Заметки пожилого человека - Евгений Сатановский

От недовольства страной пребывания лекарства не существует. Никакой врач не поможет. Можно поплакаться другу в жилетку под стопку и шашлык. Чем занимается по выходным на даче полстраны. Можно что-то сказать и написать – чем автор периодически и заморочен. И хочется, чтоб поменялось, но ведь когда исполнится – всё бы отдал, чтобы вернуть то время, которое пройдёт. Хотя бы нынешнее. Поскольку сволочное, но стабильное. Прогресса мало, и преимущественно он касается того, что можно публике продать. Или бюджету, чтобы те, кто его будет растаскивать, могли хоть что-то предъявить. Но так везде. У всех. При любом строе и любой государственной системе. Приезжаешь туристом – видишь декорации. Эмигрантом – другой карамболь. Хотя, понятно, что нынешние у нас проходят тот исторический период, когда про нормы приличия и правила поведения со старых времён ещё помнят, придерживать своё, ретивое, нужным уже не считают, а рамки узкие, и все, кто, может и считает, что за это им ничего не будет, или просто ни о чём не думают, за них выходят. Творят невесть что. Или несут публично. Отчего и создают впечатление апокалипсиса, которого на самом деле нет.

Обычный бардак. Не лучше, не хуже прочих. Может кончиться плохо? Может. Но не сразу. И не везде. А если сразу и везде, чего страдать заранее? Придёт время помирать под забором – будем помирать под забором. Что характерно – богатые и супербогатые при всех запасах, которые ими накоплены, и предусмотрительно отстроенных запасных аэродромах совсем не обязательно на них успеют отбыть. А хоть бы и отбыли, кто сказал, что честно уворованное у них не отберут? Информационный фон насчёт русской мафии под это и рассчитан. Источник денег у них какой? Доказательства законного происхождения? Подтверждения подлинности этих доказательств? Никакие ордена, звания почётных консулов и статус благотворителей и попечителей им не помогут. Проходили уже. И не раз. Много у тебя всего или очень много, в смокинге, бальном платье, мундире с орденской колодкой до пупа или джинсах и ватнике – неважно, когда всё вокруг накрывается медным тазом. А поскольку усилий, необходимых для того, чтоб это не произошло, никто прикладывать не будет, только имитировать, расслабимся. Не то чтоб автора это радовало. Но всё равно мы все помрём. Не повод, чтоб идти топиться.

Боишься всю жизнь. Чего-нибудь. Разного, но всегда. Кем бы ни был и кем бы ни стал. Не за себя, так за других боишься, в меру ответственности, воспитанной родителями и прочими родственниками. Пока маленький, боишься их расстроить и разочаровать. Ужас, насколько ребёнок переживает за родителей. Если, конечно, это нормальный ребёнок и родители у него нормальные. Дело не в том, что накажут: в угол поставят, лишат сладкого или подзатыльник дадут (в серьёзных случаях). Расстроенное лицо мамы после принесенной тройки (о двойках не говорим – это катастрофа) способно испортить настроение надолго. В детстве у автора в семье бытовала фраза: «будешь так учиться – пойдёшь в дворники», к концу института ставшая юмористической, с учётом успеваемости и понимания, что мир несправедлив и от тебя не всё зависит, могут низкую оценку вкатить незаслуженно. Да и с хорошими оценками – кто сказал, что это что-то будет значить? Что вовсе не означает, что высказанная Германом Грефом идея отказаться от экзаменов стоит того, чтобы её обсуждать. Хотя карьера на деле зависит не от успеваемости и мозгов в голове, а от цепочки случайностей. Попал на глаза, не попал. Познакомился с кем надо, не познакомился. А дальше как получится.

В совсем раннем, дошкольном детстве боишься описаться. Раньше никаких памперсов не было, теперь этой проблемы нет. По крайней мере, для детей. Хотя от физиологии никуда не деться, она с тобой остаётся до старости. Выпивший подросток (и взрослый), если речь не идёт о совсем отмороженном асоциальном персонаже, не чужд шанса публично опозориться и соответствующих фобий на эту тему. Что до стариков… Нет большей жути для человека, сохранившего, несмотря на преклонные годы, ясный ум и трезвую память, чем отсутствие контроля над собственным сфинктером. Отчего появились памперсы для старшего возраста, притом что многие стесняются их носить. Немощной старости, как правило, боятся. Твой организм подводит на каждом шагу. Причём речь не о сексе. Можешь, не можешь – дело твоё. Может, просто не хочешь. А вот что кости хрупкие и требуха ни к чёрту, очень плохо. Неловкий шаг или съел-выпил не то, и увы. Причём всегда внезапно. Откуда у западников и распространилась традиция геронтологических центров. Врачи, медсёстры и необходимое оборудование круглосуточно рядом – то, чего самая любящая семья обеспечить не может. В случае очень богатых – может, но не о них речь.

Секс, понятно, тоже не есть источник одних лишь радостей, хотя написано о нём столько… Но никого ничему литература не учит. Первого раза, к примеру, боятся все нормальные люди. Если не считать особо тупых или развращённых с детства. Как подступиться, как себя вести, что он (она) о тебе подумает, как вести себя потом… В связи с чем так распространён вариант старшего первого партнёра (вне зависимости от пола), чтобы хотя бы один что-нибудь знал и умел, не заморачиваясь на переживания. Вплоть до прецедента Макрона. Или царя Эдипа. В древности с комплексами было проще: кого догнал, на том женился. Если бы люди по поводу личной жизни так не переживали, они вообще бы не заморачивались на её тему. А так, кто штудирует «Камасутру», кто ищет необходимую информацию на порно, кто тренируется в борделях, кто заводит любовные связи на стороне, кто гаремы. Часто из-за комплексов, а не потому, что ему (ей) нечего делать и денег девать некуда. Сколько людей, столько вариантов. В связи с чем литература, театр, кинематограф и телевидение обеспечены сюжетами до конца существования человечества. С поправкой на возрастные ограничения и национальность – не всё и не везде разрешено. Кое-где и женская щиколотка – сплошной разврат…

Нормальная семья, дети-внуки… Боишься ещё больше: за всех и всё время. Если, конечно, есть мозги в голове. А уж если фантазия богатая и воображением Б-г не обидел… Когда все рядом – нормально. Даже если что-то случилось, разберёшься. Или ты. Или жена. На худой случай, мама или тёща. И прочие родственники и друзья, если они есть. Толпой справляться с трудностями проще. Что хорошо известно в патриархальном обществе, будь то племенная система в Африке, цыганский табор или казачья станица. Прокормиться, одеться, защитить семью, обустроить быт. Просто выжить. Современное городское общество дробит население до молекулярного уровня. Соседей не знаешь. Родственников и друзей видишь редко – иногда годами не встречаетесь. Чем живут – понятия не имеешь. Контакты с ними теряешь, особенно если живёте не в одном городе. А уж если в разных странах… Что по нынешним временам случается сплошь и рядом: жизнь людей разбрасывает – иногда навсегда. Хотя современные средства связи, авиация и отсутствие (или лёгкость получения) виз позволяют контактировать так, как в прежние времена и представить себе было невозможно. Отчего так важна свобода передвижения, в том числе безвизовый режим.

При этом нынешний транспорт для спокойствия – проблема. Расстояния большие, все всё время куда-то едут. Что ты можешь сделать, если близкие, не дай Б-г, попадут в авто– или авиакатастрофу? Ничего. А они всё время ездят и иногда летают. Сто лет назад такого не было. Транспорт удобнее и безопаснее, чем был. Но интенсивность движения… Когда едут далеко, просишь позвонить, как доберутся, напряжённо ждёшь и только потом выдыхаешь. Особенно если на самолёте. Там другие бабушка с дедушкой, любят и ждут, делать нечего. Но дёргаешься сильно. Да что там! В школу идёт ребёнок в своём или соседнем дворе, но на дорогах и во дворах носятся уроды рода человеческого на машинах, которым до скоростных ограничений дела нет и до твоего ребёнка тоже нет. Как показывает прецедент с «пьяным мальчиком», у них под рукой всегда окажется «эксперт», который будет их отмазывать, а в правоохранительной системе его прикроют люди, которым и право, и его охрана до фонаря. Американцы это называют мафией. У нас оскорблять власть нельзя, силовые ведомства и судебная система часть власти, так что их так не зовут. А как зовут не скажешь, потому что ненормативная лексика тут неприменима. Засудят.