Мы - есть! Вера - Иар Эльтеррус

Он задумался, потом поднял взгляд, в котором загорелась решимость.

– Рискуем, черт с ним!

– Рискуем! – рассмеялась Ксения, с любовью глядя на мужа. – Пусть будет орден.

Они быстро собрались, сообщили координатору о своем решении, и нашли на улице детей. Мальчишки-погодки семи, шести и пяти лет были очень удивлены, что мама забрала их от друзей так рано, и начали было ныть. Еще через несколько минут неподалеку взвихрилась черная воронка, в которую и вошли Кавишевы, ведя за собой притихших детей.

Никита устроил семью, показал, что мог. Муж с женой произнесли Призыв, и в ордене стало на два человека больше. Точнее – на пять, мальчишки ведь вырастут уже аарн и среди аарн. Альфа-координатор с удовольствием поводил бы Афанасия с Ксенией по крейсеру, но времени не было. Через три дня корабли и боевые станции ордена покидают Землю. На этот раз, похоже, навсегда. Он снова посмотрел вслед Кавишевым, которых увел кто-то из Целителей, чтобы осмотреть детей, и улыбнулся. Пусть будут счастливы, на редкость хорошие люди.

Альфа-координатор переместился в свой командный центр и попросил Асиарха подготовить отчет по количеству набранных людей. Идея полковника Бурцева о наборе людей через компании-однодневки, подобные расположившейся в ресторане Закрецкого, оправдала себя стопроцентно. Уже больше семидесяти тысяч человек набрано благодаря им. Если странной компанией, неизвестно куда увозящей людей, начинала интересоваться местная полиция, то компания немедленно прекращала свое существование, и никаких ее следов найти не удавалось. Впрочем, подобное случалось редко, обычно мало кто интересовался судьбой беженцев.

Среди тех, кто навсегда покидал Землю, большинство были русскими, но далеко не все. Сто с небольшим тысяч людей других национальностей обживали станцию и несколько дварх-крейсеров. Больше всего, около тридцати тысяч, оказалось китайцев. Еще пять тысяч евреев, двадцать тысяч немцев, кое-кто из которых стал аарн, и Бурцев охотно принял многих бывших немецких офицеров в легион, прекрасно зная, как они умеют воевать. Итальянцы, французы, венгры, англичане, финны, японцы, арабы, турки, даже негры из Африки. Да мало ли еще кто. Вот кого взяли очень мало, меньше тысячи человек – так это белых североамериканцев. Зато вывезли четыре индейских племени в полном составе, Гласс пообещал им никем не занятые острова и полную свободу на своей родной планете.

– Значит, так, – эмообраз Асиарха был, как обычно, наполнен незлобивой иронией. – Семьдесят две тысячи триста четыре человека взяли мы. Триста двадцать пять тысяч шестьсот сорок семь человек отправляются на Фарсен. Из наших сорок одна тысяча двести три человека – русские. Точнее, бывшие граждане российской империи, а национальности у них разные. Оставшиеся принадлежат к разным народам. Давать точную раскладку?

– Не стоит, пожалуй, – поморщился Никита, устало откидываясь на спинку кресла. – Потом разберемся. Конфликтов между новичками нет?

– Случаются, – ответил дварх. – Как без них? Обычное дело, Земля не первая планета, откуда мы берем представителей разных народов, часто ненавидевших друг друга. Опыт, как сглаживать, имеется. Я слежу, не беспокойся.

– Благодарю, – усмехнулся альфа-координатор, потирая висок. – Схожу-ка я в Константинополь, гляну, что там делается. Как там наши новички с набором справляются.

Константинополем на самом деле занимались дварх-полковник Бурцев и дварх-майоры Борохов с Сысоевым. Офицеров набирали просто. К найденному кем-нибудь из двархов кандидату подходил хорошо одетый человек с предложением работы по специальности и помощи в вывозе семьи. Хоть из Совдепии, хоть из самого ада. Впрочем, страна под властью большевиков все больше ад и напоминала. Большинство немедленно соглашались, не желая упускать редкий шанс. Константинополь ведь был забит беженцами, Врангель организовал эвакуацию великолепно, сумев вывезти в Турцию почти сто пятьдесят тысяч человек.

Однако большинство людей приехали с пустыми руками, только в том, что было на них надето, и теперь лихорадочно искали способ хоть как-то заработать себе и своим родным на жизнь. А способов-то и не было… Даже до массовой эвакуации жившие в Константинополе русские с трудом выживали, продавая за гроши все, что сумели привезти с собой. Кое-кому удавалось найти работу, но таких было немного. Виза во Францию стоила очень дорого. Нет, встречались, конечно, люди, которые достаточно привезли с собой, но такие немедленно, всеми правдами и неправдами, выбирались в Европу.

Потому офицеры, которым предлагалась служба в каком-то русском легионе, с радостью хватались за предоставленную возможность. А если и вправду помогут вывезти семью… Тогда вообще ничего не страшно. Многие лично знали полковника Бурцева, и узнав, что командиром русского легиона является он, сразу забывали о своих сомнениях. Единственным настораживающим условием было приказание молчать о найме. Впрочем, многих забирали сразу.

Пока в Константинополе царила неразбериха, такой подход работал. Почти никто не знал, кому удалось выехать, а кому нет. Врангель со своим штабом пытался навести порядок или хотя бы видимость его, но это пока не слишком получалось. В Египте, Германии, Франции, Англии и Китае работать приходилось куда осторожнее, эмигранты прожили там не меньше двух лет, и многие знали друг друга.

Никита строго-настрого приказал избегать распространения ненужных слухов. Ему совсем не хотелось заинтересовать чью-нибудь разведку, там вполне могли найтись профессионалы, способные, как Семен Феоктистович в свое время, понять, что происходит. Понять, что в их родном мире действуют гости извне. Такое понимание ни к чему хорошему привести не могло, рановато землянам знать о галактике и ордене, пусть себе спокойно развиваются.

Еще одним пришлось заняться. Несмотря ни на что, альфа-координатор все еще чувствовал себя русским офицером, и не мог оставить на произвол судьбы семьи погибших, которые остались без средств к существованию. В несколько самых надежных банков Швейцарии и Англии вложили тонн двадцать золота в слитках, синтезированных на одной из боевых станций, и открыли несколько общественных фондов. Многих, подходящих по душевным качествам, забрали в орден, кое-кого на Фарсен. Большинству остальных выплачивался скромный, но достаточный для безбедного существования пенсион. Впрочем, Никита подозревал, что немало средств разворуют работники фондов, но ничего поделать с этим не мог. Вывезти всех, кого хотелось, оказалось физически невозможно без учинения на Земле новой кровавой бойни. А это слишком большая цена. И так от планеты во все стороны расходились волны инферно.

Выйдя из гиперперехода в одном из темных переулков Перы неподалеку от припортовых трущоб, Никита направился к порту. Если бы кто-нибудь посмотрел на него со стороны, то увидел бы богато одетого, респектабельного господина. Светло-серый чесучовый костюм прекрасного покроя, того же цвета мягкая шляпа с широкими полями, трость с набалдашником из слоновой кости, из кармана свешивалась цепочка золотых часов.

На самом деле, костюм был все той же специализированной формой «Бешеных Кошек», способной мгновенно изменяться под нужды хозяина. Трость скрывала в себе плазмер, парализатор и еще массу различных полезных приспособлений. Часы были дополнительным и очень мощным биокомпом, контролирующим ситуацию в Константинополе при помощи двархов. Да и как боец, Никита был на голову выше всех, кто мог встретиться ему на дороге.