Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней - Энтони Гилберт

– Ты имеешь в виду деньги?

– А разве никто не смог бы догадаться, что он был очень богат? – Сесил перегнулся через перила. – Знаешь, я думаю, теперь нам следует спуститься. Они уже перенесли его из холла, судя по многочисленным звукам шагов.

– Хорошо, – неохотно согласилась Люсиль. – Хотя мы ничем не сможем там быть полезны.

Группа людей внизу подняла искалеченное тело в затасканном синем халате с обмотанным вокруг тощей фигуры вместо пояса куском разлохмаченной веревки, на который не польстился бы и последний бродяга, положила на диван, пристроив подушку под голову. Хью, младший из братьев Лэйси, накрыл носовым платком внушавшее ужас лицо покойника. В ногах дивана стоял Гарт Хоуп – один из тех плотного сложения мужчин с вечно угрюмыми физиономиями, которые свидетельствуют о неискоренимой враждебности ко всему роду человеческому. Гарт изначально знал, что люди от природы не склонны ни к чему хорошему, а приобретенный опыт юриста только подтвердил его подозрения. В глазах кузена не мелькало ни малейшего сострадания, когда он смотрел на маленькое изломанное тело, лежавшее перед ним под покрывалом. У старика было злобное костистое лицо, крупный узкий нос, выпиравший вперед лоб. Кости проглядывали сквозь кожу. Впалые щеки, удлиненный подбородок, а плоти едва хватило бы на мордочку крупной птицы. Впрочем, несмотря ни на какие возрастные недостатки, Эверард надежно умел хранить свои секреты. Только смерть могла вырвать их у него. Тонкие руки скупца скрещивались поверх пледа, которым кто-то укрыл его.

Кристофер Лэйси – рослый блондин сорока одного года, делавший вид, что он никоим образом не приходится родней мертвецу, тихо спросил:

– Кто-нибудь знает, как это произошло?

– Думаю, он услышал крик о пожаре, как мы все, и вышел из своей комнаты, – неуверенно сказала Лилиас.

– А кто поднял тревогу? – задал вопрос Гарт совершенно равнодушно.

Ему никто не ответил.

Он оглядел небольшую, собравшуюся в круг группу людей. И тогда Сесил Темпест сказал ему, с трудом выдавливая из себя слова:

– Джулия утверждает, что он мог сам сделать это – во сне.

– Полиции такая версия не понравится, – заметил Гарт.

– Полиции? – Стоявшая рядом с ним Люсиль казалась потрясенной.

– А ты воображаешь, будто нам удастся избежать их вмешательства в это дело?

Кристофер Лэйси все так же тихо сказал:

– Выйдет чертовски неудобно, если мы позволим им вмешаться. Богатые старые джентльмены не должны умирать в результате таинственных несчастных случаев, когда все их родственники находятся в доме. Дурной вкус!

– Не уверен, что твое наблюдение говорит об особенно хорошем вкусе, – холодно отозвался Гарт.

Но Кристофер не был ничуть смущен.

– Правда редко сочетается с ним, – заметил он.

Джулия, закончив разговор по телефону, присоединилась к ним.

– Доктор Масгрейв приедет сразу же, – сообщила она. – Что мы ему скажем?

Гарт отметил про себя, что она смотрела на ситуацию реалистично. Как юрист он внутренне аплодировал ей.

Его жена Люсиль, которой хватило сообразительности, когда поднялась пожарная тревога, задержаться в своей комнате и собрать в сумочку драгоценности, хладнокровно вмешалась в разговор:

– Конечно же, нужно просто рассказать, что произошло. Разве этого будет не достаточно?

– Если только кто-то вообще знает, что именно произошло, – возразила Джулия.

Она в задумчивости оглядела своих кузенов и их жен. Никто из них ничего не говорил.

– Неужели это не очевидно? – спросил Сесил после молчания, которое, как могло показаться, затянулось до бесконечности. – Он, скорее всего, зацепился ногой за одну из прорех в ковре. Удивительно, что никто раньше не сломал себе шею подобным образом.

– Эверард наверняка подумал, что пожар вспыхнул в его конце дома, – сказала Джулия. – В противном случае он бы спустился по узким ступеням рядом со своей спальней, а не проковылял вдоль коридора к главной лестнице.

– Вероятно, услышал, что мы все собрались там, – предположил Кристофер, – и явился выяснить, из-за чего переполох. Мы же естественным образом направились к этой лестнице, поскольку нам-то до нее ближе.

– Но никто из пришедших к главной лестнице не подавал сигнала пожарной тревоги? – спросила Джулия, переводя взгляд с одного лица на другое.

– Никто в этом не признается, – ответил Гарт. – Лично я лежал в своей постели…

– Как и я, – поспешила вставить свое слово Люсиль.

– Я читал, – сказал Хью небрежным тоном.

– А я был в ванной, – сказал Сесил.

– Вот это плохо, – подал голос Хью. – Хочу лишь отметить, что если бы ты оставался в своей комнате, то Лилиас смогла обеспечить тебе алиби, как и ты ей.

– Ты не поднимал тревоги? – обратилась Джулия к Кристоферу, но он только помотал головой.

С мрачным неудовольствием и отчасти с удивлением он наблюдал, как она принимает на себя роль лидера, хотя, вообще говоря, этого следовало ожидать. Джулия находилась на командных позициях в усадьбе «Брейкс» пятнадцать лет. Она была единственной, кому удавалось заставить покойного потратить хотя бы полкроны.

Сесил, продрогший в своем тонком халате, подумал: «А ведь всего несколько часов назад я разговаривал с ним. Старик издевался надо мной. «Тысяча фунтов, – сказал он мне, – это огромная сумма, богом клянусь! Где, по-вашему, я смог бы раздобыть тысячу фунтов?»

Он снова содрогнулся от холода.

Лилиас сказала ему:

– Ты так простудишься, Сесил. Твой плащ висит в холле, и будет лучше, если ты наденешь его.

Сесил поспешил уйти, довольный возможностью освободиться от пристальных вопрошающих взглядов. Он гадал, многое ли известно Лилиас. Возможно, она знает все, но пока ничем не выдала этого.

Люсиль зажмурила глаза. Она чувствовала скованность во всем теле. Вид мертвеца оказался для нее невыносимым. Ей оставалось гадать, прилично ли будет сейчас подняться наверх. «Кому достанутся деньги? – задавалась еще одним вопросом Люсиль. – Гарт всегда пребывал в уверенности… А он обычно оказывался прав. Однако недавно что-то случилось, хотя нам старик ничего не рассказывал. Но я непременно все выясню».

Кристофер обменялся взглядами с Хью. «Мы двое, похоже, выглядим круглыми дураками», – подумали братья. Только Лилиас стояла спокойно рядом с диваном, хотя и она, разумеется, не осталась равнодушной к происшедшему. Странная женщина эта Лилиас. Поневоле задумаешься, что такого она нашла в Сесиле. Хью достал портсигар, но Кристофер покачал головой. Еще слишком рано закуривать. Преждевременно до непристойности. Гарт выглядел так, словно его фигуру вырезали из камня.

– Что-то доктор задерживается, – сказал он потом.