Написано кровью моего сердца. Книга 2. Кровь от крови моей - Диана Гэблдон

– Нет, – пробормотала Брианна и, положив голову на руку Роджера, ощутила силу и тепло его тела. – Это был замечательный день. Я нашла тебя.

Роджер почувствовал, как Брианна расслабилась и, перестав упрямо противиться усталости, заснула так быстро, будто вдохнула эфира. Обнимая супругу, он прислушивался к едва заметным звукам, дополняющим тишину: шипению торфа в камине спальни, стуку холодного ветра в окно, возне и дыханию спящих детей, медленному биению отважного сердца Брианны.

«Спасибо», – мысленно поблагодарил он Бога.

Роджер думал, что и сам мигом уснет – усталость навалилась на него свинцовым покрывалом. Однако мысли о прошедшем дне никак не отпускали, и некоторое время он просто лежал, глядя в темноту.

Ему было спокойно, на серьезные размышления не осталось сил. Варианты дальнейших действий крутились где-то вдалеке, не тревожа разум. Куда им отправиться… и как? Что сказал Бак Дугалу Маккензи? Что такое тяжелое принесла Бри в своей сумке? Будет ли на завтрак каша, которую так любит Мэнди?

Подумав о Мэнди, Роджер решил встать и проверить, как там дети. Еще раз убедиться, что все это наяву.

Он долго стоял у кровати, с безмолвной благодарностью вглядываясь в их лица, вдыхая их теплый запах, который все еще напоминал о встрече с козами.

Наконец Роджер, подрагивая от холода, решил вернуться в согретую Брианной постель и отдаться манящему сну, но, войдя в кабинет, сначала выглянул в окно.

Крейнсмуир спал, окутанный туманом, булыжные мостовые блестели от влаги в тусклом свете исчезающей луны, и только на чердаке в доме Артура Дункана на противоположной стороне площади горел свет.

А в тени перед домом выдал свое присутствие движением некий мужчина. Он стоял и ждал.

Роджер закрыл глаза, холод наполнил его тело от пяток до макушки. Он вдруг представил зеленоглазую женщину в объятиях светловолосого любовника… как удивлена и напугана она будет, когда этот мужчина исчезнет прямо у нее из-под носа. При этом внутри ее появится невидимое голубое мерцание.

Крепко зажмурившись, Роджер положил руку на холодное стекло и произнес молитву.

5 сентября 1778 года

Я сложила ткань аккуратным квадратом и с помощью щипцов окунула ее в котел с кипящей водой, затем достала, осторожно поводила щипцами в воздухе туда-сюда, чтобы компресс немного остыл. Теперь можно отжать и использовать. Ерзающая на стуле Джоани вздохнула.

– Не три, – на автомате сказала я, заметив, как она тянется рукой к ячменю на правом глазу. – Успокойся, все быстро пройдет.

– Ну конечно, – сердито буркнула Джоани. – Я сижу тут уже целую вечность!

– Не дерзи бабушке, – одернула ее Марсали по пути из кухни в типографию – она несла Фергусу булочку с сыром. – Попридержи язык и будь вежливой.

Джоани застонала, продолжая ерзать на стуле, и показала язык вслед матери, когда та ушла. Заметив мой взгляд, она устыдилась и быстро засунула язык обратно.

– Понимаю, – с сочувствием сказала я. Когда прикладываешь компресс к глазу, десять минут и правда кажутся вечностью. Особенно если делаешь это по шесть раз на дню последние двое суток. – Придумай себе какое-нибудь занятие. Можешь рассказать мне таблицу умножения, пока я растираю корень валерианы.

– Бабушка, ну ты что! – возмутилась Джоани, чем сильно меня рассмешила.

– Держи. – Я подала ей теплую припарку. – Знаешь хорошие песни?

Она мрачно выдохнула, раздувая ноздри.

– Сюда бы дедушку. Вот у него куча интересных историй. – В ее сравнении явно звучали обвинительные нотки.

– Если скажешь, как правильно пишется слово «гордеолум», с меня история о жене водяного коня, – предложила я. Здоровый глаз Джоани широко распахнулся.

– Что такое «гордеолум»?

– Научное название ячменя.

– А-а. – Девочку это не впечатлило, но она сосредоточенно нахмурила лоб, произнося слово по слогам себе под нос. И Джоани, и Фелисити отлично справлялись с подобными заданиями, ведь с самого детства они играли с бракованными штампами, печатая друг на друге новые слова.

А что, хорошая идея – занять ее сложными словами, пока Джоани держит компресс. Глаз сильно воспалился: сначала все веко покраснело и опухло, теперь же ячмень уменьшился до размеров горошины, и большую часть глаза стало видно.

– Гор, – начала Джоани и поглядела на меня в поисках одобрения. Я кивнула. – Де… – Я подбодрила ее еще одним кивком, и девочка беззвучно зашевелила губами.

– Гордеолум, – повторила я.

– Де-о-лум! – закончила она с уверенностью.

– Отлично! А как насчет… – Я пыталась придумать еще одно слово – длинное, но чтобы писалось почти так же, как слышится. – Гепатит?

– А это еще что?

– Вирусная инфекция печени. Знаешь, где у тебя печень? – Я залезла в аптечку, однако мазь из алоэ, похоже, закончилась. Надо завтра заглянуть в ботанический сад, если позволит погода. После сражения запасы лекарственных средств на исходе. При мысли об этом у меня, как всегда, кольнуло в боку, но я постаралась не думать о боли. Она уйдет, как и размышления о ней.

Марсали появилась у дверей кухни, когда Джоани прилежно произносила по слогам «акантоцитоз». Я отвлеклась от натирания валерианы. В руках у Марсали было письмо, и выглядела она взволнованно.

– Это индеец, которого все зовут Джозефом Брантом? – спросила Марсали. – Его еще знает юный Йен.

– Думаю, он много кого знает, – ответила я, откладывая толкушку. – Но Джозефа Бранта точно упоминал. Мне известно лишь то, что его индейское имя начинается на букву «Т». А что? – На душе стало беспокойно. Эмили, супруга Йена, жила в поселении в Нью-Йорке, которое основал Брант. Йен вкратце рассказывал о том, как навещал ее в прошлом году.

Он не говорил, какова цель его визита, а мы с Джейми не спрашивали, хотя, по-моему, это было связано с его страхом невозможности иметь детей – у Эмили либо случались выкидыши, либо рождались мертвые младенцы. Йен задавал мне вопросы на эту тему, и я заверила его, что, возможно, он сумеет зачать потомство с другой женщиной.

Я быстро помолилась за Рэйчел и наконец вникла в слова Марсали.

– Что-что они сделали?

– Этот джентльмен, – показала она пальцем на письмо, – утверждает, что Брант и его люди наткнулись на местечко под названием Андрустаун. Меньше десяти семей. – Марсали поджала губы и заметила, что Джоани внимательно ее слушает. – По его словам, они разграбили и сожгли поселение, а еще устроили рез… в общем, расправились со всеми жителями.