Последний Словотворец. Ложная надежда - Ольга Аст

Он расставил ноги и слегка согнул их в коленях, сместив центр тяжести чуть вперед, палку же держал перед собой, при этом чуть уведя ее вбок.

Джеральд тоже занял свою позицию, но чуть по-другому: он развернул корпус и сделал упор на левую ногу. Правая рука крепко сжимала деревянный меч, который он опустил к земле.

Мгновение – и я даже не успел заметить, кто начал первым. Мне пришлось замереть и не моргать, чтобы уследить за этими двумя. Джеральд бил более размашисто, его палка выписывала широкие дуги, пытаясь достать противника на расстоянии. Бардоулф же, уворачиваясь, проскальзывал под ними, нанося более точные удары. И если вначале Джеральду удавалось их отражать, то вскоре ему перестало хватать ловкости, чтобы парировать атаки, и он стал их пропускать. Король же бил жестко и быстро, наступая на противника и предугадывая его малейшее движение. Джеральд попытался сделать ложный выпад, но Бардоулф на него даже не дернулся. Тогда Джер сделал косой удар снизу вверх. Король уклонился, нанес встречный, и оружие Джеральда треснуло напополам. Он неуверенно сделал шаг назад. Его грудь тяжело вздымалась. Король выпрямился и вытер рукавом лицо.

– Ваше Величество, я уже предупреждал вас ранее о сломанном инвентаре, – строго произнес Вэйланд.

Король виновато окинул взглядом уже ни на что не годную палку.

– Я не виноват, она просто не выдержала мой удар, – упрямо ответил он.

Вэйланд покачал головой: очевидно, Бардоулф портил тренировочные мечи не первый раз.

– Джеральд! – громко окрикнул он. – Тебе бы не обучать кого-то, а самому учиться. Кто делает такие размашистые удары? Ты в ближнем бою и минуты не протянешь. Не только на силу нужно полагаться. Это и вас касается, Ваше Величество. Если бы у него в руках была не палка, а настоящий меч, то ваш трюк не сработал бы и вы могли легко остаться без руки.

Джеральд виновато опустил глаза, а король недовольно отвел взгляд в сторону, что-то пробурчав.

Вэйланд посмотрел на них и тяжело вздохнул:

– Какие же вы все дети.

Я знал, что во дворец добрались посланники из Танмора, но, поскольку время близилось к вечеру, официальную встречу перенесли на утро, позволив гостям расположиться и отдохнуть после дальней дороги. Меня же, едва я успел ополоснуться после тренировок с Джером, доставили к Совету. Неприятные мысли крутились в голове – неужели они недовольны моими занятиями? Но все оказалось куда хуже.

– Мы сообщим тебе, кого Небеса сочтут изменником и предателем, а ты подтвердишь это перед всеми.

Я сглотнул: мне предстояло своими руками отправить на казнь невиновного человека. Мало того, виновным собирались назвать одного из северян. Они приняли нас, выслушали и помогли, а я предам их доверие, чтобы показать нашу силу и запугать их. Какой же может быть мир после этого? Почему Совет не видит, что все может держаться не только на страхе? И этот противный и мерзкий старикашка, руки которого каждый раз были чуть ли не по локоть в вине. Как представлю, что это он купил Йори, так хочется запихнуть этот кубок ему в глотку, чтобы подавился.

– Тебе все понятно? – снисходительно прошелестел он.

– Да, милорд, – я с трудом выдавил из себя эти слова, – мне все понятно, я буду ждать дальнейших указаний.

Я поклонился, чуть ли не скрипя зубами и надеясь как можно быстрее покинуть это ужасное место, пропитавшееся благовониями и винными испарениями.

– Погоди! До нас дошли слухи, что ты упражняешься с мечом. Нам это не нравится.

Я поднял голову как раз в тот момент, когда старик делал очередной глоток, и по его подбородку безобразно потекли красные струйки. Выглядело это тошнотворно.

– Да, милорд, чтобы поддерживать физическую форму, я попросил заместителя капитана позаниматься со мной.

– Незачем Словотворцу палками махать. Не нравится мне это!

Старикашка с грохотом поставил бокал на стол, отчего тот упал, расплескав остатки содержимого. Прислуживающий мальчик тут же подбежал к нему и поставил новый бокал с вином. Старик, удовлетворенно осклабившись, погладил слугу по спине. Может быть, кому-то со стороны этот жест мог напомнить отцовский, но я отлично видел, как глаза этой мрази блеснули, а кончик языка похабно облизал края губ. Я с усилием сжал одну руку в кулак, так чтобы ногти больно впивались в ладони.

– Полно вам, уважаемый Мо́ске, ну решил мальчик размяться, так пусть, как вы соизволили выразиться, палками помашет. Никому же вреда нет. Учится он прилежно, господин Мьеллерс хвалит его старания. – Валадиан, как огромный барс, развалился в кресле и лениво поглядывал на присутствующих. – Вот вы же его не берете с собой в увеселительный дом, так как же ему расслабляться?

– Что вы говорите, Грисский! Что подумают, если узнают, что сам Словотворец был замечен в таком месте? – Старикашка привстал, брызжа слюной.

– Так вот и я том же! Пусть мальчик занимается, вреда от этого никому не будет.

Я готов был кинуться обнимать Валадиана – он так легко и просто выбил мне право и дальше заниматься с Джеральдом!

– Пусть так, можешь и дальше ерундой страдать. Мы сообщим тебе, кого нужно будет убрать, а сейчас свободен.

– Благодарю. – Я еще раз поклонился и поспешил сбежать от их общества.

Я хотел хоть чуть-чуть побыть один, ощутить себя в безопасности. Пока голова была пуста, словно пузырь, ноги несли меня по уже знакомым коридорам. Они вели меня в укрытие. Туда, где я чувствовал себя защищенным. Мне предстояло приговорить к смерти неповинного человека. Меня предупреждали об этом, но сейчас все оказалось взаправду.

Я догадывался, кто имел доступ в покои короля и мог похитить печать, но этот человек никак не мог быть связан с Танмором. Северяне произвели впечатление людей чести, они не стали бы привечать предателя.

Я остановился перед невзрачной дверью. Малая библиотека. Только тяжесть книг давала мне ощущение спокойствия. Я шумно выдохнул и толкнул дверь.

В помещении было темно, но мне не составило труда по памяти обогнуть многочисленные шкафы, чтобы добраться до своего укрытия. Шаг, еще один, поворот, потом еще. Все дальше и дальше от реальности, которая царила за стенами моего убежища.

Поглощенный своими страхами, я слишком поздно заметил, что в моем мире что-то было не так. Как будто запах пыльных книг приобрел тошнотворно сладкий оттенок, который заполнил собой все пространство. Немного успокоившееся сердце забилось с новой силой. Здесь не могло быть посторонних.

Я осторожно двигался за тревожным ароматом, словно собака, почуявшая след. Запах все усиливался. У окна я увидел незнакомый силуэт. Заходящее солнце окрашивало его в оранжево-красные тона. И было в этом нечто зловещее, предвещающее беду.