Черный Оборотень и другие ужасные истории - Ольга Дзюба

– А с чего ты взял, что это кристалл? – нахмурился Витя.

– Виола сказала, что папа пошел к кристаллу, потому что в нем трещина. И в этом куполе тоже была трещина. И не одна. Он разрушается.

Интересно, а папе Виолы тоже он снился, что ли? Откуда он узнал про трещину? Ладно, найдем – спросим. А пока надо понять, как туда попасть. И что делать, когда попадем.

Удивительно, что ребята мне сразу поверили и про кристалл, и про трещину. И ничего не спрашивали больше, не пытались у меня выведать подробности. Я бы сто вопросов задал – и какая трещина, и как выглядит, да хоть нарисовать попросил бы. Чудны`е вообще эти Волки. Нелюбопытные. Вот говорят друг другу, что долго в Логове нельзя находиться, а что именно произойдет, если нарушить запрет, никто толком не знает.

Нельзя – и все.

– Может, в учебнике что-то новое появилось? – предположила Виола.

– У меня нет. Я утром смотрел, – уверенно сказал Витя, но все-таки пошел за своей книгой.

Виола достала свою, пролистала ее от корки до корки и пожала плечами:

– Ничего. А у тебя?

– У меня было. Новый урок. И там что-то странное. Про то, что ключевое слово надо сказать в режиме «неговорения». А как это, не сказано. Не знаешь, как это – произносить, не произнося?

– Бред какой-то, – растерянно сказала Виола. – Как это сделать?

Витя вернулся без учебника и отрицательно покачал головой:

– Ничего нового.

– Что за режим «неговорения»? – с хо-ду спросила его Виола.

Витя тоже не знал.

– Может, Дима скажет? – предположила она.

Ну конечно же! Я тут же набрал его номер, но Дима даже не сразу понял, о чем я спрашиваю.

– Откуда ты такие слова знаешь? – весело удивился он.

– Да вот… Выплыло…

– Что-то ты плаваешь непонятно где… – он задумался на минуту. – Знаешь, я тебе дам телефон Николаича, спросишь у него, вундеркинд!

Я хотел обидеться на «вундеркинда», но он уже положил трубку, а через пару секунд пришло сообщение с номером. Набрал его несколько раз, но занудная тетка в телефоне все твердила: «Телефон выключен или находится вне доступа…»

– Может, пока поиграем? – предложил Витя.

Виола отказалась, она осталась в комнате, а мы пошли к Витьке и сели за «Among Us». Оказалось, это такая смешная сетевая игрушка. Там маленькие чубзики бегали то ли по космической станции, то ли по кораблю, и надо было выполнять какие-то задания, чинить поломки. Этих фигурок было много – народ играл онлайн. Но Витя сказал, что среди нормальных игроков есть подставные. Они выглядят как нормальные, но на самом деле всем вредят. И надо не только задания выполнять, но еще и стараться их вычислить и обезвредить. А эти гады втихаря игроков убивают. Потом народ голосует, решает, кто предатель, и выкидывает из игры. Кончилось тем, что нашего чубзика заподозрили, и он стал привидением. В общем, прикольно. Один раунд сыграли, а потом нашему чубзику выпало быть предателем, и мне это не очень понравилось, а Витя справился, его до самого конца никто не заподозрил, и он обыграл всех.

Потом Витя включил мне другую игрушку – уже не по Сети, «Death Stranding». Эта была крутая, прямо как кино. Мир после катастрофы, все сидят в укрепленных поселках, а посылки из одного поселка в другой носит курьер. Вот за этого курьера мы и играли – получали задание: куда идти, что нести. И по дороге всякие приключения – то жуткие монстры, то кислотные дожди, то кислорода не хватает. Мощная игра.

Мы проголодались. Витя заказал пиццу, и через полчаса курьер принес целых три коробки и пакет с газировкой.

– Неплохо живем! – обрадовался я, раскладывая еду на кухонном столе. – С сыром, с колбасой, а это с чем?

– С беконом и курицей, – пояснил Витька, вытаскивая из пакета следом за газировкой коробочки с соусом. – Самая классная.

– Соус томатный?

– Конечно!

Пицца была нереально вкусная! Огромная, на тонком тесте, с хрустящей корочкой – просто таяла во рту. А с беконом – и в самом деле сумасшедший вкус!

За окном стало темнеть. Скоро пришла тетя Рита, принесла отбивные и принялась готовить. Но я уже ничего не хотел. Пытался дозвониться Михаилу Николаевичу, но он все так же был недоступен.

Виола еще раз, после ужина, позвонила в больницу, а после разговора молча положила телефон в карман и ушла в комнату.

Все ясно. Значит, опять «состояние стабильное». Эх, сейчас бы в Лес да в Логово! Но надо ждать ночи, а потом… еще неизвестно, попаду ли я туда. И что тогда делать?

За окном совсем стемнело. Витя с родителями в их комнате долго о чем-то разговаривал, я слышал смех, но к ним не пошел. Не звали, значит, я там не нужен. Вспомнил, как дома с мамой и папой по вечерам тоже обсуждали всякие дела, строили планы, и так захотелось им позвонить!

– Нельзя, – шепотом одернул я себя.

Подумал, что Михаил Николаевич мог им звонить и набрал еще раз его номер – вдруг он уже свободен?

– Алло, – услышал я его усталый голос.

Ура! Я так обрадовался, что чуть не закричал:

– Здрасте! Это Женя Волчков.

– А, Женя, добрый вечер. Как ты там, нормально?

– Да, все хорошо… А как там…

– Родители? Я им звонил, сказал, что у тебя все хорошо, они просили привет передавать. Вот, передаю, – было слышно, что он улыбнулся. – В Лес придешь?

– Я хочу, но не знаю как! – я чуть не плакал.

– Вообще я такое впервые встречаю, – похоже, он нахмурился. – Знаешь, попробуй перед сном представить, как ты по Лесу ходишь. Ярко, в подробностях представь себе какое-нибудь знакомое место.

– Попробую…

Я хотел уже положить трубку, но спохватился:

– Михаил Николаевич, а как это – режим неговорения?

– Что? – удивился он.

Ну вот, и он не знает! Странно, у него же уровень высоченный, он должен весь учебник знать.

– Ну, надо говорить, но не произносить слова, как-то так. Я не понимаю, как это сделать.

– Это ты в учебнике прочитал? – серьезно спросил он. – Новый урок появился? Какой?

– Тайное зрение.

Он замолчал так надолго, что я даже подумал, что связь прервалась, и закричал в трубку:

– Алло!

– Да, Женя, я слышу. В общем, надо мысленно проговорить нужные слова, напрягая связки, язык, губы, как будто ты говоришь, но при этом должна быть абсолютная тишина. Вот попробуй представить, как будто ты со стороны на себя смотришь, и этот «другой ты» пусть скажет все, что нужно.

– Я попробую, – пообещал я и не удержался: – А вы этот урок знаете?

– Я знаю. Я не понимаю, почему его увидел ты. Надо бы встретиться. Давай-ка я завтра к вам приеду, ладно?