Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности» - Юрий Корчевский

— Нет, — нестройно ответили собравшиеся.

— Герр капитан, вся команда записана в судовую роль?

— Да, конечно.

— Сколько пассажиров на судне?

— Двое.

— Попрошу документы. Остальные свободны.

Команда разошлась, а Андрей и ещё один господин подошли к служащему. Розыскник терпеливо ждал — сначала служащий проверил бумаги у господина. Вернув ему документы, разрешил:

— Всё в порядке, можете сойти на берег.

Андрей протянул свой паспорт и подорожную. Служащий раскрыл паспорт, взглянул пристально на Андрея, потом развернул подорожную.

— О, господин из русской юстиц-коллегии?

— Да.

— По личным делам?

— Да.

— Имейте в виду, Любек — свободный город. Без разрешения магистратуры вы не можете разыскивать и задерживать преступников, какими бы злодеями они ни были.

— Я не на службе — по личным делам.

— И тем не менее я напоминаю — Любек людей на Русь не выдаёт.

— Спасибо, данкэ шён!

— Битэ шён, — служащий вернул документы. — Можете сойти на берег, желаю приятно провести время.

Чёрт! Андрей был обескуражен, хоть и не подал вида. Ну, найдёт он Елизавету, беглую купеческую дочь, а как её вывезти — против её воли? Она ведь даже не преступница. По местным законам — свободный человек. Стоп! А как же её пропустили на берег с «Ерша» без документов? Должны же у неё быть какие-то бумаги? Или девушка не сходила на берег, так и находится на «Ерше»? А может, Петька подделал документы? Судя по его действиям, человек он ушлый.

Андрей забрал свой узелок и подошёл к капитану — попрощаться.

— Вы не подскажете, где обычно русские суда стоят? — спросил он его.

— Вот здесь и стоят. Из каждой страны корабли определённый товар возят. Кто из Индии пришёл с чаем — стоит вон там. И хранятся товары на разных складах, так что, если судну в обратный путь нужно, ищи только здесь.

— Мне «Ёрш» нужен.

Капитан поднялся на мостик, осмотрел внимательно суда с русскими флагами.

— Темновато уже, но, по-моему, вон «Ёрш» стоит, — он указал Андрею рукой.

На город опускалась ночь. Розыскник спустился по сходням и по причалу пошёл в сторону «Ерша». К вящей радости, его судно и в самом деле оказалось «Ершом».

У сходней стоял матрос.

— Этот корабль в самом деле «Ёрш»? — спросил его Андрей.

— Конечно, — снисходительно ответил дежуривший у трапа.

— А есть ли у вас на корабле некий шкипер Пётр?

Матрос удивлённо посмотрел на Андрея, затем повернулся в сторону судна и крикнул:

— Иона Платонович, здесь Петьку спрашивают!

Через минуту к Андрею вразвалочку спустился боцман — старый морской волк с задубевшим от ветра и морской соли лицом, с боцманской дудкой на цепочке.

— Вы кто, господин хороший, будете?

— Коллежский секретарь юстиц-коллегии Андрей Михайлович Путилов, — веско отрекомендовался Андрей.

— Ага, уже и здесь Петьку ищут. Допрыгался, сучонок! — злобно сказал боцман.

— Простите, не знаю, как вас звать-величать, — слегка наклонил голову Андрей.

— Иона Платонович Кухно, боцман «Ерша».

— Я бы хотел увидеть Петра и переговорить с ним.

— Я бы тоже хотел его увидеть, — парировал боцман.

— То есть как? — опешил Андрей.

— А так. Как пришли мы в порт да встали под разгрузку, так Пётр и сбежал. Уж два дня как его нет. Так мало того, что он убёг, — и часть корабельной кассы украл. Капитан мне деньги дал для расчёта с портовыми грузчиками. Так вот он эти деньги и скрал. Сроду на «Ерше» воров не было, и вот — нате вам!

Чувствовалось, что боцман был не на шутку зол на Петра.

— И где он может быть теперь?

— Если бы я знал, сам бы нашёл да морду набил.

— А девицы с ним не было?

— Пассажиры были — четверо, так они сразу по приходе в Любек сошли.

— Девица, девица среди них была? — Андрей коротко описал внешность Елизаветы.

— Простите, господин хороший, не могу сказать. Моё дело — паруса, такелаж, матросы. Не видел я девицы. Да вы поговорите со старшим помощником. Он пассажирами занимался. Если видел — скажет. Так вы что, не Петьку ищете?

— Пассажирку вашу ищу. Но если Петьку встречу — задержу. Повод теперь есть — кража судовой кассы.

— Так чего мы здесь стоим? Пойдёмте на судно.

Боцман провёл Андрея к каюте старпома, постучался.

Старший помощник оказался учтивым мужчиной средних лет. Он любезно предложил Андрею присесть. Андрей представился.

— Меня интересует девица, Елизавета Редникова, — Андрей описал беглянку.

— Была такая, — сразу сказал старпом. — Заплатила — всё чин чином. Я, правда, удивился: вещей при ней почти не было, узелок маленький в руке — и всё. Обычно женщины не токмо с вещами в вояж заморский пускаются — с сундуками. А тут — одна и без вещей. Но это дело не моё. Она заплатила, мы ей дали место в каюте.

— Она общалась с этим вашим Петькой?

— Он не мой, — поджал губы старпом. — Не замечал.

— А как фамилия шкипера?

— Иваницкий.

— Они вместе сошли на берег?

— Нет. Я у борта тогда стоял — видел, как пассажиры сходили с судна. Она со всеми сошла. А Пётр в ту ночь у сходен дежурил. Смена пришла в полночь, а его нет. Сначала думали, может, по нужде куда отлучился. Так он и утром не появился. А там и боцман пропажу из кассы обнаружил.

— Сколько денег пропало?

— Десять гульденов серебром.

— Напишите заявление о пропаже. Ничего не гарантирую — я тут по другому делу. Но если где пересекусь с вором — арестую.

Старпом с видимым удовольствием написал бумагу, поставил подпись.

— Пусть ещё Иона Платонович распишется, — попросил Андрей.

— Хоть три раза, если это поможет, — пробурчал боцман и поставил корявую подпись.

Андрей сложил лист и убрал его в нагрудный карман.

— Не подскажете ли, где переночевать можно?

— В порту на каждом углу — постоялые дворы. Они тут их гостиницами называют. Были бы деньги, а где покушать и переночевать, найдётся без проблем, — ответил старпом.

Андрей откланялся. Боцман проводил его на причал.

Розыскник шёл по вечернему причалу и рассуждал. Стало быть, Елизавета и в самом деле была на корабле, сошла в Любеке; здесь же сбежал с судна шкипер с частью судовой кассы. Занятная картина получается! Знать бы ещё — здесь они, в городе, или уже уехать успели? Корабль наверняка через день-два дальше уходит, так что опасаться поисков Петька не станет. Выждет где-нибудь да покажется потом из своей норы.