Имплантация - Сергей Л. Козлов

«Медико-психологические анналы»; впоследствии из этих статей вырастет его книга «Сон и сновидения» (1861), которая окажет влияние на Фрейда, Бергсона и Марселя Пруста. Из трудов Мори по исторической географии назовем книги «Исторические и географические разыскания о великих лесах Галлии и древней Франции» (1848), «Леса Франции в древности и в Средние века» (1856). Особо следует отметить книгу «Земля и человек» (первое издание – 1854; книга многократно переиздавалась). Во-первых, это пример междисциплинарного исследования: отношения между землей и человеком рассматриваются здесь в свете данных геологии, географии и этнографии. Во-вторых же, первое издание этой книги было выпущено издательством «Ашетт» в качестве вступительного тома к циклу «Всеобщая история», составителем и главным редактором которого был Виктор Дюрюи. Таким образом, личные отношения между Мори и Дюрюи завязались в первой половине 1850‐х годов.

Наконец, в 1857–1859 годах выходит трехтомный труд Мори «История религий Древней Греции». Это исследование он посвятил Жозефу-Даниэлю Гиньо. Книга, еще не будучи опубликована до конца, послужила главным формальным основанием для принятия ее автора в члены Академии надписей и изящной словесности.

В первый раз Мори выдвинул свою кандидатуру на выборах в Академию надписей в конце 1856 года, когда вакантными были два академических кресла. Он тогда совершил отказ в пользу своих друзей Эрнеста Ренана и Леона Ренье: оба были избраны (см. об этом ниже), и это обеспечило Мори два твердых голоса на последующих выборах. Мори избрали академиком в ноябре 1857 года, 18 голосами против 16: его конкурентом был Леопольд Делиль, молодой талантливый медиевист, блестящий выпускник Школы хартий. Победа Мори над Делилем была, помимо всего прочего, победой личных связей над посвятительной силой образовательных учреждений. В 1858 году Альфреда Мори включают в состав только что учрежденной Наполеоном III комиссии по созданию географической карты Галлии: понятно, что деятельность этой комиссии была прямо связана с приготовлениями императора к написанию истории Юлия Цезаря. Гиньо тогда же попытался сделать Мори своим заместителем по преподаванию географии в Сорбонне, но министр образования отказался поддержать ходатайство Гиньо, поскольку Мори не имел университетских дипломов, а также и потому, что Институт считался оплотом оппозиции по отношению к императорскому режиму.

Решающий перелом в карьере Мори наступил в 1860 году, когда его друг Леон Ренье ввел его в ближайший круг г-жи Корню. После этого в мае 1860‐го Наполеон III, который в это время подыскивал себе научного секретаря для работы над «Жизнью Цезаря», вызвал к себе Мори и поручил ему составить записку по некоторым вопросам истории Рима. Мори вспоминает, что, когда он выходил из императорского кабинета, «все обнажили головы, как если бы [он] был министр или сенатор, а гвардейцы почетной гвардии взяли на караул». «Я думал, что сплю», – заключает Мори (Цит. по [Pastoureau 2007. P. 35]). Через месяц он подал свою записку императору, а осенью узнал, что назначен библиотекарем дворца Тюильри – постоянной императорской резиденции, в которой было очень мало книг. Эта должность стала синекурой, давшей Мори достаточный доход и позволившей ему беспрепятственно исполнять те главные обязанности, ради которых Наполеон III и приблизил его к себе: обязанности ближайшего помощника по работе над «Жизнью Цезаря». Близость к императору сняла все преграды, стоявшие на пути академической карьеры Мори. Осенью 1860 года Гиньо снова ходатайствует о назначении Мори своим заместителем – на этот раз по преподаванию истории и морали в Коллеж де Франс, с перспективой стать здесь официальным преемником Гиньо через один-два года. Учитывая неудачный исход предыдущей попытки Гиньо, Мори принимает меры предосторожности: по его просьбе император особо рекомендует его министру образования. В ноябре 1860 года Мори получает искомое назначение: он становится и. о. профессора в Коллеж де Франс. Темой своих лекций он избирает предмет, прямо связанный с работой над биографией Цезаря: историю постепенного расширения территорий Римской империи. В ноябре 1862‐го он назначается титулярным профессором истории и морали Коллеж де Франс, по совместному ходатайству его профессорского состава и членов Академии моральных и политических наук. Местом в Коллеж де Франс Мори дорожил более всего на свете и на все последующие назначения соглашался лишь при условии сохранения за ним кафедры истории и морали в Коллеж де Франс.

В течение шести лет Мори практически постоянно находился при императоре. В 1865 году выходит в свет первый том «Жизни Цезаря». Но в 1866‐м, после выхода в свет второго тома, Наполеон III выдыхается. Он заметно остывает к своему любимому проекту; по убедительному предположению М. Пастуро [Op. cit., 36], свою роль тут сыграл и весьма неоднозначный прием, оказанный французской и международной публикой его труду. Между тем работа была далеко не доведена до конца: второй том заканчивался выходом Цезаря к Рубикону. В августе 1867 года Наполеон III говорит Мори о намерении «снова засесть за Цезаря», но дальше слов дело не идет. В апреле 1868 года Мори назначается директором Императорских (впоследствии – Национальных) архивов, а в начале 1869‐го – почетным библиотекарем дворца Тюильри: благодаря этому последнему назначению за Мори сохраняется формальное право беспрепятственного прохода в императорскую резиденцию.

Леон Ренье. Имя Леона Ренье (1809–1885) сегодня носят улица в его родном городе Шарлевиле и городок в Алжире, где он проводил разыскания. За исключением жителей этих двух населенных пунктов, имя Ренье знают сегодня главным образом специалисты по римской эпиграфике. Хотя к концу жизни Ренье занимал весьма почетное место в парижском академическом мире, он не стал в XX веке героем научных статей и уж тем более монографий. Как писал в биографическом очерке о Ренье его ученик Эрнест Дежарден,

научное наследие г-на Ренье невелико по объему и отличается полным единством тематики. Жизнь же его была до чрезвычайности проста [Desjardins 1887, I].

Как уже было сказано, Ренье родился в Шарлевиле, в Арденнах, в бедной лотарингской семье. Его отец работал контролером мер и весов. Бóльшую часть детства Ренье провел у своей старой тетки в арденнской деревушке Вире, где местный священник обучал его начаткам латыни. В книжном шкафу у тетки стояли тома «Древней истории» и «Римской истории» Роллена; читая их, Ренье приобрел вкус к античности. С 1823 по 1826 год он учился в местной семинарии, а с 1826 по 1829‐й – в Королевском коллеже в Реймсе. В коллеже у него проявились ярко выраженные математические способности, и Ренье решил стать учителем математики. В 1830 году его даже собирались принять в Высшую нормальную школу на отделение наук, но административные разногласия, возникшие в результате революции 1830 года, привели к тому, что он был вычеркнут из списков. Ренье оказался в полном одиночестве, без средств к существованию; в 1830–1831 годах он работает то библиотекарем, то типографским корректором, то клерком у нотариуса. Затем становится директором частного коллежа в Пикардии; там он женится. Существование в коллеже было нищим и совершенно беспросветным; Ренье с женой приняли решение искать счастья в Париже.

В Париже у них не было ни родственников, ни знакомых. Первое время единственным источником их существования было маленькое приданое жены. Затем Ренье стал давать уроки греческого и латыни. Он брался за любую поденщину, связанную с книгоизданием. Лишь в конце 1830‐х годов ему удается найти себе ученого покровителя: он знакомится с крупным специалистом по античной эпиграфике, членом Академии надписей и изящной словесности Филиппом Леба (1794–1860). Леба делает его своим секретарем, привлекает к работе над 44-томным «Французским энциклопедическим словарем», и когда в 1843 году уезжает на раскопки в Грецию и Малую Азию, его завершение целиком ложится на плечи Ренье. В 1845‐м Ренье благополучно заканчивает выпуск словаря, после чего издательский дом Дидо сразу же поручает лично ему 30-томную «Современную энциклопедию». На протяжении последующих шести лет он пишет для нее множество статей. (Напомним, что в работе