Горящий берег - Уилбур Смит

— Есть ли у вас какие-нибудь сведения о вражеских кораблях, герр Деларей?

Капитан плеснул каждому шнапса в хрустальный бокал и вздохнул, когда из бутылки упала последняя капля.

— К сожалению, у меня сведения семидневной давности. — Лотар поднял бокал, приветствуя корабельных офицеров, и, когда все выпили, продолжал: — Восемь дней назад в Дурбане причалил армейский транспортник «Окленд». На нем две тысячи новозеландских пехотинцев. Предполагалось, что он отплывет пятнадцатого…

В гражданских службах Южно-Африканского Союза было много сочувствующих, мужчин и женщин, чьи отцы и семьи участвовали в бурской войне и воевали на стороне Марица и Девета против войск Союза. У некоторых родственники были брошены за решетку или даже казнены за измену, когда Сматс и Бота подавили восстание. Такие же сочувствующие работали на Южно-Африканской железной дороге или в гавани, другие занимали важное положение в министерстве почт и телеграфов. Жизненно важная информация собиралась, кодировалась, и по правительственной сети сообщения уходили к немецким агентам или повстанцам.

Лотар прочитал список прибывающих и отплывающих из южноафриканских портов кораблей и снова извинился.

— Мои сведения поступают на телеграфную станцию в Окаханди, но моим людям требуется от пяти до семи дней, чтобы добраться сюда через пустыню.

— Понимаю, — кивнул немецкий капитан. — Тем не менее, переданная вами информация бесценна для планирования следующей стадии моих операций.

Он оторвал взгляд от карты, где было отмечено расположение английских кораблей — ее дал ему Лотар, — и впервые заметил, что гостю неуютно. Сохраняя внимательное, вежливое выражение, в глубине души капитан злорадствовал.

«Ты, великий герой, красивый, как оперная звезда, храбрый, когда в лицо тебе дует ветер, а над головой светит солнце! Как бы я хотел взять тебя в поход и показать, что значит настоящая храбрость и жертвенность! Что было бы с тобой, если бы ты услышал, как над головой, гремя, проходят английские эсминцы, охотящиеся за тобой, или услышал бы щелчок детонатора, когда смертельный заряд опускается к тебе? О, я с удовольствием бы посмотрел, какое у тебя будет лицо, когда взрыв ударит в корпус, и вода струями начнет бить внутрь через трещины, и погаснет свет. Что будет с тобой, когда по запаху ты поймешь, что в темноте уделался от страха, и почувствуешь, как твое дерьмо, горячее, жидкое, стекает по ногам?» Но вместо всего этого Кохлер улыбнулся и пробормотал:

— Жаль, что не могу предложить вам еще шнапса…

— Нет, нет, — отмахнулся от предложения Лотар. Это существо с лицом трупа и его вонючий корабль вызывали у него отвращение и тошноту. — Вы очень гостеприимны, но я вынужден отправиться на берег, присматривать за погрузкой. Ленивые псы и прирожденные воры, все они. Понимают только кнут и палку.

Лотар с благодарностью взбежал по трапу наверх и, оказавшись на конической башне, жадно вдохнул соленый морской воздух. Капитан подводной лодки последовал за ним.

— Если бы вы могли отрядить моряков помочь при погрузке…

Капитан колебался. Послать ценный экипаж на сушу значит сделать корабль еще более уязвимым. Он быстро взвесил за и против. Война подобна игре в кости — риск против награды, ставка — смерть или слава.

— Я пошлю с вами на берег двадцать человек.

Он принял решение в несколько секунд, и Лотар, понимавший его затруднительное положение, кивнул с невольным восхищением.

— Им понадобится свет.

Лотар развел на берегу костер, но соорудил между ним и морем заслон, надеясь на то, что это и плывущий туман скроют огонь от рыщущих английских военных кораблей. В слабом свете костра они загружали лихтеры и гребли к подводной лодке. После того как горючее из бочки сливали в баки корабля, пустую бочку бросали в воду и она тонула в водорослях. Постепенно длинный стройный корабль погружался все глубже.

К четырем часам утра корабельные баки заполнились до краев. Командир лодки нервничал на мостике, каждые несколько секунд поглядывая на берег, где при обманчивом свете проступили из мрака острые гребни дюн, а потом на приближающийся лихтер с длинной блестящей торпедой, осторожно уложенной на банки.

— Быстрее! — перегнувшись через перила ограждения рубки, подгонял Кохлер своих людей, пока те прилаживали стропы вокруг чудовищного оружия, осторожно поднимали груз на натянувшихся канатах и переносили его на борт. Второй лихтер со своей смертоносной ношей уже стоял рядом. Пока торпеду аккуратно опускали в передний люк и подавали в пустой торпедный аппарат под палубой, первый лихтер, борясь с течением, уже шел назад к берегу.

Быстро светлело, усилия экипажа и чернокожих мятежников стали отчаянными: превозмогая усталость, они во что бы то ни стало старались завершить погрузку, прежде чем наступивший день откроет их врагу.

Лотар приплыл с последней торпедой; он небрежно сидел на ней боком, как, бывало, на своем арабском скакуне, и капитан, наблюдая за ним в лучах рассвета, обнаружил, что негодует еще сильнее, что ненавидит Лотара за то, что он высок, вызолочен солнцем, красив. Ненавидит за небрежное высокомерие, за страусовые перья на шляпе и золотые кудри до плеч, но пуще всего — за то, что сейчас Лотар ускачет в пустыню и оставит ему только одну возможность: вновь погрузиться в холодные, смертельно опасные воды.

— Капитан.

Лотар выбрался из лихтера и торопливо поднялся на мостик на башне.

Капитан увидел на его красивом лице возбуждение.

— Капитан, в лагерь только что приехал один из моих людей. Он пять дней скакал от Окаханды и привез новости. Отличные новости.

Капитан старался не заразиться этим возбуждением, хотя руки у него задрожали. А Лотар продолжал:

— Помощник портового инспектора в Кейптауне — один из наших. По его сведениям, через восемь дней в Кейптаун прибудет английский тяжелый линейный крейсер «Инфлексибл» — «Несгибаемый». Он покинул Гибралтар пятого числа и идет прямо туда.

Капитан нырнул в люк, и Лотар неохотно последовал за ним вниз по стальной лестнице. Капитан уже нетерпеливо склонился над штурманским столиком — с измерительным циркулем в руках, забрасывая вопросами штурмана.

— Крейсерская скорость линейных крейсеров противника?

Штурман быстро пролистал папки с разведданными.

— Расчетная скорость двадцать два узла при двухстах шестидесяти оборотах, командир.

— А!

Капитан мелом прокладывал курс от Гибралтара к западному побережью Африки вокруг большого выступа и затем к мысу Доброй Надежды.

— А! — Снова, на этот радостно и с предвкушением. — Если отойдем через час, можем занять патрульную позицию сегодня к 18:00, и крейсер не сможет миновать нас.

Он поднял голову и посмотрел на собравшихся офицеров.

— Господа, это не обычный английский крейсер. Это «Несгибаемый», тот самый корабль, который затопил у Фолклендских островов «Шарнхорст». Какой приз! Какой приз подарим мы кайзеру и das Vaterland!