100 грамм предательства - Мария Слуницкая

на полках. Давай, проверим.

На этот раз стремянка нам не нужна. Третья полка располагается как раз на уровне моего лица. Все экспонаты навалены грудой, и кто только их укладывал? Я перебираю их, когда в руки попадает потрёпанная записная книжка с золотистым узором на обложке. Небольшая — величиной с ладонь.

На форзаце выцветшими чернилами выведено:

Эйрик Халле. Мысли. Идеи. Планы.

Пробегаюсь глазами по первой странице, вчитываюсь в слова с мелкими завитушками.

На дворе стоит глубокая ночь. Луна словно примёрзла к небу и скалится в окно. Сегодня мне совсем не спится — в голове ворох мыслей, а душа пребывает в смятении. Решаю довериться бумаге, ведь она, как известно, всё стерпит.

Раскрытый блокнот уже лежит передо мной. Подарок на годовщину свадьбы от моей дорогой Эм…

— Вроде оно! — выдыхаю я. — Держи…

Фолк убирает книжицу в рюкзак и сметает с полок другие коробки и экспонаты на пол.

— Запутаем их… попробуй стереть историю поиска, не думаю, что это шибко поможет, но попытка не пытка…

Мы уже подходим к стойке регистрации, когда я вспоминаю о просьбе Крэма.

— Подожди… Мне нужно кое-что найти…

— Эй, ты что задумала?!

— Я обещала Крэму… Иди, стирай пока данные, я быстро. Тебе нужно нажать кнопу «очистить».

Вдруг из всех динамиков завыла сирена. Пронзительно и громко. Будто Регент мчится в своём кортеже по проспектам Эйдолона.

— Чёрт… — ерошит волосы Фолк, нервничая. — Это наверняка охрана.

— Но я обещала… — и в этот момент свет гаснет. — Я быстро…

— Много ли толку будет от твоей книжки, если нас сцапают? — шипит Фолк.

— Дай фонарь! — оттого, что он меня торопит, я не могу сообразить, где искать. — Сейчас, сейчас… Не лезь под руку…

— Ну что ты! Не торопись. — Он протягивает мне фонарик. — Подумаешь, сюда направляется целая армия. Это же мелочь, да?

Стараюсь не обращать внимания на его выпады, сосредоточившись на стеллажах.

Документы. Папки. Коробки.

Но мне нужны книги. Двигаюсь вдоль полок, уже отчаявшись что-либо найти, когда луч фонаря выхватывает из темноты корешки книг. Вот оно!

Хватаю маленький томик в сине-голубой обложке — она напоминает цвет васильков в поле. Некогда смотреть название и описание, остаётся надеяться, что книжка окажется приличной.

— Нашла! — я возвращаюсь к стойке.

— Да неужели?

— Пошли… — засовываю находку в маленькое отделение рюкзака.

Мы крадёмся к выходу из хранилища, но дверь почему-то оказывается закрыта. Меня бросает в пот. Я прекрасно помню, что Фолк дверь не трогал. Его судорожный вздох подтверждает мои опасения. Для верности напарник всё-таки берётся за ручку и наседает на неё.

Ничего.

Я хватаю со стойки слепок с отпечатком ладони Шарлы и прикладываю к электроключу. Вокруг расползается красное пятно. В доступе отказано.

— Твою… — снова шипит Фолк, глядя на меня со злостью. Теперь авантюра с поиском подарка для Крэма кажется несусветной глупостью — разве стоит потрёпанная книжка нашей свободы? — Приём, Буб, приём!

В ответ раздаётся треск помех.

31 глава. За ошибки приходится платить

— Что нам делать? Фолк? — паника подкатывает к горлу.

Я снова и снова прикладываю чёртов слепок к электроключу, но его контур остаётся красным.

— Сейчас…

Он шарит в кармашке рюкзака. Что он там пытается найти? Отмычку? В висках молотком стучит мысль: нас поймают, нас поймают, нас поймают… Потом слова сливаются в один непрерывный удар — наспоймаютнаспоймаютнас…

Наконец-то Фолк выуживает из кармашка неизвестный предмет, и только когда он начинает крепить его к двери, до меня доходит, что это такое.

Ещё одна «бабочка».

— Откуда она у тебя?..

— Позаимствовал у Шпанса. Как знал, что пригодится…

— Но ведь взрыв услышат…

— Ёпта, думаешь, они ещё не знают, что мы здесь? — закончив, он тянет меня от двери. — Сначала сирена, а теперь и отпечаток не срабатывает. Значит, это они заблокировали…

Договорить Фолк не успевает, потому что в этот момент звучит взрыв. Я вскрикиваю. Когда дым рассеивается, мне чудится, что ничего не вышло. Дверь только слегка погнулась, но этого оказывается достаточно — Фолк уже толкает её, и она поддаётся.

— Ты идёшь? — он оборачивается ко мне.

Ну что за вопросы? Конечно, иду!

Протискиваюсь сквозь щель вслед за Фолком и оказываюсь в коридоре Смерти, который сейчас выглядит безмятежно и девственно.

О, эйдос, я о нём совсем забыла…

Теперь ловушки снова скрыты, а у нас совершенно нет времени разгадывать эту шараду, да и пуговиц не осталось. Мы угодили в самую главную ловушку и из неё нам не выкарабкаться. Даже если мы и доберёмся до лифта, нас там уже наверняка будут поджидать.

Но Фолк снова лезет в карман. У него там что, целый арсенал?

— Боюсь, бомба нам тут не помощник…

Но он достаёт горсть рубиновых шариков.

— Вот, пока ты бегала за книжкой, заметил на столе… Решил позаимствовать, только с нитки снял.

Наклонившись, он швыряет их вперёд, и я понимаю, что это бусины. Они катятся вперёд и расходятся в стороны, точно игральные кости. Клетки, одна за одной, оживают: пламя, падающие камни с потолка, штыри из пола, зияющие дыры… Сначала кажется, что ни одна клетка не уцелела, но это не так — несколько осталось на месте и теперь походят на необитаемые островки среди океана разрушений да так и манят к себе.

В этот раз я скачу след в след за Фолком. Сейчас у нас совершенно нет времени на обдумывание наших действий, так что я даже не успеваю испугаться, ну или страх и так держит меня за горло мёртвой хваткой — надавит ещё и я рухну прямо здесь без сознания.

Бушующее из центральной плитки пламя мы обходим слева, и я ощущаю кожей сильный жар. Дальше — фонтан воды — справа. Так и петляем по длиннющему коридору, в надежде добраться до лифта. У Фолка как раз заканчиваются бусины, когда перед нами остаются два ряда клеток.

— И что теперь?

— Снова прыгать…

— Но здесь же целых две клетки!

— Деваться всё равно некуда. Отойди-ка…

Раскачавшись, Фолк прыгает в сторону лифта, но чуть-чуть не дотягивает. Чёрная плитка под ним обваливается вниз, но он успевает зацепиться за край кабины, благо что двери открыты.

— Фолк! — визжу я.

— Всё нормально, нормально… — выдыхает он, подтягиваясь и влезая в лифт. — Давай, теперь ты…

Смотрю на открывшуюся взору пропасть и не могу и пальцем пошевелить.

— Я упаду… — мотая головой, скулю я. — Что там внизу? Ты видишь?

— Нет, не вижу… А видел бы, всё равно не сказал. — Вдруг лифт затрясло. — Давай же!

Он раскинул руки в стороны, будто готовясь принять меня в