Почему маму всё достало - Джилл Симс

Утром я проснулась и ощутила, что во рту у меня будто барсук ночевал, а все тело зудело от блесток. К счастью, у девочек состояние тоже было не айс, поэтому все единогласно решили, что пора ехать домой, тем более что дождь и не думал заканчиваться, отчего все вокруг потеряло свой задор, да и блестки мои тоже неумолимо смывало.

В машине теперь все блестит, и дома тоже, и как бы я ни оттирала и ни отскребала, блестки въедаются во все поверхности еще глубже. Своей уборкой я только разношу их по дому, и мне это напомнило детскую сказку про волшебный горшочек, который не переставая варил кашу, пока кто-нибудь не скажет волшебное слово. Я превратилась в такой горшочек, только с блестками, а волшебное слово забыла…

Завтра дети опять пойдут в школу, и покажется, что лето с отпуском и фестивалем было будто во сне, и единственным доказательством реальности прошедшего лета будут блестки, все еще встречающиеся кое-где в доме.

Этим летом я неоднократно пыталась донести до Саймона мысль, что, возможно, вместо обычного взваливания всего на меня в этом учебном году он мог бы собрать детей в школу, и на все его трогательные сообщения с вопросами «как там я» и «может ли он чем-нибудь помочь» я отвечала прямо, что «да, он может очень сильно помочь», но на все мои призывы о помощи Саймон клал и досиделся до последних выходных перед началом учебного года, когда в магазинах уже все было распродано, тут он опомнился, метнулся за покупками и вернулся после шопинга с детьми, как какой-нибудь супергерой, свершивший нечеловеческий подвиг, в изнеможении от усталости, что приобрел детям форму и школьные принадлежности, впервые за десять гребаных лет.

– Эллен, ты не представляешь, как это было трудно. У Джейн какие-то особенные требования к школьной юбке, а некоторые юбки, которые она примеряла, были просто неприличными. Разве это законно, выдавать такие пошлые вещи за школьную форму? Так еще этот куцый лоскут ткани стоит 27,99 фунтов! Это возмутительно! Понятно, что я не собирался покупать ничего подобного, я пытался уговорить ее купить нормальную плиссированную юбку до колен, но она на них даже и не посмотрела. Мне пришлось таскаться с ней по всем магазинам, и только в шестом по счету мы нашли то, что было нужно. А с Питером? С его брюками? Чтобы и скинни, и не слишком тесные, и не слишком просторные, а одни брюки не подошли только потому, что они были не того оттенка серого! Серые брюки – они же все одинаково серые, как может быть не тот оттенок серого? Но, оказывается, может.

– Да, ходить с тинейджерами по магазинам – еще то удовольствие. У них всегда свои собственные представления, и на твое мнение им насрать. Это ты еще с ними в американский Hollister не заглядывал.

– А цены! – застонал Саймон. – Ты не представляешь, во сколько мне обошлось одеть-обуть обоих! Прости, Эллен, тебе не интересно? Тебя больше интересует твой телефон? Кажется, ты недооцениваешь тот факт, что я потратил целый день и огромную сумму на то, чтобы экипировать твоих детей в школу.

Я подняла глаза от экрана телефона с сообщением от Джека.

– Добро пожаловать в мой мир, Саймон. Я это делаю несколько лет подряд, а еще я покупаю им одежду не только для школы, и еду, и обеспечиваю им крышу над головой, и вывожу их на каникулы. Так что я в курсе, сколько что стоит и сколько времени уходит на воспитание твоих детей.

– Да, но я ведь тоже в этом участвую, – возмутился Саймон.

– Участвуешь, – согласилась я. – Ты платишь процент, небольшой процент от своей зарплаты на алименты детям, а вся остальная зарплата в твоем распоряжении. В то время как моя зарплата идет на оплату счетов за дом, на продукты и все остальное, так что неудивительно, что на меня ничего не остается. Быть матерью-одиночкой офигеть как затратно, а государственной системе финансово фиолетово, с кем проживают дети. Я уж не говорю, сколько времени уходит на то, чтобы развозить их, готовить на них, стирать и убирать за ними. Они у тебя бывают только по два дня на выходных два раза в месяц, а ты уже возомнил себя суперпапой.

– Ну это же была твоя идея все юридически обставить, – вспыхнул Саймон. – Что же ты сейчас жалуешься?

– Да, только почему я на это пошла? Не потому ли, что ты меня бросил? Мне что, надо было сидеть и ждать, когда у тебя там все по твоему графику сойдется и когда ты будешь готов? Прости, если все пошло не так, как ты хотел, просто, может быть, для начала не надо было уходить из семьи? И, если уж зашел разговор о том, почему мы развелись, может, тебе не надо было трахаться с другой?

– Боже, ты все время будешь возвращаться к одному и тому же?

– Ну если тебе не нравится, когда тебе напоминают, что ты трахался с другой женщиной, может, тебе и не надо было трахаться с другой женщиной? А на самом деле эта твоя измена была лишь последней каплей. Джейн ходит в школу уже ДЕСЯТЬ ЛЕТ, а ты только сейчас пошел с ней в магазин купить форму. И потом ты, конечно же, предлагал помощь и интересовался, как мы тут живем, но мне пришлось все лето тебя ОБРАБАТЫВАТЬ, чтобы ты реально что-нибудь сделал. Потому что на самом деле ты не хотел ничего делать, тебе было просто приятно выглядеть хорошим человеком в собственных глазах, а там, глядишь, еще и в постели что-нибудь обломится?

– Я об этом и НЕ ДУМАЛ, я НЕ ТАКОЙ человек, – в ярости сказал Саймон. – Я всегда беспокоился о тебе. Я думал, тебе нужна эмоциональная поддержка, а не практическая помощь.

– А тебе никогда не приходило в голову, что когда помогаешь материально, тем самым и эмоционально поддерживаешь? – поинтересовалась я. – Я не особо НУЖДАЛАСЬ в твоей эмоциональной поддержке. Я В ПОРЯДКЕ.

– Вижу, – ответил Саймон. – Видно, как оно в порядке. В идеальном порядке. У тебя здорово получается не быть сукой после того, как я целый день таскался с твоими детьми по магазинам.

– Я не сука, просто констатирую факты. ОНИ И ТВОИ ДЕТИ ТОЖЕ! Завтра им в школу, а ты купил форму в самый последний момент, а мне ее еще стирать, гладить и делать нашивки. Ты всегда все бросал на полпути, Саймон, а я должна была бежать рядом и доделывать все за тебя. Блядь, Саймон, мы развелись! РАЗВЕЛИСЬ! Окончательно и бесповоротно! И тем не менее я все еще тащу на себе весь этот груз, никакого признания, никакой благодарности ЗА ВСЕ, ЧТО Я ДЕЛАЮ ДЛЯ СЕМЬИ, а ты тут ходишь с таким видом, как будто тебе медаль надо дать за то, что ты слез с дивана и сделал хоть что-то. Да пошел ты!

– Сама иди! Что ты от меня хочешь? Я стараюсь помочь, я стараюсь быть полезным – но нет, ты всегда недовольна. А сейчас, может, заведешь свою волынку о засилье патриархата, как Джейн, от нее только это и слышишь.

– Может, и заведу, потому что у меня еще вся ночь впереди, я буду сидеть и ждать, пока вещи постираются, потом высохнут, потом буду их гладить и делать нашивки, ведь у тебя за все лето не нашлось другого времени. Ты же всегда хотел, чтобы все было по-твоему, Саймон. Так вот, такого больше не будет. У меня теперь своя жизнь. И потом, почему бы Джейн не клеймить патриархат, если ей так хочется, ее поколение не будет совершать ошибки нашего, нам-то твердили, что стоит только захотеть – и у нас «все будет», а на самом деле не договаривали, что, чтобы было все, НАДО ДЕЛАТЬ ВСЕ, А ЭТО НЕ ОДНО И ТО ЖЕ.