Ты мое Солнце - Екатерина Сергеевна «Лис»

в немой боли, и кажется, что даже легкое моргание дается ему с трудом.

— Давайте я вас покормлю, — парень тянется за пачкой йогурта, но замечает жест головой и оставляет эту затею. Вот в кого Серега такой упертый, понимает он. — Ну, не хотите, как хотите, — сдается парень, знает, что если отец Сергея что-то надумал, значит, точно уже не сдастся.

— А у меня хорошие новости, — лукаво улыбается Эд, пытаясь привлечь к себе внимание.

Мужчина лишь громко вздыхает, но пустого взгляда не переводит, смотрит куда-то в окно, видит там что-то свое.

— Возможно, скоро ваш сын улетит в Америку, — хвастается парень, хотя понимает, что старику уже давно все равно. — И он сможет там окончить образование. Вы должны гордиться им.

Эд сгибается перед стариком и немного поправляет ему одеяло, ощущая холодный ветерок из окна. В палате становится свежо.

— Вы простите его, — опускает глаза в пол Эд, — у него почти нет времени.

Врет, каждый раз врет и радуется, что мужчина ничего из этого не помнит. Пусть сейчас думает, что так оно и есть, и верит, что сын придет навестить. А Эд постарается убедить этого барана навестить отца.

— Эдуард, вы уже пришли, как хорошо, — появляется голос мужчины и нарушает монолог Эда. Маленький врач стоит в дверях палаты, сложив руки на груди. — Мне надо с вами поговорить.

Эд встает и собирает свои вещи.

— До свидания, — кидает он в сторону больного, который так и не подал признаков жизни, кроме короткого вздоха.

Эд выходит в коридор следом за врачом.

— Да, я вас слушаю, что-то случилось?

— Нет, все, как всегда. И боюсь, что прогнозы у меня неутешительные, — говорит врач, пряча свои большие глаза за стеклами очков. — Болезнь прогрессирует и, скорее всего, ему осталось недолго, — он переводит взгляд на дверь. — Вы убедили его сына приехать?

— К сожалению, нет, — Эд также смотрит на дверь, лишь бы не видеть сочувствующий взгляд врача.

— Жалко, очень жалко. Ну ничего, зато у него есть вы.

Эд вздыхает, подтверждая слова врача. Мог ли он оставить этого больного человека одного в тот момент, когда даже сын от него отказался? Наверное, не мог. Он был не лучшим отцом, зато лучшим военным и уважаемым командиром, который отдал Родине всего себя. Хотя бы за это Эд не мог его оставить, иначе потом не простит себе.

— Его сын, скорее всего, улетит на днях в Америку учиться, а я не могу обещать вам, что тоже смогу часто его навещать, — тревожно произносит парень.

— Не волнуйтесь, молодой человек, — врач берет его за локоть и снисходительно гладит. — У нас есть программа по поддержке и лечению военных, так что не оставим его. Хотя… такими темпами мы ничем ему не сможем помочь. Он просто сам отказывается бороться.

— Спасибо вам за помощь, — кланяется в знак благодарности Эд. — Я, наверное, пойду?

— Идите, если что, мы вам позвоним, — врач отпускает руку парня и развалистой походкой уходит по коридору, оставляя Эда одного.

Глава 27.

Неприятный сигнал в самолете будит Сергея. Улыбчивая стюардесса аккуратно теребит его по плечу.

— Пристегните ремень, пожалуйста. Мы идем на посадку, — тихонько произносит она, боится спугнуть еще не до конца отпустившую мужчину дрему.

Сергей вяло пристегивается, допивает оставшуюся воду. Сильно трет глаза. Он никак не может отвоевать разум у сна. Воспоминания, как живые, все также делают больно. Если бы Сергей тогда знал, чем обернется ему этот блок сигарет. Он бы тут же бросил курить и никогда бы не сел в самолет. В тот самый момент он отдал свою душу дьяволу, который держал ее в своих руках шесть лет и лишь потом вернул пустую и безжизненную.

Турбины самолета начинают реветь, уши закладывает, и вот уже Сергей чувствует мягкое прикосновение к земле.

Частный аэропорт в Лос-Анджелесе пуст. Мужчина идет той же дорогой, что и четырнадцать лет назад. Он был в Америке много раз, но в этот аэропорт приземлился впервые за столько лет. Как странно, одна маленькая жизнь, а ничего не изменилось. Эти стены еще помнят совсем молодого мальчишку, полного надежд, который также отчеканивал шаг, оповещая о своем прибытии. Сергей проходит зал ожидания. Его шаги эхом отражаются от голых стен пустого помещения. Глухая поступь охраны добавляет красок в этот марш. Сергей почему-то нервничает, как и тогда вдыхает чужой воздух, но уже не испытывает восторг. Он слышит смех, такой задорный, что хочется поймать его и также смеяться, не переставая. Сергей оборачивается, пусто. Ищет глазами обладателя смеха, но видит лишь черные статуи двух телохранителей. Они не могут понять причины резкой остановки, сами осматриваются по сторонам, но никого не находят. Показалось. Сергей поправляет пиджак, чуть ослабляет галстук и направляется к выходу.

***

— Сережа, Сережа, посмотри, — смеется Эд и тычет пальцем в огромное окно аэропорта. — Блин, мы в Лос-Анджелесе, а ты не верил, — бьет в плечо друга и хохочет так громко, что сопровождающие их люди начинают грозно переглядываться.

— Эдик, уймись, на нас люди смотрят, — одергивает парня друг.

Вся их компания быстрым шагом направляется к выходу из здания. Там, за окнами, вдали, виднеются пики небоскребов. Они врезаются в небеса, причиняя им боль. Серое небо покрыто легкой дымкой и приветствует ребят слабыми каплями дождя. Как слезы по прошлой жизни и новой страсти. Ребята выходят в этот мрачный город, рассаживаются с вещами в уютном минивэне и направляются в гостиницу. Ее любезно предоставляет для проживания компания «ФинТоргСтрой».

— Как здорово, у нас номера рядом, — трясет ключами Эд. Он пытается вставить железяку в замочную скважину. — Я до сих пор не верю в т, о что мы с тобой здесь и вместе.

— Да, мы вместе. Я очень рад, что твоя мечта исполнилась, — улыбается Сережа и открывает свою дверь.

— А ты слышал, что наша компания организует вечеринку через неделю в честь стажеров? — не унимается Эд, пропустив все слова друга мимо ушей. — Ты видел огромный бар-ресторан на первом этаже? — Эд вопросительно смотрит на друга, не давая пройти. — Вот там. Это же здорово! — тараторит парень и лохматит свои песочные локоны от накрывающего восторга. — Оторвемся, — мечтательно закатывает глаза к потолку.

— Уймись, мы сюда учиться прилетели, и, кстати, твой английский ужасен, — сердится Сережа и осторожно отодвигает друга от двери.

— Вот увидишь, я быстро нагоню тебя, — кривляется друг и показывает розовый язык. Подходит вплотную к Сереже, заглядывает в глаза, становится совсем другим, серьезным. — А кстати, ты так и не рассказал мне о своем собеседовании. И откуда ты