Кто стреляет последним - Фридрих Незнанский

— А денег-то у тебя хватит?

— Смотря сколько ты заломишь, — ответил Вадим.

— Полтинник, — подумав, запросил водитель, решив, видимо, что из такого клиента больше не выдоить.

Вадим сел в машину.

— Поехали!

— Бабки вперед, — предупредил водитель. Получив пятидесятитысячную бумажку, успокоился.

— Кто это тебя так отделал? — поинтересовался он, выруливая на Варшавку.

— С велосипеда упал, — коротко объяснил Вадим.

— Ну, бывает, — согласился водитель и, поняв, что клиент не склонен к разговорам, умолк и включил радио. Так, молчком, под какую-то музычку и болтовню диск-жокея они и доехали до поселка. В поселке Вадим попросил свернуть с центральной улицы в переулок позади кинотеатра и вышел из машины.

До двенадцати было чуть меньше часа. Вадим обошел кинотеатр, осторожно выглянул из-за угла. Площадь перед кинотеатром, как обычно в это время дня, была пуста. Машин на этой стороне улицы не было, лишь впереди жарился на солнце какой-то серый «жигуленок». Видимо, водитель пошел что-нибудь купить в торговые ряды на другой стороне улицы, людные от покупателей и продавцов. И какой-то сухощавый, со смуглотой, средних лет мужчина в приличном костюме сидел чуть в стороне от площади, на парапете подземного перехода и листал толстую газету, время от времени рассеянно поглядывая по сторонам. Ждал, видно, кого-то.

Вадим нашел потаенное место во дворе за кинотеатром и тоже принялся ждать.

Без десяти двенадцать.

Еще пять минут.

Пора.

Вадим вышел на площадь. Она по-прежнему была пуста. По-прежнему на том же месте стоял серый «жигуленок». И тот, смугловатый, все так же сидел на парапете и поглядывал по сторонам, в основном — в сторону Москвы. Туда же смотрел и Вадим. Без двух минут двенадцать на перекрестке на красный свет остановилась «бээмвуха» с черным открытым верхом. За рулем был Родригес. Позади него виднелись светлые длинные волосы Сильвио.

Дали зеленый. Родригес миновал перекресток. Когда машина поравнялась с подземным переходом, смугловатый встал, сложил газету, похлопал ею по ладони и исчез в переходе. «Да это же их человек!» — понял Вадим. Следил за обстановкой и дал знак, что все чисто, засады нет.

Вадим подошел ближе к краю площади и остановился. «Бээмвуха» резко затормозила напротив него. Их разделяло не больше пятнадцати метров. Несколько мгновений Родригес и Сильвио смотрели на Вадима, а он смотрел на них. Руки обоих были опущены. Вот сейчас они поднимут их, и в них окажутся «Калашниковы» или «узи». Вот шевельнулся Сильвио. Вот Родригес чуть наклонился вперед.

Но вместо того чтобы поднять автомат, Сильвио вышел из машины и пошел вперед, а Родригес включил скорость и медленно поехал за ним. Поравнявшись с «жигуленком», Сильвио отпер дверь, сел в него и завел двигатель. «Жигуленок» резко взял с места, прибавил скорости и Родригес. Машины пересекли эстакаду и скрылись под мостом.

Вадим обессиленно опустился на край бетонной цветочной клумбы. От ударов крови болели виски. Минут пять он сидел, приходя в себя. И только тут волна радости опалила его. Есть. Получилось! Получилось! Теперь Марату конец!

«Да что же я торчу здесь, как на выставке?» — вдруг спохватился Вадим. Нужно было немедленно сваливать, пока не заметили его люди Марата. Не спеша, чтобы не привлекать внимания, он свернул за угол кинотеатра, вошел во двор, осторожно выглянул из щели в заборе: за ним никто не шел. Теперь нужно было возвращаться в Москву и ждать дальнейшего развития событий. Но неотвязная мысль не давала Вадиму покоя: очень уж ему хотелось знать, что теперь предпримут люди Аббаса. И Вадим решился: рискну.

Гараж, где стоял его «Запорожец», находился метрах в трехстах от его дома, на задворках поселка. Вадим хорошо помнил предупреждение Петровича о том, что за его квартирой следят круглые сутки. Поэтому он большим кругом обошел свой дом и к гаражам вышел со стороны карьера, откосы которого давно превратились в свалку. Из-за угла крайнего гаража, такой же железной самоделки, как и все гаражи здесь, осторожно выглянул: никого. Только в дальнем конце ряда из открытых дверей торчал наполовину выдвинутый на улицу 412-й «Москвич», задние колеса были сняты, машина поднята на подставки, из-под нее высовывались ноги автовладельца. Что-то, видно, с ходовой, догадался Вадим. Картина привычная, народ в поселке был небогатый, у кого были машины — так больше «запоры» и старые «Москвичи», редко-редко — 41-й «Москвич», а «восьмерок» и «девяток» вообще было раз-два, и обчелся.

Вадим проскользнул к своему гаражу, снял висячий замок и вошел внутрь, прикрыв за собой створку ворот. В полумраке гаража он быстро снял верхний багажник, чтобы не было лишней приметы, завел машину и только тогда открыл ворота.

На трассу он выбрался околицами — подвеска стонала от ям и колдобин. И только оказавшись на шоссе, дал полный газ. Машина мгновенно набрала скорость. Пару раз для верности Вадим включал и турбонаддув: водители «семерок» и «девяток» рты открывали от изумления, провожая взглядами летящий, как болид, «запор».

Красную «бээмвуху» Родригеса он достал только у Крестьянской заставы. Перед ней ехал серый «жигуленок», за рулем которого был Сильвио. Он глубоко облокотился на дверцу с опущенным стеклом, Вадиму хорошо была видна его голова с длинными светлыми волосами. Обе машины двигались не спеша, в среднем ряду, выполняя все указания светофоров и разметки.

Вадим слегка подтянулся поближе, но вовремя притормозил: на его глазах голубая «восьмерка», тащившаяся за Родригесом и Сильвио, неожиданно перестроилась в левый ряд и ушла вперед, а ее место заняла белая «пятерка», до этого стоявшая на обочине после перекрестка. «Пасут», — понял Вадим. — В две машины». «В три», — поправился он, когда минут через пятнадцать «пятерку» сменила бежевая «шестерка».

Это могли быть только люди Марата.

Движение в центре было заметно оживленнее, хотя пик еще не наступил. Парни, следившие за Родригесом и Сильвио, были слишком озабочены тем, чтобы не потерять их из виду, никто из них даже взглядом не удостоил трюхающий себе в правом ряду замызганный «Запорожец».

С Садового Родригес и Сильвио свернули на набережную, а с нее — на Плющиху. У одного из домов, девятиэтажного, старой, сталинских еще времен, постройки, Сильвио припарковал «жигуленок», заехав колесами на тротуар, что бы не суживать и без того узкую улочку, поднял стекло и запер машину. Потом пересел к Родригесу, и «бээмвуха», уже быстрее, двинулась дальше. Снова выехали на Садовое, потом у Крымского моста повернули к центру и углубились в переулки старой Москвы, где были расположены здания многих посольств. Вадим хорошо знал Москву, в том числе и этот район: невольно изучил, когда подхалтуривал на машине. Движение здесь было небольшое, Вадиму пришлось далеко отстать от «БМВ» рижан и знакомой уже голубой «восьмерки», подменившей «шестерку». Переулок, по которому они ехали, кончался поворотом только направо, и Вадим решил проскочить по параллельной улочке. Перед перекрестком он остановился, с минуту подождал, не появится ли из переулка «БМВ» Родригеса и Сильвио и «восьмерка» Марата, потом вышел из машины и выглянул из-за угла.