Танцы и не только - Элайна Фокс

Погасив лампу, она осторожно вернулась в постель, стараясь не споткнуться в непривычной обстановке. Феррис перестал храпеть, но дышал все так же глубоко и ровно. Катра перебралась через него и опустилась на свой край кровати. Завтра Феррис увидит впечатляющую картину! Он сам полуголый, она в разорванной сорочке, а ее платье и панталоны валяются на полу!

Она оглянулась еще раз. Неподвижно распростертое тело ее незадачливого супруга смутно белело в темноте. Трясущимися от страха руками Катра нанесла завершающий штрих: задрала юбки так, чтобы измазанный кровью подол бросился ему в глаза прежде всего.

Ей стоило большого труда преодолеть упреки совести. В конце концов она дала себе клятву, что однажды признается Феррису во всем. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас ей нужно хоть немного времени, чтобы склеить вдребезги разбитую жизнь.

Ей было тошно смотреть на Ферриса. Она отвернулась к стене, приготовившись провести без сна эту долгую, мучительную ночь. Мысли жалили ее, как рой жестоких пчел. Ее бросало то в жар, то в холод. Катра и сама не знала, сколько длилась эта пытка, прежде чем ее одолел глубокий тяжелый сон.

Феррис ей поверил. Ему даже не пришлось ничего объяснять. Достаточно было взглянуть на нее и на себя. После чего он буквально рассыпался в извинениях.

Этот безусловный успех не принес Катре ни малейшего удовлетворения. Она пыталась убедить себя, что имеет право хотя бы почувствовать облегчение, но даже эта ничтожная компенсация оказалась для нее недостижима. Она попросту была противна самой себе. Она пала так низко – и за такой короткий срок! Она не находила себе места от стыда и раскаяния. И все это время в самой глубине ее души жил страх, что Феррис каким-то образом раскроет обман и опозорит ее перед всем светом.

И все же она не жалела о том, что решилась на этот отчаянный шаг. Ведь теперь Катра знала о любви Райана и хотела быть с ним вместе еще сильнее, чем прежде. Она понимала, что это безнравственно и просто опасно, и тем не менее была готова на что угодно, лишь бы снова оказаться с ним наедине. Ей требовалось новое доказательство их любви – пусть даже это чувство было обречено с самого начала.

Райан встретился с ней после полудня. Катре было все равно, как он это устроил, – но Феррис остался в доках без него.

Сент-Джеймс вернулся домой и заглянул в гостиную. Катра с Лидией занимались рукоделием. Между ними стояло блюдо с пирожными, а в камине уютно потрескивал огонь.

При виде Райана у Катры потемнело в глазах и перехватило дыхание. Как им себя вести; как общаться друг с другом теперь, после всего, что было? Она все еще была слишком подавлена виной перед Феррисом и не думала о том, что скажет Райану при встрече.

В замешательстве Катра оглянулась на Лидию и поспешно спрятала лицо, склонившись над рукоделием. Но ей было не до вышивки. И она снова посмотрела на Райана.

Он с непроницаемой миной двигался в сторону свободного кресла с той замедленной грацией, что лучше всяких слов выдавала его неуверенность.

– О Райан, привет! – воскликнула его сестра. – Мне казалось, ты до вечера собирался пробыть в доках. Там все в порядке?

– Да, Лидия, там все в порядке, – с расстановкой отвечал Райан.

Катра вдруг подумала, что он ведет себя как актер, а она – публика в зале. Что он будет говорить? Как он себя поведет? Хватит ли ему выдержки справиться с этой жуткой ситуацией?

Но Райан, судя по всему, владел собой еще хуже, чем она. Катра видела это по его лицу. Такого лица не бывает у человека, который уверен в себе и своих действиях.

– Лидия, – нерешительно промолвил он, – ты не могла бы на минутку оставить нас с миссис Честер вдвоем?

Его сестра не скрывала своего удивления. В ее глазах промелькнуло множество вопросов – и прежде всего она не понимала, о чем могут говорит наедине два человека, которые на протяжении целых двух недель едва обменялись парой слов?

– Ну конечно. Почему бы и нет. – Она встала и собрала свое рукоделие. Держа в руках пяльцы, иголку и нитки, Лидия еще раз посмотрела на Катру и Райана. Катра не посмела ответить на ее взгляд. А Райан лишь вопросительно поднял брови. Лидия двинулась к дверям, но на пороге снова задержалась, как будто хотела что-то сказать.

– Спасибо, Лидия, – веско произнес Райан.

Сестра коротко кивнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Райан долго сидел неподвижно, собираясь с мыслями. В гостиной стояла такая тишина, как будто после ухода Лидии больше никого не осталось. Наконец Райан обернулся к Кат-ре, опираясь локтями на колени и нервно стиснув руки.

Катра вдруг с ужасом подумала о том, что если Феррис выбрал Райана своим советчиком, он вполне мог похвастаться ему, что нынче ночью с успехом выполнил то, о чем говорил перед балом. А вдруг Райан теперь считает, что Катра, вернувшись из библиотеки, без зазрения совести сменила его объятия на объятия мужа? Или он догадался, что она обманула Ферриса, и теперь проклинает ее за этот низкий обман?

Райан машинально взял с блюда пирожное и стал вертеть его в пальцах.

– Я должен извиниться за то, что случилось прошлой ночью, – с трудом выдавил он из себя, сосредоточенно разглядывая пирожное.

– Нет, не должен.

Катра сложила руки поверх своего рукоделия и как зачарованная следила за его тонкими сильными пальцами, игравшими пирожным. У Райана вырвался тяжкий вздох.

– Я совершил ужасную ошибку, когда не поверил тебе.

– Это все уже позади, – ласково промолвила Катра. Их взгляды встретились, и она знала, что сумела без слов выразить всю свою любовь. – Мне тоже пришлось ошибаться. Но прошлую ночь я не считаю ошибкой.

– Нет, это была ошибка! – торопливо, как будто не веря самому себе, возразил Райан. – Это была роковая, непоправимая ошибка!

– Что ты хочешь этим сказать? – Катра почувствовала, что краснеет от стыда.

– Я хочу сказать, что то, что случилось прошлой ночью, больше не должно повториться. – Он отвернулся в сторону, не в силах больше выдерживать ее взгляд. – Я дал волю гневу – да, это был несправедливый гнев, – но тем не менее я пошел у него на поводу. И теперь жалею о том, что совершил. Обещаю тебе, что больше этого не повторится.

– А ты не подумал, что я сама могу захотеть повторения? – прошептала Катра, не спуская с Райана тревожного взгляда и чувствуя, как растет у нее в груди тоскливая пустота. – Если я не жалею о том, что случилось, – то о чем жалеешь ты?

Он стиснул пальцы, раздавив пирожное. Мелкие крошки просыпались прямо на ковер.

– Это мой дом. Вы с мужем наши гости. И ты еще спрашиваешь?

– Ах, так, значит, тебя не устраивает место? – Ее голос стал мертвым и безжизненным. А в душе внезапно зашевелилась беспричинная ярость.

Райан удивленно взглянул на Катру. В его глазах тоже светился гнев. Или это была вспышка отчаяния? Во всяком случае, его голос приобрел твердые металлические нотки.