Полмира - Джо Аберкромби

– Он был воин?

– Великий воин.

И Колючка попыталась нащупать мешочек, висевший на шее.

– Избранный Щит королевы Гетланда.

– А твоя мать?

– Моя мать… она очень жалеет, что я уродилась такой, как уродилась.

Сумаэль ведь сказала ей, что надо быть честной? Ну вот.

– А моя мать была полководцем. Она погибла в битве с алиуками.

– Славная смерть. Хорошая, – выпалила Колючка и тут же сообразила, что сморозила глупость. – Хотя… для вас, наверное, не очень это было… эээ… хорошо.

Мда. Что-то какую-то чушь она порет.

– Мне кажется, сиятельная госпожа…

И тут она вообще смешалась и замолчала, не зная что сказать. Никудышный из нее все-таки дипломат.

– Виалина. Называй меня Виалиной.

И императрица похлопала по скамейке рядом с собой.

– Присядь.

Колючка вошла в павильон, обошла стол, на котором стояло серебряное блюдо с кучей фруктов. Фруктов там лежало столько, что можно целую армию было накормить. И подошла к невысоким, ей по пояс, перилам.

– Боги, – только и смогла она выдохнуть.

Она как-то не придала значения, что они шли все время вверх по лестницам, а теперь до нее дошло – это же самая крыша дворца! А под ногами у нее отвесный обрыв. А внизу – еще сады. А это самая высокая точка, наверное. Перед ней под темнеющим небом лежал Первогород – безумный лабиринт перепутанных улочек, который затягивали синие сумерки. Мерцали огоньки – много огоньков, как звезд в небе. А вдалеке – черное зеркало проливов, а за ними – другие озерца огней. Другие города, деревни. Странные созвездия, слабо мерцающие в синей дали.

– И это все ваше, – прошептала Колючка.

– Все – и ничего.

Что-то ей почудилось знакомое в том, как Виалина сжала зубы и выставила вперед подбородок – ну точно, такое выражение лица она часто видела в материном зеркале. Видать, Императрица тоже навострилась делать хорошую мину при плохой игре…

– Это ж тяжело, наверное, всем этим править… – сказала она наконец.

Виалина немного поникла:

– Да. Непросто…

– Императрица, я в политике не очень-то соображаю.

И Колючка присела на краешек скамьи, искренне надеясь, что это не выглядит неуважительно. Вообще, она как-то не умела правильно и красиво сидеть. И вообще, она больше к веслу привыкла, вот за ним удобно сидеть!

– Я вообще не очень-то во всем этом понимаю. Вы бы лучше с отцом Ярви…

– Я не хочу говорить о политике.

Колючка насторожилась: ну и что теперь?

– Ну тогда…

– Ты женщина.

Виалина подалась вперед, сцепив руки на коленях и пристально глядя Колючке в лицо. Она сидела так близко. И выглядела такой беззащитной. Так близко Колючка ни с кем не сидела. И о таком не разговаривала. И уж тем более с императрицей.

– Ну, так мать мне твердит… – пробормотала она. – Тут у нас мнения расходятся.

– Ты дерешься с мужчинами.

– Да.

– И побеждаешь их.

– Ну, время от времени…

– Сумаэль сказала, что ты одна можешь троих победить! Команда твоего корабля уважает тебя. Я это видела. По их лицам. Они тебя боятся!

– Насчет уважения не знаю. Боятся – а вот это возможно. Но, сиятельная…

– Виалина. Я никогда не видела, чтобы женщина сражалась так, как ты. Я могу научиться тоже? – И прежде чем Колючка успела ответить, Императрица схватила ее за плечо и крепко сжала пальцы. Глаза ее широко раскрылись. – Великий Боже, да ты словно из дерева! Какая же ты сильная!

И она отпустила ее плечо и положила руку на скамью, и Колючка облегченно вздохнула и посмотрела на темную ладошку на светлом мраморе.

– А я – нет. Я слабая.

– Ну, здорового мужика голой силой не одолеешь, – пробормотала Колючка.

Императрица быстро покосилась на нее, белки глаз казались очень светлыми – это из-за того, что веки накрашены. Пламя факелов отражалось в ее зрачках.

– А чем его можно одолеть?

– Нужно быстрей двигаться, быстрей бить, нужно быть выносливой и быстро соображать, а еще надо не защищаться, а нападать, при любом удобном случае нападать. И драться надо не по-честному, а бессовестно, безжалостно, ни в чем не сомневаясь!

Слова Скифр. Колючка только сейчас поняла, что она не только их наизусть выучила, но полностью их усвоила. Выучила урок, который хотела ей преподать старуха.

– В общем, так меня учили.

Виалина щелкнула пальцами:

– Вот почему я за тобой и послала. Я хочу научиться побеждать. Хочу узнать, как одолеть сильного мужчину. Не в поединке на мечах, но… принципы-то те же! – И Виалина оперлась подбородком о сложенные руки – совсем по-девчачьи, надо же, а ведь она – правительница полумира. – Мой дядя хочет видеть меня в носовой фигуре своего корабля. И даже это кажется ему слишком важной ролью. Потому что носовая фигура – она же на носу корабля!

– А на наших еще на корме есть фигура.

– Вот. На корме его больше устраивает. Чтобы я сидела на троне и улыбалась, а он бы принимал все решения. Но я не желаю быть его марионеткой!

И она сжала кулак и стукнула по столу – да так, что на серебряном блюде подпрыгнул и зазвенел крошечный фруктовый ножик.

– Не желаю, слышишь?

– Ну да, слышу. Но… какая разница?

– Никакой. Мне нужно, чтобы мой дядя стал с этим считаться.

И Императрица устремила в глубь темнеющих садов гневный взгляд.

– Сегодня я снова спорила с ним в совете. Отказалась делать то, что он говорит. Ты бы видела его лицо. Он выглядел так, словно бы я его ножом ударила!

– Пока не ударите – не узнаете, как он будет выглядеть.

– Великий Боже, а я бы хотела его ударить! – усмехнулась Виалина. – Уверена, из тебя-то никто не посмеет сделать марионетку! Смотри, какая ты… – И лицо у нее вдруг сделалось такое… в общем, на Колючку редко когда так глядели. С восхищением! – Ты же… ты же…

– Некрасивая? – пробормотала Колючка.

– Нет!

– Верзила?

– Нет. В смысле, да, ты высокая, но самое главное… ты… ты свободная!

– Свободная? – и Колючка недоверчиво отфыркнулась.

– Разве нет?

– Я дала клятву служения отцу Ярви. Выполнять все его приказы. Чтобы искупить… в общем, искупить вину.

– А что ты сделала?

Колючка сглотнула.

– Я убила парня. Эдвал его звали, и он не заслуживал смерти, вот. Но я… в общем, убила я его.