Римская Галлия - Фюстель де Куланж

наконец исследование заканчивается рассмотрением утвердившегося в римской Галлии судоустройства, так как юстиция являлась у римлян сущностью верховной власти. Теперь остается еще спросить себя, каково было социальное состояние Галлии во время Римской империи, какой порядок собственности господствовал в ней, каковы были права личности и характер общества. Такова будет задача первой части следующего тома предпринятого обширного труда. За исходную точку будет взята эпоха распадения империи.

Произведенное исследование позволяет нам утверждать, что в Галлии, под влиянием римского закона, выработалась политическая организация, коренным образом противоположная той, в которой она жила в эпоху независимости. Отличительной особенностью государственной культуры Галлии, в то время как Цезарь предпринял ее завоевание, была слабость общественной власти. Внутри каждого из народцев, которые населяли обширную территорию Галлии, авторитет правительства, как кажется, был чрезвычайно непрочен, и могущество частных лиц весьма сильно. Рядом с государственными учреждениями, вырабатывавшимися весьма медленно, успешно развивались клиентела и патронат; рядом с сенатами и магистратами появлялись частные союзы, которые постоянно угрожали правам вождей народца-государства. Самые слабые личности становились под опеку самых богатых и могущественных. Знать, владевшая землею, окруженная тысячами слуг и воинов, была сильнее законов и носителей власти.

С другой стороны, между Рейном и Пиренеями не было ни политического, ни национального, ни, без сомнения, религиозного единства. Галлия не связана была в одно целое какими-нибудь общими для всей страны учреждениями. Трудно даже предполагать, чтобы в сознании этих многочисленных народов существовало сколько-нибудь ясное понятие общего отечества. Война галлов против Цезаря не может рассматриваться единственно как национальная борьба. Очень важные племена были союзниками римского военачальника, среди многих других он также почти всегда находил себе сторонников. Человек, который стоял во главе национальной обороны, Верцингеторикс, сам сначала был в дружбе с Цезарем, и ему не удалось, даже на короткое время, достигнуть единения всех галльских племен, возбудив в сердцах их любовь к независимости общей родины.

На месте такого общественного порядка, основанного на решительном преобладании знати, на месте такого чрезвычайного раздробления политических и нравственных сил населения страны римское завоевание поставило монархический строй со всею его строгостью, с самою глубокою централизациею, какую видел до тех пор мир. Власть государства сделалась столько же неоспоримою, сколько подавляющим являлось раньше могущество знати, между тем население Галлии пользовалось под опекою этого порядка высшею степенью свободы и справедливости, которая вообще была возможна в древних обществах. Вместе с тем Рим ознакомил побежденных с новым правом, языком, религиею, образом жизни, не навязывая их, однако, силою, не распространяя их искусственно ускоренным смешением крови; в страну галлов мало было введено латинского населения, не устраивалось принудительных смешанных браков, вообще не производилось насилия над чувством и волею; тем не менее в стране родилась совершенно новая культура.

Перерождение оказалось особенно полным в области государственного быта.

1. Рим дал Галлии прежде всего политическое и религиозное единство; из ее отдельных племен, из ее враждовавших друг с другом мелких государственных союзов образовалось под его влиянием единое сплоченное национальное тело. У галлов, сгруппировавшихся около лионского и нарбоннского храмов, было, несомненно, гораздо больше если не патриотизма, то единодушия и сознания национальности, чем y тех, которые окружали Верцингеторикса. Империя создала около храмов Рима и Августа общие собрания, которых не знала независимая Галлия. Эти собрания выработали мало-помалу единство молитв, желаний и мыслей, которое оказалось, может быть, самым лучшим средством спасения галльского единства во время смут варварского нашествия.

2. Выше этих собраний расположилась власть императора. Правление цезарей было монархией, самой абсолютной из всех, которые когда-нибудь до того появлялись в Галлии. Император сосредоточивал в своих руках все элементы самодержавия, как высший уполномоченный народа-самодержца. Он – вождь армии и господин граждан; он собирает налоги и судит людей, творит закон и управляет провинциями. Он не только политический глава государства: это личность божественная, неприкосновенная и святая; ему повинуются и поклоняются. Сущность его власти такова, что, как бы ни был плох государь, императорское могущество остается божественным. Подданные могли ненавидеть отдельного господина, но y них всегда оставалась непоколебимою религия власти. Монархическая идея слагалась как самое прочное наследие, завещанное Римом будущим поколениям.

3. Императорская власть применялась в Галлии должностными лицами, которые являлись там уполномоченными цезарей. Эти чиновники, как и сам государь, который их назначал, обладали всеми элементами административного могущества. Они являлись носителями управления, суда, военного командования. Но они зависели от монарха, который их посылал. Против их действий галлы могут испрашивать покровительство императора, апеллировать к нему против их приговоров. Если люди и чувствуют близко от себя представителя власти, то они вместе с тем могут всегда обращаться вдаль к тому, кто назначил последнего. Все в конце концов делается от имени одного: административная централизация была основным началом римской монархии. Прибавим, что это правило, безусловно, противоположно всем старым обычаям Галлии, и оно с особенным трудом сохранится среди той разнообразной борьбы и столкновений, в которые погрузится страна в эпоху упадка империи.

4. Тем не менее имперский порядок оказался более благоприятным развитию равенства и известных вольностей в Галлии, чем национальная независимость. Появились общие советы, которые контролируют деятельность проконсулов и легатов. Если местные общины и должны подчиняться провинциальному наместнику, то внутреннее управление их в довольно широких рамках предоставлено им самим: y них есть сенаты, они выбирают магистратов, они владеют и распоряжаются самостоятельно имуществами и доходами. Они живут правильною жизнью: частные союзы уже не стесняют в этих муниципальных мирах авторитета общественных властей, и представители центральной власти вмешиваются в дела общин, только чтобы оказывать им покровительство. С другой стороны, тогда же установилось больше справедливости в распределении повинностей, отправлении правосудия, характере законодательства. Косвенные налоги и земельная подать ложились более или менее равномерно на всех людей и на все недвижимости. В принципе военная служба была обязательна для всех; но на деле чаще всего она предоставлялась доброй воле охотников, и призыв чужеземных наемников уничтожил последние остатки того, что могло быть тяжелого для населения в воинской службе. Никто не избегал юрисдикции императора. Государственная власть возвышалась над всеми классами общества. Слабым больше незачем было отдаваться в клиентелу к сильным, и государство, которое всем повелевало, вместе с тем охраняло всех.

Итак, нельзя найти большей противоположности между двумя государственными порядками, как та, которая существовала между порядком, господствовавшим в Галлии до завоевания, и тем, который утвердился в ней под влиянием Рима. Значит ли это, что общественный строй был преобразован во всех отношениях и что в стране не осталось ничего от древних обычаев? Мы этого не думаем. Аристократия была сокращена и стеснена империею и подчинена государству; но она не исчезла. Когда мы будем изучать в следующем томе, социальное