Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский

Филипп Львович, со своими людьми уходите с нами или остаетесь? - спросил Серегин.

- Как уходить, как пленные? - ощетинился Задорожный.

- Ну почему же, - пожал плечами Артанский князь, - как почетные гости. Потом, если захотите, по первому требованию высажу вас хоть в Севастополе, хоть в Петрограде, хоть в Сан-Франциско, хоть где-нибудь еще. Вы свою задачу выполнили, и теперь свободны как птицы.

- Ах, даже так... - задумался комиссар и через некоторое время ответил: - В таком случае, товарищ Серегин, мы уходим с вами. Что-то мне подсказывает, что мы об этом не пожалеем.

- Действительно не пожалеете, - подтвердил Артанский князь. - А теперь собирайтесь, ибо лишнего времени у нас и в самом деле нет.

20 (7) января 1918 года, 23:05. Тобольск, бывший губернаторский дом. Место ссылки эксимператора Николая Романова с чадами и домочадцами

День седьмого января для бывшей царской семьи, квартировавшей на втором этаже бывшего губернаторского дома, прошел как обычно. Днем бывший император пилил дрова (что составляло его обычное занятие в светлое время суток), потом преподавал бывшему цесаревичу историю, в то время как младшие девочки делали свои уроки, а старшие Ольга и Татьяна помогали матери по хозяйству. За стол садились четыре раза в день. В тринадцать часов садились завтракать, в пять часов вечера пили чай. В восемь был обед, а в двадцать три часа подавали вечерний чай, после чего все расходились по своим комнатам готовиться ко сну. Даже в ссылке бывшая царская семья не оставила аристократической привычки ложиться спать за полночь и пробуждаться не ранее полудня.

И вот, когда члены семьи Романовых и часть свиты, допущенная в семейный круг, сели чаевничать, с первого этажа дома (где квартировали надзирающие над ссыльными солдаты) вдруг донеслись отчаянные крики и грохот18, будто кто-то сильный и веселый принялся ронять мебель. Бывшие император и императрица, их четыре дочери и сын, а также генерал-адъютант граф Илья Татищев, гофмаршал князь Василий Долгоруков, графиня Анастасия Гендрикова, преподаватель английского языка англичанин Сидней Гиббс, наставник Наследника Цесаревича француз Пьер Жильяр, фрейлина экс-императрицы баронесса София Буксгевден и ее личная подруга гоф-лектрисса Екатерина Шнейдер замерли в испуге. Ничего хорошего от такого внезапного ночного происшествия они не ждали. Официант Франц Журавский метнулся было посмотреть, что там происходит, но сусликом застыл на месте, заслышав тяжелые шаги людей, поднимающихся по деревянной лестнице. Мебель на первом этаже к тому времени падать уже перестала, обозначая, что с охранниками бывшей царской семьи уже покончено.

Дверь в гостиную, где чаевничала компания, распахнулась - и на пороге, будто кролик из шляпы, неожиданно образовался... нет, не комиссар в кожанке и не черт с вилами, а улыбающийся во все тридцать два зуба бывший Великий князь Михаил Александрович в распахнутой кавалерийской генеральской шинели и сбитой на затылок фуражке.

- Добрый вечер, Ники, добрый вечер Аликс, а также прочие медам и месье! - поздоровался он. - Мы, собственно, за вами. Время на сборы ограниченно, так что попрошу вас не мешкать. Отправиться мы должны строго по расписанию.

- Кто это «мы», Мишкин? - округлила глаза Алиса Гессенская. - И куда мы должны вместе с вами отправиться?

- Мы - это воинство самовластного князя Великой Артании, в котором я имею честь служить вот уже второй день, - ответил генерал-лейтенант Михаил Романов. - А отправиться нам предстоит пока что в одну из вотчин господина Серегина в Тридесятом царстве, а там уже будет видно, кого куда.

- Никогда не слышал ни о таком государстве, как Великая Артания, ни о господине Серегине... -растерянно пробормотал экс-император, переглянувшись со своей дражайшей половиной.

- Да, - подтвердила экс-императрица, - я тоже никогда не слышала ни о том, ни о другом, поэтому, дорогой Мишкин, будь добр подробнее объяснить Нам, что происходит. А иначе Мы с тобой никуда не пойдем. Ведь ты такой легковерный, отчего очень легко попадаешься на посулы разных проходимцев.

- Ну вот, опять как всегда... - пробормотал Михаил Романов и добавил уже в полный голос: -Если я начну объяснять, что и откуда взялось, то разговоры могут затянуться до утра, а так не годится, потому что у Сергея Сергеевича еще много других разных дел, помимо спасения от гибели нашего семейства. И вы, и свергнувшие вас Временные, и большевики успели наворотить столько всякого разного, что сейчас он едва успевает поворачиваться.

- Но все же, Мишкин, - сказал Николай, передернув плечами, - я ничего не понимаю, а значит, никуда отсюда не пойду.

- Скажи, Ники, - вздохнул Михаил, - не все ли вам равно, кто вытащит ваше семейство из-под расстрела и направит к лучшей жизни? Если вам не жалко самих себя, то пожалейте хотя бы своих девочек, Алексея и ваших верных слуг. Впрочем, вы сами этого хотели. Встречайте: Сергей Сергеевич Серегин, воин и полководец, Божьей милостью самовластный князь Великой Артании, господин Тридесятого царства, Адепт Порядка, Специальный Исполнительный Агент Творца Всего Сущего, по полному праву носящий титулы Защитника Земли Русской и Божьего Бича, а также член центрального комитета партии большевиков!

В дверном проеме засияло так, будто там зажгли корабельный прожектор, и в гостиную вошел гладковыбритый мужчина в военной форме, при светящемся над головой нимбе. Все Романовы и их прихвостни как завороженные уставились на опущенный острием к земле ярко сияющий меч архистратига Михаила, который крепко сжимала правая рука Артанского князя. Они просто потеряли дар речи, поскольку никак не ожидали увидеть ничего даже близко похожего. А вот зайди сейчас сюда плюгавый плохо выбритый мужичонка в поношенной хламидке и сандалиях на босу ногу, на него и внимания бы никто и не обратил.

- О Боже! - наконец смог воскликнуть Николай: от скептического неверия он сразу перешел к религиозному экстазу.

- Боже тут тоже будет, - мрачно кивнул Михаил Романов, - но попозже. И вот тогда-то и полетят клочки по закоулочкам...

- Николай Александрович Романов, бывший император всероссийский и бывшая императрица Александра Федоровна, она же Алиса Гессенская, - громыхающим голосом произнес Серегин, и нимб над его головой засиял даже ярче меча, - вы оба грешны сверх всякой меры. Вы промотали наследство, доставшееся вам от предков, разорили доверенное вам государство неумными решениями, безалаберностью и разгильдяйством. Вы приближали к себе дураков, жуликов и политических проходимцев, вы разорили страну дурацким золотым стандартом, загнав ее в долги к Ротшильдам. Вы повелели называть