Заявка на подвиг - Иван Стрельцов

Постепенно жизнь в роскоши стала приедаться. Калифа уже не радовали ни диковинные звери, ни сладострастные наложницы, все чаще и чаще он прикладывался к кальяну, «заряженному» опиумом, уносясь в наркотическую нирвану. Душа требовала разнообразия…

На террасу вышел молодой, крепко сложенный юноша, одетый в длинную свободную рубашку и белые шаровары, в правой руке он держал небольшой мобильный телефон в платиновом корпусе.

– Эфенди, – склонив голову, потревожил покой хозяина юноша. – Вам звонят.

– Давай, – небрежно бросил Муртаза. Опустив на ковер пиалу с шербетом, он протянул руку. – Слушаю.

– Это я, – издалека донесся голос Раида Халилова. – Уже приехал, и птичка со мной.

Толстый туркмен непроизвольно улыбнулся.

– Это хорошо, мальчик, что ты не один. Быстрее приезжай, я тебя жду.

– Наш прежний договор в силе? – настойчиво поинтересовался чеченец.

– Конечно, я никогда не нарушаю свое слово.

– Мы будем через полчаса.

Бросив трубку на ковер, Муртаза запустил руку под халат и провел ладонью по скользкой от пота отвислой груди. Потом громко крикнул:

– Мустафа, неси мою одежду. Сегодня буду жениться…

Небольшой варан желтовато-серого цвета, взобравшись на вершину высокого бархана, блаженно зажмурился. Раскаленный воздух буквально кипел, как вода в чайнике, разбегаясь волнами.

Неожиданно рептилия открыла глаза, повела по сторонам головой, ее тело мелко подрагивало. В следующую секунду варан сорвался с места, прыгнув с бархана, он стремительно стал зарываться в раскаленный песок.

Природа как будто в страхе замерла, даже голый саксаул не шевелил своими ветвями. Кобра, дремавшая среди его ветвей, соскользнула вниз и также поспешила зарыться в песок.

Над пустыней навис нарастающий гул, и уже через мгновение из-за бархана вынырнула пара ударных вертолетов «Ми-35».

Винтокрылые машины с зализанными формами, делающими их похожими на гигантских доисторических стрекоз с выпуклыми, как у камбалы, глазами, обвешанные различным оружием и выкрашенные в песчаный камуфляж, выглядели фантастически грозно.

Пролетев несколько километров на небольшой высоте, вертолеты резко пошли на снижение. Ориентиром для пилотов служила выгоревшая до белизны под солнцем вышка командно-диспетчерского пункта. Двадцать лет назад в песках Каракумов было создано несколько аэродромов подскока для самолетов дальней бомбардировочной авиации, которые летали из центральных районов России бомбить афганские позиции моджахедов. Но за всю войну эти «точки» так и не понадобились дальникам.

Вертолеты вышли на полосу и, зависнув, синхронно, как пара фигуристов, сделали разворот на сто восемьдесят градусов и одновременно опустились.

Едва винты обоих «крокодилов» замерли, как тут же распахнулись створки десантных отсеков, из которых стали выпрыгивать бойцы. Из головной машины выбрались Гарпун и Самурай, оба бывших офицера были облачены в натовский пустынный камуфляж, на ногах облегченные берцы на толстой рифленой подошве. Могучие торсы обтягивали сетчатые разгрузочные жилеты, наполненные запасными магазинами, ручными гранатами и прочим самым необходимым в боевой операции. Голову Самурая стягивала камуфляжная бандана, он с невозмутимостью жвачного животного перемалывал мощными челюстями жевательную резинку.

Бритый череп Гарпуна прикрывала шестигранная кепка американского сержанта, а глаза надежно скрывали черные солнцезащитные очки Pilot. Оба «отбойщика» были вооружены бесшумными автоматами «Вал».

Гарпун смачно сплюнул на раскаленный песок, потом криво ухмыльнулся и неожиданно пропел на восточный манер:

– Долина, чудная долина. Прямо так и хочется сказать словами из «Апокалипсиса сегодня»: люблю я по утрам запах напалма. Помнишь девяносто четвертый год?

– А то, – поддакнул Самурай, положив глушитель автомата себе на локоть.

Весной девяносто четвертого сводный офицерский отряд ВДВ был брошен на таджикско-афганскую границу, которую вовсю штурмовали бесчисленные группы моджахедов.

Первый бой молодых лейтенантов произошел на берегу Пянджа. После атаки звена ударных вертолетов десантников сбросили прямо в гущу ошеломленных душманов. Офицеры, большинство из которых прошли горнило афганской войны, устроили тогда настоящую кровавую баню. Не только отбросили моджахедов за пределы государственной границы, но еще и сами углубились на сопредельную территорию и там уже покуражились от души.

Именно Средняя Азия оказалась тем горнилом, где из желторотых лейтенантов выковывали настоящих киборгов-убийц…

– Интересно, на хрена нам здесь яйца высиживать, – оглядываясь по сторонам, недоуменно произнес Гарпун. – Ведь знаем же, где Лизка, могли бы напрямую слетать и как следует допросить местного бея.

– Ну да, Гарик, тебе бы только учинить «Шторм 333»,[6]—все так же меланхолично пережевывая резинку, хохотнул Самурай. – Черепа крушить – последнее дело. В цивилизованном мире сперва базары трут дипломаты, а потом, если поговорить не получается, идет распальцовка, типа «чьи бандиты круче». Для этого нас и прислали, а вот если бабай упрется рогом, ну, тогда придется показать свою богатырскую удаль. – Самурай красноречиво похлопал по титано-керамической броне вертолета и добавил: – Думаю, это будет несложно, тем более с такими козырями.

– Дипломатия, – недовольно буркнул Гарпун. – Тоже мне, нашли кого посылать для переговоров, Каскадера. Ты видел фотки с того острова, где он забил «стрелу» чеченам и китайцам? Семнадцать трупов, половина из которых с дырками в бошках от контрольных выстрелов, а одного из китаез и вовсе насадил головой на штык. В натуре, настоящий Дракула.

– Он высококлассный профи, – не согласился с доводами товарища Самурай. – Николай Ильич его позвал дочку найти, а он такого наворотил, что Мирееву особым приказом третью звезду на погоны кинули. Да, кстати, говорят, и московским ментам такой кусок оторвался, что с трудом переварили.

– Ну да, он профи, а мы мусорщики. За этим суперменом должны дерьмо убирать, – продолжал бурчать Гарпун.

– Ты, Гарик, как всегда, утрируешь. Мы не мусорщики, а чистильщики. А это серьезная должность, и кого попало на нее не берут.

Обернувшись назад, Гарпун из-под очков посмотрел на выстроившихся шеренгой наемников.

Те, в отличие от личных телохранителей Кутепова, которые выглядели, как звезды Голливуда на съемках кинобоевика, смотрелись однородной массой, как набор оловянных солдатиков. Песочный камуфляж, тяжелые бронежилеты, титановые шлемы, десантные рюкзаки и автоматы Калашникова с подствольными гранатометами. У наемников даже лица были одинаково бесстрастными.