Деление на Ноль - Денис Алексеевич Ватутин

позволил проводить боевую операцию в центре города без моей санкции??! Вы что устроили?! И это в самом центре столицы! Прямо напротив управления! Вы бы еще бронеходы вызвали с аэропланами!.. Девять трупов! Трое раненых!

Его влажная крысиная мордочка мелко тряслась и была почти фиолетовой.

– Простите, сэр, – прервал я поток его гневного визга, – но вы сами сказали нам подобраться как можно ближе к Зеро…

– Молчите, Моррисон! – Мне казалось, что громче визжать нереально, но старший комиссар меня удивил. – С вами я потом отдельно еще побеседую!

– Буду очень рад, сэр! – ляпнул я с бравым видом клинического идиота.

– Вы издеваетесь надо мной, детектив Моррисон? – Теперь крыса шипела.

– Никак нет, сэр! – ответил я тем же тоном и с тем же видом.

– А уж от вас, Хофер, я такого никак не ожидал. – Зеленский понял, что со мной неинтересно, и решил переключиться на Ганса.

– Вин-нова-а-ат, сэ-эр! – Мне показалось, что Ганс меня пародирует, и я едва не прыснул со смеху.

– Вот что, – в голосе Зеленского накал стал примерно как в центре Хиуса, – я распускаю вашу группу «Ревизоры», а вас с Хофером засажу по разным камерам эдак на недельку… чтобы вы не испортили ситуацию окончательно…

Ха! «Группу народного гнева» ему распустить не удастся!

В дверь решительно постучали.

– Я занят! – взвизгнул старший комиссар.

Тем не менее дверь отворилась, и на пороге (разрази меня Ангр) появился Глем Стокер, пожевывая во рту свою неизменную сигару.

– Здравствуйте, господин старший комиссар, – сказал он, приложив руку к форменной фуражке, – вижу, что я вовремя…

– Какого Хиуса, Стокер?.. – начал было Влад.

– Дело в том, что это я санкционировал операцию.

Повисла театральная пауза. Если Стокер и его фраза не произвели эффект разорвавшейся бомбы, то уж гранаты как минимум точно.

– Вы?! – вскинул брови Зеленский.

– Так, ребятки, – Стокер кивнул нам с Гансом, – пойдите-ка, в приемной меня подождите. Мне с вами поговорить потом надо.

Зеленский напоминал выброшенную на берег рыбу, хватающую ртом воздух. Рыбу-крысу.

Мы с Гансом, воспользовавшись затишьем на поле боя, быстро и организованно отступили за дверь.

Смотреть на пластиковую секретаршу комиссара не было никакого желания, и мы, не сговариваясь, покинули приемную, усевшись на откидные стульчики в коридоре, и тупо уставились друг на друга.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем дверь приемной открылась, и на пороге появился Стокер.

Он медленно достал из кармана кителя зажигалку, прикурил потухшую сигару и, выпустив дым, глядя куда-то поверх наших голов, медленно произнес, разгладив одной рукой свои пышные бакенбарды:

– Я понял, я не шеф НОБНОТа…

– Что, контору закрывают? – Я выпучил глаза.

– Пока нет, – так же, не глядя на меня, произнес он, – должность старшего инспектора еще за мной, но это побочная работа. Основная моя забота это снятие задницы детектива Моррисона, которого я вижу в национальном отделе только по особым праздникам, с различных раскаленных сковородок…

– Господин старший инспектор, – я молитвенно сжал руки на груди, – Генрих рассказал же вам все…

– Рассказал, рассказал, – затянувшись, закончил за меня Стокер, – да, не поспорить… вот лет пять бы мне назад такое выдали, да я бы в дурку того сам отвез… И знаешь, сынок? Так было бы даже лучше… Зеро какой-то фантом, но некоторым на это плевать: комиссар уже, кажется, не с нами. Велел мне впредь не высовываться вплоть до постановки вопроса о расформировании НОБНОТа. Формальная причина – это мы пропустили появление этого Зеро. Не дай Круг стать ему прокурором. Но вас не посадят, об этом я договорился.

– Спасибо, сэр, – искренне ответил я.

– Кстати, тут с Красных гор привезли нам в лабораторию НОБНОТа интересную антенну: такая чаша большая, вся изнутри утыканная штырьками эдакими серебристыми. – Стокер понизил голос. – Все спецы на уши встали, говорят, уникальный ретранслятор и отражатель почти любых волн и сигналов, вроде как еще волны концентрирует, хотя сам без усилителя. Жандармы ее обнаружили во время операции по захвату террористов у коридора Скорпиона. Ничего не знаешь про это?

– Знаю, – честно признался я, – у Ганса вообще есть интереснейший арт: из башки у ожившего мертвеца вынул!

– О, да-а-а! – протянул Хофер и вынул из кармана стекляшку сложной геометрической формы.

– Да, Миллер описал мне эти цацки. – Стокер взял в руки арт. – Мне просто интересно: ты что про это думаешь?

– Уникальные технологии Древних, – пожал я плечами, – надо бы проверить всех похищенных, что вернули в школьном автобусе: у них могут шрамики на виске быть, и внутри те стекляшки. Ретранслятор должен воздействовать на них и как-то управлять мозгами. Все купились, что они якобы дают бессмертие. Это часть оборудования Зеро для проекта «Возрождение». Я на этом объекте даже немного в тюрьме посидел…

– Вот объясни мне, Заг, – инспектор все же удостоил меня взглядом, – как ты всегда умудряешься собрать все заборы своей бестолковой башкой? Как ты их находишь, поделись? Мне просто любопытно…

– Я молод, горяч и неопытен, – вытянувшись по струнке, отчеканил я.

– Я думал об этом, – покачал головой старший инспектор, – но как-то не вяжется: вроде и под Корсун-сити тебя не убили…

– Дуракам везет! – предположил я.

– Перестань кататься на своем любимом коньке! – вдруг рыкнул Стокер, и я понял, что он пришел в норму после беседы с Зеленским. – Прикидываться идиотом у тебя получается из рук вон! Вот поступки твои и впрямь идиотские… необдуманные! В общем, в изолятор тебя не упекут, но подписку о невыезде из столицы я с тебя возьму…

– Мистер Стокер, сэр, – сказал я как можно искренне, – подписку-то я дам, но мне придется ее нарушить…

Он кинул на меня гневный взгляд, и я уже ожидал новой порции рыка.

– Что, дело настолько серьезно? – вдруг неожиданно спокойно спросил он.

Я молча кивнул.

– Ладно, Змей с тобой, – махнул он рукой, – но гляди: вернешься обратно без ценных трофеев, можешь загреметь по дисциплинарке, если не по уголовке. Я не всесилен, даже Генрих может не справиться. Сколько можно тебя вытягивать из всех проблем? Ты взрослый человек уже!

– Если я вернусь, – ответил я, – будет уже плевать.

– Ну и Ангр с ним со всем тогда, – кивнул он, – значит, старайся вернуться, и да – тебе от моей Эммы большой привет.

– Ей тоже передавайте, – улыбнулся я.

Он медленно повернулся на каблуках и направился к лестнице в клубах сигарного дыма, словно большой параход.

Глава 13

Заг собирается в путь. Сталкеры. Знакомый незнакомец

В сумерках дождь похож на желе: он залепляет полупрозрачными кляксами стекло.

Дворники только размазывают эту студеную слизь – яркое солнце дня закатилось…

Меня это почему-то раздражало, и я поехал в «Синий бутон», где нет окон в зале.

Я знал, что делаю неправильно – но я снова пил.

Алиса говорила о дочери соседки, наверное, под дулом