Нас позвали высокие широты - Владислав Корякин

Только выгрузились, срок радиосвязи. Нас не слышали ни прошлый срок, ни сегодня, зато мы слышали товарища Зингера! Собирается спускаться с ледораздела Фритьоф — Грен–фьорд и клянет нас, грешных, полагая пропавшими без вести! Неожиданно какие–то геологи сообщают ему, что видели нашу шлюпку, направлявшуюся в Свеагруву, причем с конкретным указанием на нас Правда, Женя тут же отверг возможность такого варианта и, как мы поняли, собирается искать нас на «Тайфуне» в направлении Хорнсунна… Во дает!

Ласковая добрая Свеагрува и «наш» дом, такой же теплый, просторный и полный продуктов, как и два года назад. Устраиваемся, наедаемся, отсыпаемся и… стираемся. Поздно ночью двое мужиков в одних трусах, погружаясь в облака пара, предвкушают удовольствие сна в жилище в спальниках с чистыми вкладышами и в чистом белье! Разве это не удовольствие, которого мы были лишены столь продолжительное время? А за окном снег с дождем. Но что нам сейчас до него? Мы буквально опьянены свалившимся на нас комфортом и пытаемся погрузиться в него по уши и даже не думаем о завтра. Странно выглядим в зеркале: обросшие, небритые, цвет лица глина, похудевшие, но с блеском в глазах. Можем ли мы забыть тебя, о гостеприимная Свеагрува?

22.08.67. Хижина на мысе Блахукен.

Учитывая вчерашние события, проснулся поздно, но с учетом информации из эфира решил сбегать на мыс Бла–хукен, благо до него что–то в пределах тридцати километров. Черт возьми, видели же нас откуда–то таинственные геологи? Неприятная дорога (в основном из–за ветра), одно удовольствие — легкий рюкзак. В итоге разочарование: никого и ничего.

23.08.67. Свеагрува.

Утром ветер сменился на восточный, с учетом предстоящего возвращения мордотык преследует меня. Уже только из–за этого не хочется покидать спальный мешок. И вдруг — гул вертолетов!..

Выскакиваю в чем был, максимально стараясь обратить на себя внимание. Машины одна за другой пошли на посадку. В Свеагруву везут двух геологов–палеоботаников, одновременно получив задание на попутный поиск пропавших без вести гляциологов, то есть нас. Не обратить внимание на фигуру в трусах и тельняшке, отплясывающую на пустынном арктическом побережье танец восторга, с высоты полета было невозможно. Двойная удача как для нас, так и для товарища Зингера! Какой там к черту мордотык, если я возвращаюсь в Свеагруву по воздуху? Итак, цель похода в Блахукен достигнута помимо моих усилий. Выясняется, что нас видели геологи–москвичи из отряда Соловьевой с высот Земли Натхорста, Женя и Вова в Баренцбурге. Леонид Сергеевич, удовлетворившись развитием ситуации, отправился на шлюпке в Рейндир–бухту к своим любимым моренам, оставив меня вводить гостей в курс дела, благо на Шпице они новички».

На последнее занятие я не потратил много времени, тем более что больше новостей из большого мира меня интересовала ситуация на ледниках восточнее большого шпицбергенского водораздела — на ледниках, стекающих к Стур–фьорду, для чего пришлось заложить пятидесятикилометровый маршрут в одиночку.

«25.08.67. Долина Челлстрем

Покинул Свеагруву во второй половине дня и на пути к долине Челстррём носом к носу встретился с овцебыком Космы шерсти, из которой вылезают нелепые овечьи ножки и тяжелая голова с горбатым носом и маленькими глазками. С километр прошли параллельным маршрутом на расстоянии в полсотне метров друг от друга. Остановился для короткого сна в хижине, не показанной на карте, при впадении долины–притока Линдстрем в большую долину Челлстрём Месяц набирает силу, около полуночи нормальный золотистый блеск. Это приятно, ибо предвещает возвращение привычного порядка вещей и грядущее завершение полевого сезона.

26.08.67. На переходе в Свеагруву.

К водоразделу отправился пораньше по хорошей погоде с практически неограниченной видимостью, когда и воды в речке поменьше, да и подмерзший грунт лучше держит подошву. Высоты сапог при переходе через речку едва хватило, но я постарался выбрать место получше для возвращения. На водораздел добрался часа за три, придерживаясь морены ледника Эдвард, откуда зафиксировал положение границ питания на серии ледников в бассейне Стур–фьорда, близкое к тому, что год назад наблюдали с воздуха в полете по системе ледников Паула—Стронг в диапазоне от 500 до 200 метров. Солидное пополнение нашей концепции, весьма…

Родное Баренцево море синее–синее, с россыпью зеленоватых айсбергов, словно брошенных на сапфировую гладь. Синий Стур–фьорд, синие очертания острова Эдж с подсиненными ледниками и молчаливыми айсбергами. Молчание Арктики, глубокое и многозначительное, что она хочет этим сказать?

У меня–то под щедрыми лучами солнца все вокруг блестит и сверкает, тогда как Троицкий скитается среди мрачных нагромождений морен, которые ничего не выигрывают от яркого солнечного света, скорее наоборот. На обратном пути решил продолжить съемку границ питания через долину Рейн, но этот маршрут требуется согласовать с Леонидом Сергеевичем.

27.08.67. Свеагрува.

Основательно вымотавшись, пришел к желанному жилью после полуночи, на подходе был приятно удивлен дымком, струившимся из трубы. В холле ленинградцы приходят в себя после спуска с окрестных гребней, откуда они доставили на собственном горбу плиты песчаника с отпечатками третичной флоры. Еще раз убедился, как в нашем шлюпочном маршруте я стосковался по людям. Несмотря на усталость, разговоры до утра, а затем провал в сон, погружаясь в который отметил усиление ветра снаружи. Сквозь сон я ощутил присутствие еще одного человека — вернулся Леонид Сергеевич. Пробудившись, все вместе стряпаем, ленинградцы разбирают свои сборы и готовятся к очередному маршруту. Согласовал свой поход по долине Рейна с планами Троицкого.

28.08.67. Свеагрува.

Вот уже неделя, как мы базируемся здесь, причем три дня и две ночевки я провел в иных местах. Из–за волнения Троицкий отложил свой переход к устью Рейна. Запаковываем образцы, готовимся к маршруту, написал письмо, которое намерен отправить в Москву с ленинградцами. Около

20 часов все отправились по берегу на запад, а я сутки спустя надеюсь выступить к верховьям долины Рейна.

Мне вновь предстоит трое суток маршрутного одиночества. Я готов, но все–таки грустно, а временами даже тоскливо, дают себя знать перегрузки нашего шлюпочного маршрута. Кажется, последнее время я хуже переношу свое одиночество».

Большой пробег по долине Рейна (это название дал здешней речке сам Норденшельд, поскольку она напоминала долину Рейна в Германии) прошел совсем иначе, чем планировалось. Главное, получена очередная порция границ питания в области горного оледенения, а в завершение маршрута я встретил Троицкого в намеченной для этого хижине, которую только однажды мы видели с вертолета.

Из долины Челлстрем я перешел в верховья долины Рейн по узкой долине Линдстрем, порой напоминавшей ущелье, с обоих бортов которой навстречу друг другу спускались небольшие горные леднички, каких здесь немало, подавляющее большинство которых отступало. Поэтому упереться в наступающий ледник, причем в стадии подвижки, с характерным трещиноватым выпуклым языком, для меня было полной неожиданностью. Правда, в прошлом году, возвращаясь на вертолете из бухты Агард в долину Сассен, мы наблюдали наступающие ледники, но, по опыту всех наших сезонов, это достаточно редкое явление на Шпицбергене на фоне происходящего отступания. Теория этого явления (не зависящая от вещественного баланса ледника) находится лишь в начальной стадии разработки, тем любопытней. Пока наблюдений такого рода просто недостаточно, чтобы делать какие–то выводы, но брать на заметку надо…