Джейн Доу. Без сожалений - Виктория Хелен Стоун

На это у меня терпения не хватает.

— Знаю, что любишь, дорогой. Пошли в кроватку. — Выключаю телевизор и тяну его за руки, пытаясь поставить на ноги.

— Я не виноват, — невнятно говорит он.

По его лицу текут слезы, под носом замерла струйка соплей.

— Знаю. Пошли в кроватку. Я скоро к тебе приду. Мне нужно сначала прибраться на кухне.

Он кивает и, спотыкаясь, бредет по коридору.

Я уношу все в кухню, вытираю журнальный столик и вызываю такси. Потом мою посуду. Я уже пишу Стивену записку, когда дом оглашает его громкий храп.

Отношу записку в его комнату. Он лежит на кровати ничком, джинсы спущены до щиколоток. Бросаю записку на его голую задницу и посылаю ему воздушный поцелуй.

Сегодня не могу зря тратить время. Нужно отредактировать записи.

У меня ощущение дежавю, когда я звоню на работу, чтобы сказаться больной, и иду в фирму по прокату автомобилей, только на этот раз прошу полномерный внедорожник. Когда подаю менеджеру свои фальшивые права, приходит сообщение от Стивена.

Он отвечает хмурым смайликом.

Мой Стивен — настоящая Флоренс Найтингейл[29].

На этот раз я на арендованной машине еду в Эппл-Вэлли. В церкви тишина, хотя, судя по звукам в коридоре, в кабинетах работают люди. Секретаря пастора Хепсуорта на месте нет, поэтому я стучу в закрытую дверь.

— Да? — с той стороны отвечает пастор.

Я приоткрываю дверь и заглядываю в образовавшуюся щель.

— Джейн? — Сидящий за столом пастор поднимает голову и выпрямляется. — Что вы здесь делаете?

— Хотела извиниться, — отвечаю я.

Он явно озадачен.

— За что извиниться?

— За то, что вчера солгала вам.

— В чем?

— Я не хочу вас рассердить… — Стыдливо опускаю голову.

— Обещаю, моя дорогая, я не стану сердиться. Я здесь для того, чтобы помочь вам любым возможным образом.

Я сглатываю и смотрю на него, открыто встречая его взгляд.

— Вы были правы, сэр. Это я… я отправила вам сообщение в выходные.

Он вскидывает седые брови.

— Фотография. Это были вы.

— Да. Это была я. Я… я боялась признаться вам в этом, пастор Хепсуорт. Простите.

— Мое обещание в силе, Джейн.

— Простите. Даже не знаю, зачем я ее послала! Вы великий человек, и я хотела… я хотела… — Замолкаю и судорожно втягиваю в себя воздух. — Вы простите меня за то, что я сделала?

Пастор слегка наклоняет голову и смотрит на стол секретаря. Там пусто.

— Может, вам лучше пройти в кабинет, моя дорогая, — более глубоким голосом говорит он. — Думаю, нам надо поговорить.

— Да, сэр. — Я нажимаю кнопку на своем телефоне; затем прохожу в его кабинет и закрываю за собой дверь.

Я решила не спешить и тщательно все продумать. Мне кажется, аудио — это верный путь. Представлять на суд общественности видео, снятое скрытой камерой, будет немного опасно. В людях может вспыхнуть сочувствие к героям сюжета, а я не хочу, чтобы этот день был испорчен даже намеком на доброту.

А еще лучше, если история будет разворачиваться постепенно. Всем нравится, когда разоблачение происходит медленно. Поэтому я призываю себя к терпению и рассчитываю каждую минуту. Это нелегко.

В пятницу я не утруждаю себя тем, чтобы звонить на работу. Я туда больше не вернусь. Весь день я пакую свои вещи и загружаю их во внедорожник. Сажаю свою кошку в переноску и устанавливаю ее временное жилище в машине. Затем еду в гостиницу «Интерконтиненталь» на Сент-Пол-стрит и снимаю «люкс». Там огромная ванна.

В гостиницу с кошками, естественно, не пускают, но я каждое утро оставляю горничной пятьдесят долларов, поэтому она ничего не видит, даже маленький лоток.

В субботу с большой осторожностью через промежуточный сервер завожу новый почтовый ящик и загружаю туда все контакты, украденные с телефона Стивена. Среди них есть, конечно, и телефоны родственников, и большинства прихожан. По именам узнаю двух дьяконов. Добавляю в список некоторых его приятелей с работы и всех его начальников.

Заказываю в номер еду. Пью шампанское, нежась в ванне. Смотрю на проплывающие по реке яхты. Какой замечательный день отдыха…

В воскресенье я встаю рано и отправляюсь в церковь. Сегодня я не надеваю цветастое платье. Сегодня на мне джинсы и обтягивающий свитер. Собираю волосы в высокий пучок и скрываю глаза за солнцезащитными очками. Сижу в машине, пока люди заполняют зал.

В восемь пятьдесят пять система почтовых оповещений издает сигнал. Воскресная служба еще не началась, но Стивен наверняка уже там, у передней скамьи с другими дьяконами. Сейчас он не станет проверять почту или читать сообщения. Он занят тем, чтобы подавать всем хороший пример.

Открываю почтовое сообщение, озаглавленное «Моральные устои семейства Хепсуортов, часть первая» и кликаю на приложение в виде аудиофайла, чтобы послушать, как Стивен просит меня то принять какую-то позу, то дотронуться до себя самой, то встать на колени.

Все это, по сути, не особо возмутительно. В том смысле, что это, конечно, порнография, но безвредная. Здесь нет ничего, чего не сделала бы мужская часть прихожан, если б ей представился шанс.

К тому же нет никаких видео со Стивеном, нет фотографий или визуальных свидетельств, так что этот файл предназначен главным образом для того, чтобы посмеяться и обсудить. На записи я несколько раз называю его по имени, но он может заявить, что это не он, и очень многие поверят ему на слово. И это хорошо.

Позади моей машины по парковке идет пара. Неожиданно женщина останавливается и подносит к уху телефон. Охает; у нее отвисает челюсть. В следующее мгновение опускает руку с телефоном.

— Брент! — слышу я ее крик.

Но ее муж уже у церкви, придерживает для нее открытую дверь и машет ей.