Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг. - Гаральд Граф

Для характеристики состава правительства достаточно хотя бы только указать, что его глава, Чайковский, перевёл на своё имя за границу несколько тысяч фунтов стерлингов. Остальные министры были не лучше и на первый план ставили только интересы своего кармана.

Чтобы наконец положить предел их преступной деятельности, группа офицеров во главе с капитаном 1–го ранга Г. Е. Чаплиным[66]приняла на себя решение арестовать правительство в полном составе, что ей и удалось выполнить 6 сентября 1918 года. Англичане, вначале относившиеся как бы сочувственно к перевороту, увидев, что он грозит образованием крепкой власти, поспешили изменить к нему своё отношение. Это создало раскол в армии и среди населения, что вызвало ещё лишнюю неурядицу.

Когда началась эвакуация, англичане, вместо того чтобы передать свои запасы и снаряжение русской армии, предпочли уничтожить все, что они не могли почему‑либо увезти. Ими были сожжены или брошены в воду автомобили, аэропланы, снаряды, патроны, топливо и большое количество всякого обмундирования, то есть всё то, в чем так нуждались русские войска. Долгое ещё время после их ухода водолазы извлекали всё это из воды.

Сейчас же после эвакуации англичан высшее командование обратило серьёзное внимание на организацию флота, с целью использования его в борьбе с большевиками. Наличные силы этого флота, с военной точки зрения, были настолько ничтожны, что англичане не обратили на них никакого внимания. Приспособить флот для активной борьбы и охраны побережья было поручено капитану 1–го ранга Чаплину, который энергично принялся за дело. Немного спустя флот принимал уже самое деятельное участие в действиях против большевиков.

Для охраны г. Архангельска, г. Онеги и устья реки Двины были предназначены: линейный корабль «Чесма», посыльное судно «Ярославна» и сторожевые суда «Рекорд» и «Прогресс» (буксиры, вооружённые 1 —3–дюймовым орудием и 2 пулемётами).

Флотилия Онежского озера состояла из канонерской лодки «Сильный», 10 быстроходных катеров (1 — 47–мм орудие и 1 пулемёт), катера «Беспощадный» (1 — 47–мм орудие и 2 пулемёта), сторожевого судна «Светлана» и нескольких буксиров.

Двинская речная флотилия — из плавучих батарей «Северянин» (2 — 6–дюймовых, 1 — 3дюймовое орудие и 3 пулемёта), «Ополченец» (2–4,7–дюймовых, 1 — 3–дюймовое орудие и 2 пулемёта), «Партизан» (1–4,7–дюймовое, 1 — 3–дюймовое орудие и 2 пулемёта), «Стрелок» (1–4,7–дюймовое, 1 —3–дюймовое орудие и 2 пулемёта), «Доброволец» (1 — 6–дюймовое, 1 — 3–дюймовое орудие и 2 пулемёта) и речной канонерской лодки «Опыт» (1–4,7–дюймовое, 3 — 3–дюймовых орудий и 4 пулемёта). Плавучие батареи представляли собой обыкновенные стальные баржи, на которых в двухнедельный срок были установлены орудия и устроено помещение для офицеров и команды. Они передвигались при помощи буксиров.

Отряд сторожевых судов — из 4 английских моторных катеров (157–мм орудие и 2 пулемёта) и 9 различных катеров, вооружённых мелкой артиллерией.

Отряд речного траления и боновой партии — посыльное судно «Курьер», 4 тральщика и 1 боновая баржа.

Кроме того, была организована ещё база флотилии, состоявшая из плавучего госпиталя, плавучей мастерской, барж и 16 буксиров.

Вся эта огромная организационная работа могла бы быть выполнена ещё при возникновении Северного фронта, но так как тогда во всем распоряжались англичане, сильно тормозившие все русские начинания, то ничего и не было сделано.

Остальные корабли — крейсера «Аскольд» и «Варяг», а также миноносцы фактически не принимали никакого участия в военных действиях. «Варяг» всё время ремонтировался в Англии, но так и не был отремонтирован; впоследствии наш морской агент в Англии продал его на слом. Что касается «Аскольда» и миноносцев, то они были переведены в Англию, где и стоят разоружёнными.

В феврале 1920 года Северный фронт окончательно распался, и все корабли достались большевикам.

Остаётся коснуться ещё одного антибольшевистского фронта, фронта Белой Сибири. По территориальным условиям события на нем почти не касались флота, но во главе всего движения там стоял адмирал А. В. Колчак, собравший вокруг себя весьма большое количество морских офицеров, которые принимали активное участие в действиях как на реках, так и в рядах армии.

В нашу задачу входит освещение только тех фактов, которые непосредственно связаны с событиями на морях, в частности — в этой главе приводится описание действий бывших союзников, имевших целью уничтожение морских сил России. Поэтому, оставляя в стороне другие случаи вероломного поведения союзников, здесь нельзя обойти молчанием последних минут адмирала А. В. Колчака, погибшего исключительно благодаря предательству французского генерала Жанэна.

15 января 1920 года. На Иркутском вокзале сильное возбуждение. Взад и вперёд снуют вооружённые рабочие с лицами, искажёнными ненавистью и дикою злобой. Всюду идёт смутный говор, похожий на морской рокот. Слышатся проклятия, площадная брань, угрозы «расправиться как следует».

Призрак уже близкого преступления витал в воздухе, чёрными крылами своими касаясь очередной, обречённой жертвы смуты.

Отступала армия Колчака под напором большевистских сил. По железным дорогам медленно тянулись поезда с беженцами, снаряжением, припасами и так далее.

Поезд адмирала Колчака только что прибыл на станцию. На его окнах наклеены флаги пяти союзных держав: американский, английский, французский, японский и чешский — это должно было означать, что он находится под их защитой. Но флаги не помогли, а заверения союзных представителей, сделанные адмиралу, что всё спокойно и ему ничего не угрожает, оказались грубым обманом.

Когда поезд был окружён вооружёнными рабочими, в вагон адмирала вдруг вошёл чешский офицер и заявил, что по приказанию генерала Жанэна чешская охрана снимается. Адмирал Колчак принял это заявление совершенно спокойно и только сказал: «Это значит, что союзники меня предали.»

В тот же день адмирал Колчак и все лица, его сопровождавшие, были отведены в Иркутскую тюрьму. Японский военный представитель, полковник Фукуда, послал к чешскому генералу Сыровы, находившемуся также на станции Иркутск, офицера с предложением передать охрану адмирала Колчака японскому батальону. Генерал Сыровы ответил, что адмирал, согласно приказанию Жанэна, уже выдан повстанцам. Тогда полковник Фукуда послал офицера к правительству эсеров, прося выпустить адмирала из тюрьмы и передать японским войскам. Эсеры наотрез отказались. 24 января власть в городе была захвачена большевиками и, таким образом, адмирал Колчак очутился в их руках. 7 февраля, в 5 часов утра, адмирал принял тяжёлую, мучительную кончину.

Этого момента забыть нельзя, как нельзя забыть и предательства, благодаря которому погиб Колчак. Что же это в конце концов — ирония судьбы или урок Истории? Адмирал Колчак, работавший в Сибири совместно с генералом Жанэном, которого французское правительство прислало якобы ему в помощь, был выдан революционной черни по приказанию этого же самого Жанэна.