Коллеги - Лариса Уварова

Сегодня она ни за что не сядет сама за руль, лучше вызовет такси.

Водитель — обладатель густых черных усов — обернулся и посмотрел на Анну, будто что‑то припоминая:

— Куда поедем? — и тут, наконец, узнал ее. — О, да вы ведь Анна Черкасова, верно?

— Боже, какая я стала известная, меня узнают в лицо водители такси! — пошутила она.

— Известная или нет, а платить придется, — на всякий случай предупредил таксист. — У меня частный бизнес, я даже президента страны бесплатно не повез бы. И автограф, пожалуйста, дайте, а то моя дочура прямо в восторге — ни одной передачи с вами не пропускает.

— Ладно, — покорно согласилась Анна, доставая из кармана записную книжку; бремя славы все‑таки настигло ее, но в такой прекрасный день грешно расстраиваться даже из‑за этого. — Но только вы меня все‑таки подвезите к какому‑нибудь парку, пожалуйста.

Водитель усмехнулся в усы, вспомнив, как с полгода назад вез в такси тележурналиста и каким похожим оказался разговор с сегодняшней пассажиркой на тот, с ним. «Сразу видно, родственные души», — подумал таксист, но, конечно, вслух ничего не сказал. К чему?

Анна немного побродила по аллеям, а потом увидела деревянную скамейку, такую приветливую, стоящую возле березы. Так и есть, вот они, первые листочки.

Она пошла к этому месту, сначала неторопливо, а потом невольно убыстрила шаг, как будто ее подталкивали. Почему‑то ей было нужно присесть именно на эту скамью, хотя вокруг было немало других также незанятых.

Скамью не так давно перекрасили, но Анна все‑таки разобрала имя, нацарапанное чем‑то острым на ее спинке. Конечно, это сделал какой‑нибудь мальчишка, вообразивший, что безумно влюблен в одноклассницу или соседскую девчонку, но почему‑то хотелось поверить, что кто‑то писал именно ее имя, думал о ней, надеялся, что она придет. И что только не приходит в голову, когда от свежего воздуха слегка кружится голова? Смешные фантазии, нелепые, несуразные!

Анна улыбнулась своим мыслям, задумчиво посмотрела куда‑то вдаль, а может быть, внутрь себя, даже глаза прикрыла. А когда открыла их снова, то увидела, что перед ней стоит Сергей.

Никто не знал, как он на самом деле прожил эти пять месяцев. Матери Сергей специально не писал об этом, с огромным трудом сочиняя мучительно оптимистические письма.

На ТВР все считали, что Воронцов зазнался. Он держался особняком, старался ни с кем не разговаривать, едва здоровался, а иногда и вообще не замечал вокруг себя людей, что их, конечно, обижало. «Ведущий! — ворчали коллеги. — Дорос до авторской программы, вот и воротит нос ото всех».

Валет, конечно, о чем‑то догадывался: видел, что Сергей пропадает в тренажерном зале помногу часов, как будто на велотренажере он мог бы уехать подальше от своих мрачных и безнадежных мыслей. Но Валет был существом поверхностным и понять всего, что мучает его приятеля, оказался не в состоянии.

— Ну что ты мучаешься! — не раз говорил он Сергею. — Ну зачем ты так себя терзаешь? Слушай, давай пойдем в какой‑нибудь приличный бар, снимем девочек. Как в старые добрые времена, а?

— Валет, — цедил тогда сквозь зубы Сергей, у которого один только голос Жоры Воленко вызывал мигрень, — оставь меня в покое, а?

— Но я же не могу просто так сидеть и смотреть, как мой друг страдает! — с пафосом восклицал Валет.

— А ты попытайся, — советовал Сергей. — Сядь и спокойно смотри, большего от тебя и не требуется.

Однажды вечером Валет все‑таки сумел затащить Сергея в бар. В тот день одиночество чувствовалось как‑то особенно остро, и Воронцов в конце концов, согласился. «Может быть, развеюсь немного и перестану так тосковать о ней, — подумалось ему. — Может быть, Валет прав: не стоит так зацикливаться на своем горе?»

Помнится, раньше свои беды и обиды он вполне успешно топил в чем‑нибудь покрепче. Вроде помогало. Сергей сел за стойку и заказал водку. Валет, устроившийся рядом, толкнул его в бок локтем.

— Слышь? Та, черненькая, явно на тебя глаз положила, — сообщил он театральным шепотом, таким, который слышно даже у самых дальних лож.

Сергей посмотрел в ее сторону. Ну да, определенно. Кивнула ему, улыбнулась, даже пальчиком поманила. Мордашка симпатичная, накрашена только слишком сильно, длинные ножки, все при ней. А может, и вправду?

— А я тогда с ее подружкой, — все так же заговорщицки сказал Валет, — с той, рыженькой. А недурна, хвостом та на голове!

Сергей встал из‑за стойки и не торопясь, направился к брюнеточке. Даже подходящую улыбочку на лицо надел: ту самую, насмешливо‑нагловатую, по которой такие вот девчонки почему‑то с ума сходят. Попросил разрешения сесть рядом и, конечно, получил его сразу, правда, после серии ужимок, которыми черненькая желала его осчастливить. Наверное, набивала себе цену.

— Привет, душка, — с красивой, как ей казалось, хрипотцой произнесла брюнетка.

— А твой приятель тоже… душка, — со смехом констатировала рыженькая. — Не составите вдвоем нам компанию?

Сергей по привычке расхохотался и вдруг оборвал смех. Перед его глазами вдруг встала Анна, какой он видел ее тогда, у себя дома — беззащитной, прижавшейся головой к его груди, а потом так исступленно целующей его. Нет, не может он после этого крутить легкие романчики. Все, перебесился, хватит.

— В программе одна ошибка, девочки, — заявил он громко. — Я сегодня занят.

— Мы уж видим, — со смехом отозвалась брюнеточка. — Но ручаемся, ты забудешь об этом, если останешься с нами. — Она игриво дотронулась до его руки, попыталась поймать пальцы, ждала, видно, что в ответ он тихонько сожмет ее руку.

Сергей резко встал.

— Как‑нибудь в другой раз, — сказал он, прекрасно зная, что другого раза не будет. — Придется вам довольствоваться моим приятелем, — показал Сергей на подходившего к столику Воленко. — Он будет очень рад.

Бросив на стойку деньги за водку, к которой он, впрочем, даже не прикоснулся, Воронцов вышел из бара. Нет, больше такого не будет: не пойдет он развеивать свое горе таким образом, никогда.

Пару раз Сергею звонила Лена, рассыпалась в горячих и по‑детски бессвязных благодарностях за то, что он нашел ее подругу, намекала, что, если он только захочет, они могли бы встретиться. Сергей терпеливо выслушивал все, говорил «спасибо», «до свидания» и вешал трубку. Нет, это тоже было ему не нужно. Наверное, она и в самом деле благодарна ему, хотя плевать хотела на свою подругу, раз не сохранила того письма от нее, но не хочет он ее видеть, не нужны ему ее наивно‑изощренные и, в сущности, убогие ласки. Девчонка ведь еще совсем. Что у нее может быть с ним общего? Маленькая, глупенькая. Сергей уже жалел, что когда‑то ее встретил, хотя именно она помогла ему выйти на след теневого бизнеса Дэна Смирнова… Если он еще хоть раз услышит это сочетание слов, «теневой бизнес», его, наверное, вывернет наизнанку!