Хранилище - Бентли Литтл

— Порядок в зале! — призвал председатель. — Порядок! Если кто-то хочет что-либо сказать, поднимайтесь на трибуну и говорите. Но нельзя перебивать оратора, которому предоставил слово городской совет.

Кейес с легкой улыбкой терпеливо ждал на трибуне.

— Частную полицию допустить нельзя! — воскликнул Арон Джефкоут. — Полиция призвана обеспечивать закон и служить людям, а не выполнять распоряжения своего хозяина!

Форест Эверсон повернулся лицом к членам совета.

— Мы полицейские, а не частная охрана!

— Ни в структуре управления полиции, ни в штатном расписании не произойдет никаких изменений, — сказал мэр. — Вся разница будет только на бумаге. Вместо того чтобы расходовать деньги налогоплательщиков, «Хранилище» само будет выделять необходимые средства. — Он повернулся к Кейесу. — Я вас правильно понял?

Представитель «Хранилища» кивнул.

— Именно так и должно быть! — крикнул грузный мужчина, которого Билл не узнал. — Почему все мы должны платить за полицию, когда далеко не все нарушают закон?

— Потому что полиция защищает всех! — возразил Форест. — И вас в том числе!

— Мы должны платить за защиту? Ребята, да кто вы такие, рэкетиры?

— Порядок в зале! — снова призвал мэр.

После нескольких минут споров и пререканий ему наконец удалось утихомирить зал. Кейес раздал членам совета по экземпляру проекта предложения, после чего вернулся на место.

Никто на него не набросился.

Никто не сказал ему ни слова.

Билл оглянулся на представителя «Хранилища», и бледный мужчина посмотрел ему в глаза. И улыбнулся.

Билл поспешно отвел взгляд.

На трибуну один за другим стали подниматься ораторы, в основном осуждающие предложение о приватизации полиции, но некоторые его поддерживали. Билл также собирался выступить, однако все его доводы уже были озвучены, и он не смог бы добавить в дискуссию ничего свежего. И все же ему было отрадно видеть, что так много народу решило высказаться. Пришла пора жителям Джунипера принимать участие во всем этом, взять на себя ответственность за то, что происходит у них в городе.

Билл ожидал, что вопрос будет перенесен на следующее заседание. Как-никак городскому совету предстояло принять очень важное решение. Однако через час прений мэр зачитал вслух предложение, представленное Кейесом, и без какого-либо обсуждения сказал:

— Предлагаю принять предложение целиком.

— На мой взгляд, нам нужно время, чтобы изучить его внимательно, — возразил Пальмира. — По крайней мере, надо дать возможность ознакомиться с ним нашему финансовому отделу, а также начальнику полиции, и выяснить, нет ли у них каких-либо замечаний и дополнений.

Однако мэр пропустил его замечание мимо ушей.

— Все согласны со мной?

— Полностью с вами согласен, — поддержал его Билл Рейд.

— Ставлю вопрос на голосование.

Предложение было принято четырьмя голосами против одного. Против проголосовал только Пальмира.

Билл был ошеломлен. Что это такое? Всего одно быстрое голосование — и полиция Джунипера теперь подчиняется «Хранилищу»? Это невозможно. Так нельзя. Это противозаконно.

Присутствующие встретили это решение подавленно. Билл назвал бы их реакцию «растерянным молчанием», но только он не мог сказать, в какой степени она обусловлена потрясением, а в какой — страхом. Только что все стали свидетелями исторического момента: избранное местное самоуправление отказывалось от своей власти, передавая ее «Хранилищу».

Билл нисколько не удивился, увидев, что Кейес снова поднимается на трибуну.

— Ральф Кейес, — объявил он. — Представитель «Хранилища», шоссе номер 180, владение 111.

Бледный, неказистый мужчина снова порылся в бумагах.

— Согласно нашим расчетам, город сможет дополнительно сэкономить, если переведет на частное финансирование также и пожарную часть. У меня есть проект договора, в соответствии с которым «Хранилище» соглашается взять на себя финансирование пожарной части Джунипера и все административные обязанности, сохранив без изменений существующую программу предотвращения возгораний и борьбы с пожарами…

На этот раз споры в зале были гораздо менее бурными и продолжительными, и когда они наконец затихли и Кейес снова вернулся на свое место, Билл успел со страхом подумать, что никто не выступит против нового предложения.

Но тут Дуэйн поднялся с места и направился к трибуне.

Билл не знал, что владелец музыкального магазина присутствует на заседании, но сейчас он ощутил прилив гордости, увидев, как этот высокий длинноволосый мужчина решительно поднимается на трибуну. Дуэйн не ведал страха, без колебаний высказывал свое мнение по любому вопросу и вполне мог показать городскому совету, что есть что. Билл с улыбкой смотрел, как владелец музыкального магазина поднял микрофон под свой рост и смахнул с лица прядь волос. Это был его друг, и он еще никогда прежде не чувствовал себя с такой полнотой жителем Джунипера.

— Меня зовут Дуэйн Кернс, — громко и отчетливо произнес Дуэйн. — Я живу по адресу: участок 22, Криксайд-Акрс…

— Криксайд-Акрс является отдельным муниципальным образованием, — не дал ему договорить мэр. — Вы не живете в Джунипере и, следовательно, не имеете права высказываться по вопросам жизни города.

— Но я работаю в Джунипере. У меня в городе магазин.

— Сожалею. Закон однозначно говорит…

— В задницу такой закон! — перебил его Дуэйн.

В зале заседаний наступила полная тишина.

— Я хочу кое-что сказать, и я это скажу. Господин мэр, — Дуэйн ткнул в мэра пальцем. — Вы, сэр, продаете Джунипер с потрохами.

— Мистер Кернс, выбирайте выражения!

— Больше того, я уверен, что вы свою родную мать отдадите на потеху извращенцам, больным СПИДом, если вам прикажет «Хранилище».

Мэр побагровел, однако голос его оставался спокойным и ровным, и в нем прозвучала лишь тень раздражения.

— Джим! — Он подал знак одинокому полицейскому в форме у двери. — Будь добр, выпроводи мистера Кернса из зала заседаний.

Дуэйну отключили микрофон, но он продолжал говорить, повысив голос, чтобы перекрыть нарастающий в зале ропот.

— Вы только что продали наше городское самоуправление. Я полагал, что у нас демократия. Полагал, что люди сами должны решать, где доставать деньги и как их тратить, полагал, что функция городского самоуправления заключается в том…

Подойдя к Дуэйну, полицейский неохотно предложил ему покинуть зал.

— Я ухожу! — крикнул Дуэйн. — Но запомните это! Меня заставили замолчать! «Хранилище» и его марионетки заткнули мне рот, не дав участвовать в представительной демократии!