусу, благовонному тимьяну и зеленой ветке маслины. Такой венок преподнес Эрот Афродите. Ниже приведены две погребальные эпиграммы Мелеагра:

Политические институты царства Селевкидов представляли собой странный гибрид греко-македонских и сиро-персидских элементов, среди которых преобладали вторые. Во главе государства стоял царь, обладающий абсолютной властью. Фактически он и был государством. Вся власть исходила от него. Он назначал и увольнял чиновников по своему усмотрению. Его правление было личным и династическим, в основе его лежало право завоевания и наследования. Его окружал божественный ореол, наследие Александра и восточных монархов. Божественное происхождение основателя династии было провозглашено оракулом еще в начале и признавалось всеми. При его преемниках оно вошло в официальное именование царя. Коренные негреческие жители придерживались той позиции, которую лучше всего описывает выражение «пассивное согласие».