Дьявол не любит ждать - Себастьян Фолкс

— Медленно повернись и положи свои пальцы на мои, — сказал Бонд. — Чувствуешь что-то острое?

— Да.

— Теперь развернись так, чтобы веревка, которой связаны твои руки, оказалась напротив этого осколка, и начинай медленно двигать руками так, чтобы разрезать ее. Не знаю, есть ли здесь на самом деле камера наблюдения — подозреваю, что нет, — но рисковать нельзя.

Скарлетт потребовалось почти два часа непрерывной работы, чтобы незаметно перерезать или, скорее, перетереть нейлоновую веревку. Наконец она освободила руки и принялась развязывать узлы на запястьях Бонда.

— Скарлетт, как у тебя с музыкальным слухом?

— Вообще-то я училась играть на скрипке и на рояле. Отец очень настаивал, чтобы я получила музыкальное образование. Русские вообще любят музыку. Прямо до слез. А ты почему спрашиваешь?

— Если я попытаюсь напеть тебе последовательность из пяти нот, что-то вроде короткой мелодии, ты сумеешь определить, каким цифрам в ряду от одного до девяти они могут соответствовать?

— Попробую.

— Положи голову мне на плечо.

В течение следующего часа Бонд раз за разом повторял Скарлетт то подобие мелодии, которое он слышал возле двери, когда его вели к вертолету. Она повторяла последовательность нот и напевала их сама, прерываясь время от времени на краткий комментарий, используя термины, которые мало что значили для Бонда, — интервалы, полутона и так далее.

Между тем ей удалось достаточно ослабить узлы веревки, чтобы Бонд смог высвободить одну руку.

— Это не имеет никакого смысла, Джеймс. Я уже почти уловила, но что-то не сходится. Хотя, хотя… — Она засмеялась. — Джеймс, ты просто болван.

— Что?!

— Ты же забыл про ноль. Подожди. — Она снова начала бормотать короткую музыкальную фразу про себя. — Вот теперь получается. Послушай. — Она приложила губы к его уху. — Ну что, теперь правильно?

— Абсолютно точно, — сказал Бонд. — И какие это могут быть цифры?

— Один, ноль, шесть, шесть, девять. Только не спрашивай меня, что это означает.

— Я и не собирался. Послушай, Скарлетт. Если тебе удастся выбраться, ты окажешься по другую сторону завода. Чтобы добраться до самолета, тебе нужно будет обойти вокруг холма, под которым находится база. Ну а там… Ладно. Там тебе придется полагаться только на собственную сообразительность. Твоя главная задача — пробраться на борт и хорошенько там спрятаться. По моим расчетам, сейчас дело идет к вечеру. Действовать начнем часа в два ночи. Надеюсь, тебе повезет. В любом случае это наш единственный шанс.

Скарлетт кивнула. Некоторое время они просидели молча, но Бонд чувствовал, что она постепенно свыкается с необходимостью действовать по его плану, и более того — этот план начинал ей даже нравиться.

— Ты есть хочешь? — внезапно спросила Скарлетт.

— Давно уже живот подвело.

— А чего бы тебе сейчас больше всего хотелось?

Бонд задумался:

— Ну, на закуску что-нибудь легкое, не затрудняющее пищеварения. Например, яйца-пашот с беконом. Потом немного икры — такой, какой угощал меня Дариус у себя в саду. Палтус в кляре тоже пойдет. И запеченной куропаткой я бы не побрезговал. А запил бы я это все бутылочкой «Болленже Гранд Анне» тысяча девятьсот пятьдесят третьего года и парой бокалов какого-нибудь красного — «Шато Батайи», например. Один мой парижский друг недавно познакомил меня с этим напитком.

— А еще что?

— Я бы заказал все это в номер в гостинице. Где мы были бы с тобой вдвоем. Мы сидели бы голые прямо на кровати и объедались. А пока ложись сюда, поближе; когда настанет время действовать, я тебя разбужу. Представь себе, что ты в той гостинице, и постарайся заснуть.

— Ммм… Я уже там, — сказала Скарлетт. — Из-за приоткрытой двери ванной чувствуется запах гардении, это пахнет взбитая пена в ванне, которую я собираюсь принять…

Когда Скарлетт заснула, Бонд все продолжал обшаривать взглядом потолок, пытаясь обнаружить хоть какой-то намек на существование здесь наблюдательных приборов. В камере было темно; только из коридора через полуприкрытую заслонку на зарешеченном окне просачивался свет натриевой лампы. «Пожалуй, оно и к лучшему», — подумал Бонд. Посмотрев на спящую девушку, он с удовлетворением подумал, что она держится молодцом: четко следует его инструкциям и еще ни разу его не подвела.

Когда время, как предполагал Бонд, приблизилось к двум часам ночи, он осторожно разбудил Скарлетт и помог ей встать на ноги. Она помассировала его еще болевшее плечо и поцеловала глубокий порез на щеке, там, где острый кусок стекла прошел вглубь до самой десны.

— Вот выберемся отсюда, мой дорогой, и ты сразу же отправишься к зубному врачу, правда?

Бонд изобразил на лице страдальческую гримасу.

— И вот еще что, — сказала Скарлетт. — Пообещай мне, что если мы вырвемся из этого ада живыми, то первым делом направим сюда тех, кто сможет спасти Поппи.

— Обещаю. — Бонд нежно поцеловал ее в губы, подошел к двери и вскарабкался по неровностям стены, зависнув над дверным проемом выше окошка. — Давай!

Скарлетт прижалась лицом к решетке и громко крикнула. Сначала снаружи не было слышно ни звука, хотя Бонд прекрасно знал, что завод работает, а значит, где-то неподалеку должны быть и часовые. «В любом случае, — подумал он, — лучше уж никаких звуков вообще, чем слишком много сразу».

— Попробуй еще раз.

— Ш-ш-ш… Он идет.

Бонд и сам услышал, что кто-то приближается. Часовой подошел к двери и посветил через окошко фонариком.

Скарлетт расстегнула серую рабочую рубашку, демонстрируя свою грудь.

— Хочешь меня? — томным голосом проговорила она.

— А этот где? — спросил часовой.

— Спит. Он болен. Плечо. — Чтобы охранник, плохо знавший английский, понял ее, Скарлетт жестами и мимикой изобразила выражение крайней усталости и изможденности и ткнула пальцем в дальний угол камеры, который тонул в темноте. — Иди быстрее, — сказала она, делая движение, будто собирается стянуть с себя брюки.

Охранник все еще медлил. Скарлетт подняла груди руками и встала так, чтобы прямо на них падал луч света. Послышался звук ключа, поворачивающегося в замке. Дверь открылась, и часовой вошел в камеру. Когда он повернулся, чтобы закрыть дверь, Бонд рухнул сверху ему на спину и повалил, одной рукой зажав ему рот, а предплечьем другой надавив на сонную артерию. Скарлетт тотчас же выхватила пистолет из кобуры на бедре часового. Бонд использовал тот же самый прием передавливания сонной артерии, который применил, чтобы обездвижить охранника на верфи в Ноушехре, но на этот раз он довел дело до конца.

Убедившись, что часовой мертв, Бонд и Скарлетт вышли из камеры и двинулись по лабиринту уже знакомых коридоров. Пробежав мимо поворота, ведущего к кабинету Горнера, они дошли до открытой подъемной платформы. Бонд показал Скарлетт направление нужной ей двери на верхнем уровне, нажал кнопку и смотрел, как, поднимаясь, исчезает в темноте ее стройная фигурка с пистолетом убитого часового, засунутым за пояс брюк.