Чего хочет женщина - Татьяна Полякова

— Не получится, — покачала я головой. — Ясама в этой школе училась и много о ней знаю. Денег там вот так просто из егорук не возьмут. Тут знакомства важны, ну и, конечно, из какой семьи ребенок.Привилегированная школа, всегда такой была и осталась: педагоги, врачи, ну иначальство всех рангов туда деток устраивает.

Лом нахмурился и даже вилку в сторону отложил, так емуобидно стало:

— А мы что же это, рожей не вышли? И пацану Зверькатуда хода нет?

— Есть. У меня там подруга завучем, устроим. Оставьтелефон, позвоню его жене, поговорю. Ломик заулыбался и за руку меня к себеподтянул:

— Добрая ты у меня баба, Ладка.

— О людях надо проявлять заботу, — усмехнуласья. — Человек ты теперь большой, должен быть отцом родным, чтоб шли к тебес любой малостью, а ты не ленись, помоги. Делу на пользу, добро вернетсясторицей. — Это навело меня на кое-какие мысли. — Гена, ты когонадумал в казино оставить?

После смерти Моисеева казино заправлял Славик, нашбухгалтер, и очень этим тяготился. Дел у него и так невпроворот, надо быломужика освобождать от лишней нагрузки. Лом все никак не мог остановиться наопределенной кандидатуре.

— Воробья, наверное, — пожал Лом плечами.

— Пьет, — заметила я.

— А кто сейчас не пьет, Ладушка?

— Женат третий раз за два года, жену зовет «телка»,двое детей проживают на соседней улице, а папуля мимо на «Мерседесе» катит ипаршивой шоколадкой не угостит. Нет, Воробей не годится, — покачала яголовой. Лом удивленно смотрел, не потому даже, что я решительно отмелакандидатуру Воробья, а оттого, что хорошо знала о личной жизни его соратников.

— Кого ж тогда? — спросил он.

— А вот Зверька и поставь. Пьет мало, жену уважает,мальчишку своего любит. Человек, если ему семья дорога, по-глупому на рожон неполезет, лучше сотня и покой, чем тысяча и риск большой. Так что ставь человекасемейного, ему веры больше.

Не знаю, каким образом, но мои слова достигли ушей Воробья.Еще накануне он считал себя утвержденным в новой должности, обмывал событие сдружками, и вдруг такая неудача. Воробей, собравшись с силами, поехал к Лому вконтору. Но тот в таких случаях всегда проявлял завидную твердость, и Воробейотбыл несолоно хлебавши. Новость долго обсуждали, после чего среди мужиковобнаружилась похвальная страсть к семейным устоям. Из конторы вдруг разомисчезли девицы, долгое время считавшие ресторан родным домом. Теперь, появляясьпо вечерам с кем-нибудь из посетителей, они могли наблюдать, как бывшие дружкивсячески подчеркивают свое желание видеть их как можно дальше от себя, и обесплатной выпивке барышням мечтать не приходилось. Очень скоро красные дникалендаря стали отмечать в компании дражайших половин, так как Лом задавал тонв этом начинании. Скоро перестали и краснеть, произнося фразу «Я с женой». А япродолжала наблюдать и экспериментировать.

В октябре мы въехали в новый дом. Он мне нравился, и вообщежизнь радовала.

— Ладуль, надо новоселье справлять, — заметилЛомик.

— Надо, — согласилась я. — Если хочешьсобрать своих дружков, пожалуйста. Собирайтесь и пьянствуйте на здоровье.Потом, с божьей и Танькиной помощью, я как-нибудь смогу привести дом в порядок.Но на время празднования удалюсь. Ваши пьяные физиономии для менятруднопереносимы.

— Куда? Удалишься то есть? — забеспокоился Лом.Мои отлучки он не любил и неизменно был настроен категорически против всякихпоездок в одиночку.

— Не знаю. Куда-нибудь съезжу на недельку.

— Еще чего… И что это за новоселье без хозяйки в доме?

— Тогда все будет так, как хочу я.

К семи часам к нашему дому стали подъезжать машины. Из нихприлично одетые мужчины помогали выйти дамам в вечерних туалетах и бриллиантах.Бриллиантов было чересчур много, но о вкусах, как говорится, не спорят. Гостичинно расхаживали по дому, говорили вполголоса, пили мало, а в целом вели себяочень прилично. По виду определить, кто бандит, а кто человек, так сказать,порядочный, было затруднительно. Никаких тебе дурацких кличек и прочихглупостей. Если их тут собирать почаще, они, пожалуй, привыкнут. В общем, я засвоих порадовалась. Танька тоже.

— Глянь, что делается, — резвилась она. —Светский раут, да и только. И никаких тебе пьянок по случаю… Воробей с женойпожаловал, дражайшая с перепугу по углам прячется от благоверного. Мне, что ль,замуж выйти? Чувствую себя одинокой…

Тихая и размеренная жизнь, каковой по замыслу она и должнабыть, вдруг была нарушена одним событием. Позвонил Астахов, в тот же день мывстретились.

— В городе появился киллер, — заявил он. —Живет в «Дружбе», думаю, явился по вашу душу.

— Почему? — забеспокоилась я.

— Денег стоит немалых, зря тратиться не станут…Следовательно, цель у него крупная…

— О господи. — Я лихорадочно соображала, кто мограскошелиться и вообще решиться на такое.

— Мы за ним присматриваем, — заверилАстахов, — только мои ребята вряд ли будут грудью защищать Лома. Вближайшие дни ничего у вас не намечается?

— Через два дня презентация, открываем Центртворчества.

— Очень подходяще, — кивнул он.

Я заспешила домой. В Центре творчества мы имели свойинтерес, и презентация касалась нас напрямую. Конечно, Лому теперь ехать туданельзя, но, узнав причину, он прятаться не станет, характер не тот. Следовалодля начала накрепко посадить его дома. Потому я и отправилась в офис, гордопрошествовав к кабинету мужа. Блондинка с синими, как у куклы Барби, глазамимаялась перед компьютером. О том, что с некоторых пор она сидит на этом месте,мне с большой осторожностью поведал муж, сразу же перечислив все ее недостатки:кривые ноги, лошадиное лицо и плоскую грудь. При этом заглядывал мне в глаза иочень боялся сказать, сколько ей лет. Зато приглашал посетить его на работе, чтобсамой убедиться, что эта мымра ни на что не годна. Кого-то ведь брать надо, такпусть она и сидит.

— Геннадий Викторович у себя? — спросила я.

— Да. — Девушка слегка растерялась, точно вкомнате появилась не я, а торпедный катер, выкатила глазки еще больше и,попробовав стать грозной, поинтересовалась:

— Вы по какому вопросу?

— По личному, — ответила я и вошла к мужу. Высунувот усердия язык и почесывая карандашом за ухом, он разгадывал кроссворд.