Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– Хорошая дата, только времени на подготовку мало.

– А что, ты хочешь шикарное пиршество и кучу гостей?

– Нет. А давай в один день с Людкой и Андреем!

– Я уже сам об этом подумывал. И не надо два банкета закатывать, оптом – дешевле! – Боря рассмеялся. – Завтра же Андрюхе скажу, пусть договорится насчет двойной регистрации. Мы будет свидетелями у них, а они – у нас!

Новый, 1994 год семьи Пахомовых и Свиридовых справляли вместе. Людмила, Андрей и его сын Кирилл приехали в Сестрорецк.

Людка, как всегда, веселилась больше всех:

– Наташка, правда здорово, что наши свадьбы на Новый год приходятся? Никогда уж мужья про годовщину не забудут!

– Ты думаешь? – с сомнением усмехнулась Наташа, накрывавшая на стол, – будут раскручивать очередное дельце – забудут.

– Можно подумать, мы без них скучаем! Успеть бы все переделать! Слава богу, пошивочный цех нормально заработал, два десятка моделей всего – но каким спросом пользуются! Вот смотаюсь в Турцию, привезу модной фурнитуры и материалов – новые фасончики запустим в производство. Салон красоты только-только раскручиваться начал… Борька молодец, правильное место нашел, все-таки центр есть центр! А какие мы с тобой теперь ухоженные! И волосы, и ручки, и ножки… А косметолог, а массаж! Вот что значит собственный салон красоты!

– Хватит трещать! Ты лучше меня послушай. Видала рядом с салоном хилый хозяйственный магазин? Так вот, говорят, хозяин его закрывает, аренду не потянуть. Надо нам это помещение успеть перехватить и сделать такой комплексный салон…

– Не поняла, – подняла брови Людка.

– Чтобы женщина могла там полностью преобразиться: изменить прическу, макияж, купить или заказать одежду, обувь, аксессуары. И чтобы консультировали в нем специалисты по внешности – имиджмейкеры.

– Ну, ты загнула! – протянула подруга. – Это у президентов и голливудских актеров…

– А почему нет? Ведь как часто одежда не соответствует внешности или прическе, фигуре, образу жизни. И назвали бы мы этот салон: «Ваш собственный стиль».

– «Your exclusive style» – по-английски рядом.

– Точно! Ты, Людка, с полуслова меня понимаешь.

Наташа чмокнула подругу в щеку.

– Как и наши мужья друг друга. И нечего на них бочку катить, когда у самой такие грандиозные планы. Только это должно быть шикарное заведение.

– Нет-нет, ничего вычурного: элегантная простота.

– Вот это-то как раз дороже всего стоит, – Людмила замолкла, осматривая стол, который они за разговором уже уставили закусками. – Тут, представляешь, в «Лаверне» светильничек мне приглянулся, наподобие того, что у мамы был когда-то. И что ты думаешь? Чуть не пятьсот баксов за два рожка в стиле 60-х! Вот это элегантная простота! Правда на стройматериалах и рабочих мы можем сэкономить. Мужья-то на что?

– Не знаю, не знаю, – невпопад ответила Наташа, всерьез задумавшись. – Да, нельзя это помещение упустить. Только я к этому мужику из управления имуществом больше не пойду.

– Что, приставал?

– Ну, не явно, однако намекал… Пахомов, гад такой, не предупредил, что я его жена.

– Ты ему рассказала?

– Рехнулась?.. Он бы меня потом полгода подкалывал, да и мужика жалко. Если Пахомов всерьез разозлится… Помнишь, я рассказывала про редактора Сашкиной газеты? Ну, что его и с работы, и из партии выгнали, за аморалку?

– Из партии, – хмыкнула Людка, – кого это сейчас волнует!

– Но в 88-м это было еще несмываемым пятном. Борька недавно признался, как это устроил: подсунул старику проституток в гостинице «Октябрьская», а там проверка – застукали Михаила Израилевича в номере с двумя голыми девицами! Видишь, Пахомов и советские времена был способен человека утопить. А что он может сейчас – я даже представить боюсь. Но как-то страшно иногда… Зачем, например, этот охранник? Слава богу, не из амбалов Валеры Новоселова. Нет, ничего не могу сказать, Юра хороший парень – каратист, умница, заочно в институте учится. Но знаешь, как неприятно постоянно ощущать себя под присмотром? С апреля, как Ирина Романовна умерла, он в ее комнате живет. Конечно, мы его практически не видим, слава богу, площадь позволяла, и Боря давно оборудовал там все, как в однокомнатной квартире. Но когда едем куда-нибудь – он с нами. Хоть на дачу, хоть погулять, хоть в театр. Ходит за Борькой, как тень.

– Что делать? Твой муж в Питере фигура заметная, а время какое страшное!

– Это точно, как говорится, хочешь спать спокойно – не высовывайся, – кивнула Наташа.

– Хватит о грустном, подруга. Пошли, посмотрим, как там наша елка.

Мужчины с обоими мальчишками наряжали растущую во дворе пушистую елку.

– Ну что, скоро закончите? – поинтересовалась с порога Людмила, кутаясь в мохеровый шарф. – Между прочим, мы еще годовщину свадеб не отметили, и старый год проводить надо, а уже девять часов.

– Успеем, – крикнул Андрей, подсаживая на стремянку Кирюшку, своего сына, – ты еще так напьешься, что Новый год пропустишь.

– Это я-то?

– А кто прошлый Новый год на радостях проспал?

– Просто мне надо было отдохнуть перед свадебным путешествием, – хохотнула Людмила.

Наташа подошла к мужу и взяла его под руку:

– А мы так никуда и не съездили!

– Родная, мы ведь послезавтра летим в Париж! Ну, не вышло раньше, зато теперь не куда-нибудь, а в Париж!

– Медовый месяц с задержкой на год, – пробормотала Наташа.

– Медовый месяц длиною в жизнь, – прошептал ей на ухо Боря, обжигая своим дыханием.

Гостей на Новый год решили не приглашать. Обе семьи так сроднились, что вместе им никогда не было скучно. Кроме них за столом сидели только тетя Валя с дядей Мишей и охранник Юра.

После первого тоста прозвучали крики «Горько!» и обе пары поцеловались. Выпив еще немного и закусив, гости удалились, пообещав вернуться ближе к двенадцати. Мальчишки побежали во двор, а Боря включил музыку.

– Разрешите вас пригласить? – церемонно поклонился он жене.

– Разрешаю, – с серьезной миной ответила она.

Они изобразили что-то вроде рок-н-ролла, чем вызвали аплодисменты двух своих зрителей. Затем зазвучала медленная музыка, и Андрей с Людмилой присоединились к ним.

Молча покачиваясь в объятиях мужа, Наташа вспоминала прошедший год.

Она могла назвать его самым счастливым в жизни, несмотря на то, что оба они, а особенно Боря, мало бывали дома. Пахомов сразу пообещал не возвращаться после полуночи, если находится в городе, и слово свое держал. Правда, иногда он приходил слишком озабоченным и, едва поужинав, отправлялся в кабинет, предупредив, чтобы не ждала и ложилась спать – ему надо поработать.