Украденный бриллиант - Жюльетта Бенцони

– Будем называть вещи своими именами. Ботти сказал, что Альдо находится в крайней нужде, у него нет ни гроша, должен же он как-то питаться.

– Простите! Я никак не могу смириться…

Финч знал Лондон как свои пять пальцев – как-никак и у него был в жизни «сложный период», – ближайшей ночью он облазил весь док, исходил из конца в конец. Безрезультатно. На следующее утро маятник больше ничего не показывал в этих доках. Не давал и других наводок. Но отвечал по-прежнему: Альдо жив.

– А что, если он воспользовался лодкой для ночевки, а потом уплыл?

– Слишком опасно, – отрезал Питер. – Его мгновенно схватили бы. В Лондоне самая лучшая речная полиция, в ней работают асы, и король среди них, если не ошибаюсь, сержант Ворраби. Другие отделы тоже справляются неплохо, но они в подметки не годятся ему. В особенности когда речь идет об утопленниках или кандидатах в утопленники, а все потому, что он страстно любит свое дело. Для него нет ничего приятнее ночной Темзы с ее доками и тяжелой водой, пахнущей вязкой тиной…

– Так-то оно так, – согласилась Мэри, – только Морозини этого не знает.

– Действительно, но если подумать, то оказаться в руках Ворраби было бы для него наилучшим выходом. Сержант – человек, умеющий сочувствовать. Князю обеспечили бы вполне сносные условия, и он спокойно дождался бы приезда Кледермана, который все расставил бы по местам.

– А что будет, если лорд Астор отзовет свою жалобу?

– Все уладится. Об этом известят во всех концах страны – представляете, какая реклама?! Новость дойдет до беглеца, и он выползет из своей норы.

Однако случилось непредсказуемое. Сообщила об этом Лиза, позвонив по телефону. Она была в ярости.

– Я получила сообщение от папы. Он телеграфировал лорду Астору, прося прекратить скандал и забрать жалобу, но это ничтожество – я не нахожу для него другого слова – ответил, что у него побывал не кто иной, как его зять, который забрал «Санси», и он не заберет своей жалобы до тех пор, пока не получит обратно свой бриллиант. Спрашивается, что нам теперь делать?

– Ничего, – ответила Мэри. – Ждать, пока Кледерман вернется. При личной встрече может пойти совершенно другой разговор. А пока нам во что бы то ни стало нужно разыскать Альдо.

– А что, если уже поздно?

Голос Лизы дрогнул, она готова была разрыдаться. Мари-Анжелин взяла трубку:

– Я уверена, князь жив!

– Почему?

– Потом объясню. Самое главное, что восстановился контакт с вашим отцом. Вы меня слышите?

На другом конце провода послышался другой голос. Трубку взяла госпожа Адлерстейн:

– Да! За Лизу будьте спокойны, я о ней позабочусь. Есть ли новости из Франции?

– Вчера глава французской уголовной полиции, благодаря которому мы сумели найти господина Кледермана, привел в действие все властные пружины. Ему не понравилось упорство лорда Астора. Оно необъяснимо. Доверимся ему и будем ждать новостей.

Громкое наименование «властные пружины» относилось к весьма успешному агенту, которого Ланглуа собирался отправить в замок Хивер. Неожиданное упорство лорда Астора – человека неподкупной честности, которого ни в чем нельзя было заподозрить, – сделало намерение комиссара необходимостью.

– А мы будем продолжать поиски! – заключил Питер.

Вечер принес добрую весть, она не смягчила пережитого разочарования, но прибавила надежды: после очередной стычки с Финчем египтолог решительно заявил, что присоединяется к искателям, нравится это им или нет. У него достаточно сил, чтобы выйти на ночные улицы.

– Пусть поступает, как знает, – поддержала Адальбера План-Крепен, посоветовавшись с маятником. – Наш друг не только может узнать князя в любом обличье, он так к нему привязан, что может выследить его, как верный пес.

Стало быть, снова настало время охоты, и охотники должны были стать невидимками.

Финч купил на свое имя самый скромный автомобиль, какой только мог найти, и на вечер того же дня была назначена первая экспедиция. С наступлением темноты Финч должен был посадить в машину Адальбера и Мари-Анжелин, вооруженную маятником.

– И куда я вас повезу? – спросил Финч.

– Скорее всего в Уайтчепел, на карте он выглядит таким запутанным.

– И не на карте тоже. Самый бедный квартал Лондона и самый населенный.

– Еще и с самой дурной репутацией, – уточнил Питер, – с тех пор как там орудовал Джек-потрошитель. Даже когда светит солнце, а оно туда почти что не заглядывает, там легко заблудиться. А уж ночью!

– Тем легче там спрятаться, – заметил Адальбер. – Мы когда-то с Альдо ходили по этому району, когда искали следы «Розы Йорков». Правда, у нас был провожатый, весьма экзотическая личность, но крайне полезная. Он говорил в основном цитатами из Шекспира. На вид небольшого роста толстячок с печальными глазами спаниеля.

– И чем он занимался?

– Был журналистом и вел отдел хроники в «Ивнинг Мэйл», но в трущобах чувствовал себя как дома.

– А что, если снова к нему обратиться? – подумала вслух План-Крепен.

Питер тут же возразил ей:

– Дать в руки журналиста такой материал? Обеспечить ему карьеру? Не лучшая мысль, дорогая!

– Вы, конечно, правы, – вздохнула Мари-Анжелин, пообещав себе, что все-таки посоветуется с маятником.

Сейчас он указывал на Уайтчепел, туда они и направились.

Мари-Анжелин, несмотря на возражения Мэри, успела там побывать днем, нарядившись в скромное платье горничной, сопровождал ее Финч, одетый так же неприметно. То, что она там увидела, ужаснуло даже ее мужественную душу.

Она попала в толпу грязного и жалкого сброда, который запрудил узкую улочку с лотками по обе стороны. Торговцы в лохмотьях громко расхваливали свой товар – ношеное белье, ветхое платье, стоптанные башмаки, засаленные шапки, одна страшнее другой… Продавали все подряд. Даже часы, неслыханную роскошь для этих мест, явно украденные в кварталах почище.

Женщины в забрызганных грязью платьях, в траченных молью шалях и мужских фуражках яростно торговались из-за каждого фартинга, по ходу дела раздавая подзатыльники вертящимся возле них мальчишкам-воришкам в опорках. А за этой улочкой такой же проулок, и еще, и еще – людно, грязно, тесно, темно. Однако маятник, с которым Мари-Анжелин посоветовалась перед выходом, указал на присутствие Альдо именно в этом квартале. Но она не встретила никого, кто хотя бы отдаленно напоминал его. Зато поняла, что и сама она не в безопасности, когда Финч, появившийся как из-под земли, отпихнул от нее толстую тетку, собиравшуюся обследовать ее карманы. Финч схватил ее за руку и увел быстрым шагом.

А ночью? Что здесь могло твориться ночью при туманном свете редких карбидных ламп?

Маятник между тем продолжал утверждать, что искать нужно именно в этих трущобах.