Королевский подарок - Джулия Гарвуд

– Я отпустил его, Николя, – спокойно сказал он.

Это известие ошеломило ее. Она долго лежала молча, потом спросила:

– У тебя возникнут осложнения из-за этого?

– Нет, – ответил он и улыбнулся наивности вопроса.

– Я слышала шум, – проговорила Николя. – Настоящий грохот, будто стены обвалились.

В ожидании ответа она перевернулась на спину и положила ему на грудь руку. Какая теплая у него кожа! Ее пальцы рассеянно ласкали его. Он накрыл ее ладонь своей. Прошло еще немного времени, и Николя поняла что он не собирается ей отвечать. Она поняла, что ответ из него придется вытягивать.

– Была драка?

– Нет.

– Но что за шум я слышала?

Он протяжно вздохнул. Она не сдается.

– Это упала на пол каминная полка, – сказал он, почти засыпая.

Николя повернулась к нему и увидела, что глаза у него закрыты.

– Просто упала?

– Спи, Николя, уже поздно.

– Почему ты отпустил Терстона?

– Ты сама знаешь почему.

– Ты отпустил его из-за меня, да?

Он не ответил. Она поцеловала его в подбородок.

– Спасибо.

Ройс открыл глаза и хмуро посмотрел на нее.

– Не за что меня благодарить, – сказал он жестко и весьма недружелюбно. – Я хотел поговорить с Терстоном и поговорил. Я дал ему возможность сдаться. Он не захотел. Ты понимаешь, что это значит?

Николя отлично поняла его, но не хотела обсуждать это сейчас. Она попыталась отвернуться от него, но Ройс крепко держал ее за шею.

– Терстон будет сопротивляться, пока не погибнет. Если он вернется сюда, мне придется убить его.

– А как же Ульрик? – воскликнула Николя. – Терстону ведь захочется прийти к нему еще. Не может быть, что ты…

Настойчиво, но осторожно Ройс притянул ее к себе и долгим поцелуем заставил замолчать. Он просто хотел, чтобы она замолчала, но ее губы радостно встретили его. Они были мягкими и горячими, манили к себе. Ройс не мог насытиться.

Его поцелуй требовал и звал. Язык его проник глубоко в Николя. Ей понравилось. Ройс понял это, услышав ее призывный стон. Боже, как он хочет ее! Его язык входил в нее и выходил наружу в ритме, который сводил с ума. Ему хотелось слиться с ней в одно целое. Одной рукой он поддерживал ей голову, а другой обнял за спину и крепко прижал к себе.

Николя едва дышала, когда он наконец отпустил ее. Ройс тоже дышал с трудом. Он взглянул на ее губы. Даже в полумраке было видно, как они покраснели, распухли, но были чертовски соблазнительны. Он провел пальцем по ее нижней губе, чувствуя, как бешено бьется сердце у него в груди. Он глубоко вздохнул несколько раз, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.

– А теперь выслушай меня, – назидательно проговорил он. – Терстон не вернется. Твой брат пришлет за Ульриком кого-нибудь из родни жены. Если я увижу, что это надежные люди, я отдам им мальчика.

– Нет! – Николя попыталась отодвинуться от него.

– Да. – Он положил одну ногу поверх ее двух и как в ловушке. – Терстон – отец Ульрика. Я согласился на это только потому, что он член твоей семьи Не спорь со мной, Николя.

Так же, как не должна спорить с тобой о Джастине? Ты не разрешаешь мне увидеться с младшим братом без всякой причины. Ты хочешь от меня слишком много, Ройс.

– Я прошу от тебя только возможного, Николя, – возразил Ройс и поцеловал ее е лоб. – Я не хотел обидеть тебя, запретив видеться с Джастином.

– Но обидел.

– Понимаю. Ты считаешь, я не разрешал тебе встретиться с Джастином только из желания сделать тебе больно?

– Нет, – со вздохом призналась Николя, – на тебя это не похоже.

– А ты не подумала, что мое решение вообще никак с тобой не связано? Что я думал исключительно о благополучии Джастина, принимая его?

– Джастин любит меня, я нужна ему.

– Сейчас ты нужна ему меньше всего, жена.

Николя не поняла, почему он сказал это так сердито.

– Я никогда не обижу Джастина.

– Как же, – отозвался он и покачал головой, – Николя, помнишь, когда я пришел за тобой в аббатство, я четко объяснил, что беру на себя всю ответственность за Джастина? – напомнил он.

– Нет, не помню, я была тогда слишком расстроена. Думаю, ты и сам не веришь, что я могу причинить боль брату. Я всегда так о нем заботилась. Он ведь был младшим в семье, а теперь…

– Николя, хватит. Джастин примет твое беспокойство за жалость, твое сострадание будет унизительным для него. Сейчас у него и других забот хватает. Я не могу допустить, чтобы еще и ты добавилась к его ноше.

– А что сейчас беспокоит его?

– Я.

Как ни странно прозвучало это высокомерное заявление, оно успокоило Николя. В глубине души она понимала, что Ройс прав. Джастин слишком горд. Ему будет унизительно знать, что она следит за его возвращением к жизни. Она не сумеет скрыть своих опасений, а он не поймет их и примет за жалость.

И относительно Терстона муж прав. Пообещав ему отдать мальчика, он лишил брата обоснованной причины для появления в замке. Она помолилась о том, чтобы Терстон понял, как ему повезло. Она знала, что второй возможности уйти Ройс ему не предоставит.

Николя положила голову Ройсу на плечо и закрыла глаза. Чувство беспомощности охватило ее. Она не любила жалеть себя, но с тех пор, как власть захватили нормандцы, все перевернулось с ног на голову.

Ройс приподнял ей голову и поцеловал в лоб. потом в переносицу.

– Я хочу тебя, Николя, – устало вздохнув, прошептал он. Потом он вдруг перекатился на нее и сжал в объятиях. Теперь она лежала на спине, а он возвышался над ней. – Спи, пока я не вспомнил о своих намерениях.

Но она не хотела спать. Ей хотелось, чтобы он ласкал ее, прикасался к ней. А пока он будет это делать, она представит, что он, и правда, любит ее. Не важно, что она будет обманывать себя. Встреча с Терстоном оказалась слишком болезненной. Ройс поможет ей забыть эту пытку, пусть даже ненадолго.

– Ты сказал, что хочешь меня, – в смущении прошептала она. – Не борись со своим желанием. Я тоже хочу тебя.

Он приподнялся, опираясь на локоть, и улыбнулся ей. От его улыбки у Николя бешено забилось сердце.

– Не смущайся, ты ведь уже давно лежишь рядом со мной без рубашки.

– За разговорами я забыла, что на мне ничего нет, – запинаясь, проговорила Николя, – но теперь… Поцелуй меня, и тогда я забуду, что стесняюсь. Так было прошлой ночью.

Он покачал головой. Воспоминания прошлой ночи обожгли его.