Увековечено костями - Саймон Бекетт

Броуди выбрал последние. Записи сделаны до полуночи. Согласно Роуз Кэссиди, именно в это время Мэгги уехала.

— Вот, — произнес Броуди и нажал на кнопку сквозь пакет.

Голос Мэгги зазвучал будто с того света:

— Ну вот. Его нет, хотя я приехала на пару минут раньше. Надеюсь, он явится после всего…

— Кто явится? Давай, милочка, назови нам имя этого ублюдка, — пробормотал Фрейзер, но у Мэгги на уме было совсем иное.

— Боже, что я здесь делаю? Раньше меня так воодушевляло происходящее, а теперь все теряет смысл. И какого черта Кевин назвал мне имя жертвы? Я ведь просто писака в местной газете, а не журналист, ведущий расследования! И откуда он вообще знает имя? Что за глупая выходка в номере у Дэвида Хантера? «Ее, случайно, звали не Дженис?» Как тупо, Мэг. Теперь он думает, будто я утаиваю сведения. Но не могу же я впутать Кевина? И что мне делать?

Мэгги, видимо, начала стучать пальцами по рулю, вздохнула.

— Ладно. Надо собраться с мыслями. Чтобы не пустить все насмарку после таких хлопот. Боже, в машине как в духовке! — Последовало шуршание. Она сняла пальто. — Должна признать, мне становится жутковато. Может, у меня совсем мозгов нет? По острову разгуливает убийца! Услышала бы такое… Стоп, что это было?

Повисла тишина. Слышалось лишь дыхание Мэгги, тревожно-учащенное.

— Нервы сдают. Ничего не видно. Похоже, была вспышка, от фонарика. Или падающая звезда. Тут так темно, что не отличишь землю от неба. И все же…

Раздался глухой щелчок.

— Никакого инстинкта самосохранения. Потащиться черт знает куда посреди ночи и не запереть дверцы. Не очень-то я и переживаю. Правда. Человек просто хочет поговорить с глазу на глаз, а на острове столько любопытных ушей. Уже сомневаюсь, хорошая ли это идея. Надеюсь, оно того стоит. Подожду еще пять минут, если не явится… Черт!

Дыхание снова стало неровным.

— Снова вспышка. Никакая это не звезда, там кто-то есть! Все, хватит, я сматываюсь отсюда…

Мотор запыхтел, но не завелся. Голос Мэгги зазвучал приглушеннее, будто она уронила диктофон, суматошно пытаясь завести машину.

— Давай, давай же! Только не это! Поверить не могу, «мини», не будь такой клячей! Чертова груда металлолома, вперед!

Тут Мэгги вздохнула с облегчением.

— Слава Богу! Вон фары. Он приехал. Чертовски опоздал, но я ему прощу! — Она истерично рассмеялась, шмыгнула носом. — Подумает, что я дешевая писака. Давай, Мэг, соберись. Ты должна вести себя как профессионал. Черт, фары просто ослепляют. Может, выключишь их, а? Так, спрячем диктофон…

Снова сработала защелка, открылась дверца. Мэгги зазвучала уверенно и дерзко:

— Привет! Знаешь, сколько сейчас времени? Мы же договаривались в полночь. Послушай, может вырубишь фары? Я ничего не вижу… О, извини, я не… Эй, что ты… О Боже! БОЖЕ!

Я опустил голову. Из диктофона понеслись крики и мольбы о помощи. Устройство все записало. С ударом и треском оно отлетело в сторону во время борьбы, но это не заглушило жутчайшую запись смерти.

Визг и борьба достигли накала, и тут повисла тишина. Лишь слабый звук, похожий на журчание воды. Мы слушали завывания ветра. Диктофон выпал из машины, когда Мэгги удалось ненадолго вырваться. Без активации устройство вскоре выключилось. После затишья зазвучал голос Броуди:

— Интересно, надолго ли хватает зарядки?

— Надолго. Он и сейчас пишет.

Броуди нажат на кнопку.

Мы не могли смотреть друг другу в глаза. Казалось, будто, прослушав запись убийства Мэгги, мы стали соучастниками.

— Почему она не произнесла имени ублюдка? — произнес Фрейзер. Даже он был потрясен.

— А зачем? — ответил я. — Мэгги делала запись для себя. Кем бы он ни был, она не думала, что этот человек представляет опасность. Нервничала только во время ожидания, но не когда он приехал.

— Все неправильно поняла, верно? — сказал сержант. — Фары. Он наверняка оставил их гореть, чтобы ослепить Мэгги, чтобы она не видела, что у него нож.

— А как насчет вспышек? — спросил Броуди.

— Мэри Тейт, — догадался я.

Он кивнул и закрыл руками усталое лицо.

— Гуляла со своим игрушечным фонариком. Если бы не трагедия, вышло бы иронично. Мэгги испугалась безобидной девочки и открыла дверь убийце.

— Да, но кто это был? — разочарованно произнес Фрейзер.

Броуди переключил внимание на диктофон.

— Послушаем, что там еще есть. — Он мрачно улыбнулся. — Семь бед — один ответ.

Ветер раскачивал машину, дождь хлестал по стеклам, будто пытался прорваться внутрь. Проиграв последний файл, Броуди решил вернуться к первому и прогнать все по очереди. Снова зазвучал голос Мэгги:

— Что ж поездка становится интересней, чем я ожидала. Жаль, что у бабушки нет выхода в Интернет: информационный век прошел мимо нее. Придется попросить коллег с работы следить за новостями. И выяснить биографию Дэвида Хантера. Пахнет жареным. — Усмешка. — И в его прошлом наверняка тоже немало любопытных моментов. Что здесь делать эксперту из Лондона, да еще с треклятым сержантом Нилом Фрейзером? Боже, из всех полицейских именно он!

Я посмотрел на Фрейзера. У него был свирепый вид.

— Поставил мне на руку огроменный синяк, когда вытаскивал из коттеджа. Надо накатать на него жалобу. Хотя сейчас не до этого. Боже, в каком виде этот труп! Вот бы взглянуть поближе. Может, рискнуть вечером? Фрейзер в это время сто процентов будет в баре…

У сержанта покраснели уши. Броуди невозмутимо открыл следующий файл.

Мэгги была сердитой и запыхавшейся.

— Пустая трата времени. Так и не удалось посмотреть на тело. Последний раз играю в разведчиков. — Дальше голос подобрел. — Неслабо напугал, надо признать. Взял так и выпрыгнул из-за угла! Как же зовут этого молодого полицейского? Кажется, Дункан. Ответственно стоит на карауле, хотя человечен. И симпатичный, если на то пошло. Интересно, есть ли у него девушка?

Следующие две записи содержали размышления о семье и работе. Броуди промотал их, пока не выскочило знакомое имя.

— Заходила к Страчану в надежде на интервью. Никаких шансов. Там был Дэвид Хантер с перевязанной рукой. Додумался гулять ночью по Руне без фонарика. — Мэгги ухмыльнулась. — Заглянул и Брюс Камерон, как обычно, ошибается вокруг Грейс. Противный тип. И как Страчан его терпит? Грейс мила, хотя такая красавица, что мне следует ее ненавидеть, завидуя по-черному. Не могу понять, что за орешек ее муж. То он само очарование, то холоден как лед. Хотя я бы ему не отказала…

Запись закончилась озорным смехом.

Следующий файл опять был личным: Мэгги беспокоилась о своем карьерном росте. Броуди проскочил его. Потом зазвучало нечто знакомое.