Безмолвные - Оксана Глазнева

Последние недели безмолвного существования в поселении Вольной Рати казались теперь долгим вязким сном, от которого она наконец очнулась, и Александра вздохнула полной грудью, сбрасывая оцепенение.

Ри очнулся от мыслей, бросил взгляд через плечо.

— Ты здесь?

— Была и буду.

Ри грустно улыбнулся:

— Обещаешь?

— Обещаю.

Лето быстро остывало. Желтели верхушки деревьев, ночи стояли холодные и прозрачные, ложилась на траву утренняя изморозь. Днем воздух прогревался последними летними лучами, но тепло уносил ветер.

Северная осень сопровождалась в этом году невиданными ветрами. Ветер дул днем и ночью, неиссякаемый, упорный. Он выхолаживал землю, людей, животных и дома, но и помогал — не пускал на север мажьи корабли.

Ри и Александра шли к Белому морю. Несколько раз они встречали отряды-обереги. Воины направляли беглецов в лагеря, где мужчин вооружали, а детей, стариков и женщин обогревали и отправляли дальше на север. Ри принимал помощь. Брал еду, пользовался ночлегом. Он вновь надел маску шута и балагура, вот только старая маска уже не шла ему, не ложилась на лицо. Люди чувствовали фальшь, сторонились, за него говорила Александра.

Затем люди перестали встречаться на пути. Таяли запасы еды, удлинялась ночь. Они оставили за спиной бесконечный таежный лес и в полдень девятого дня вышли к Белому морю.

Никогда раньше Александра не бывала так далеко на севере. Они стояли на плоской, будто срезанной мечом, горной вершине. Влево и вправо, насколько хватало глаз, тянулось каменистое плато, обрывающееся в море. На горизонте, на фоне серого неба тянулось к облакам белое дерево — Великая Яблоня. Ее широкий ствол вырастал из воды, тонкие ветви пропадали в облаках, отчего казалось, что дерево соединяет землю и небо, удерживает вместе.

От серого голого побережья и до горизонта раскинулось море — суровое, грозное и глубокое. Вставали на пути гигантские белые черепахи-острова. Казалось, что это и есть край земли, никто и никогда не переплывал его, не добирался до Яблони.

— Знаешь их имена? — нарушил молчание Ри.

Александра покачала головой.

— Двадцать два острова, — продолжил маг. Он прикрыл глаза, вспоминая россыпь островов, как имена звезд на небе. — Самый большой — земля Виктории. Рядом земля Анны. Земля Аники. Земля Каролины…

— Здесь есть земля Александры? — спросила она.

— Да.

Ри узнал это место. Узнал обрыв, берег. Он вспомнил море и дерево над горизонтом, вспомнил запах соли, водорослей и снега. Имя. Значит, вот чем оно было. Ловушка для разума. Маяк для потерянных воспоминаний. Имя его жены. Имя северной земли, на которой есть… что? Что он спрятал там? Ри не помнил. Но, зная себя, он предугадывал ответ — месть.

— Туда! — указал он рукой. — Маленький остров в середине архипелага.

Лошадей отпустили. Никто не ждал, что домашние животные выживут в тайге, но вести их с собой по узкой извилистой тропинке было невозможно.

Морской ветер сдувал снег с каменистой тропы. Земля под ногами затвердела, промерзла. Они осторожно и очень медленно шли вниз. Тропа то появлялась, то пропадала под ногами, превращаясь в мешанину из снега и камней. Ри шел впереди, старательно выбирая путь, вспоминая его. Он не мог оглянуться, но затылком, ребрами, кожей чувствовал ее присутствие и был благодарен за него.

Дважды они видели драконов. Первый пролетел высоко в небе, на границе туманной дымки облаков взбив их крыльями, закрутив забавными локонами. Второй раз им встретилась целая стая. Лето заканчивалось, но Белое море еще не покрылось коркой льда. Вода была темно-синей, почти черной, и белоснежные драконьи спины выделялись на ней. Драконы охотились на китов и тюленей. Они насчитали пять белоснежных тел. Вот дракон вынырнул из воды, расплескивая брызги, взлетел в небо, сделал изящную петлю в воздухе и вновь ушел под воду.

— Что ты знаешь о севере, Русалка? — спросил задумчиво Ри, когда они наконец спустились к берегу.

— Что здесь есть города. Северяне подчинили себе драконов, потому маги боятся связываться с ними.

— Есть большой мажий секрет, милая. Белая чума. Она смертельна для магов.

Он, щурясь, всмотрелся в далекую линию островов.

— Когда-то я изучал ее. Моя лаборатория, которую не смогли найти маги Совета Шести, находится на земле Александры. Если мы сможем добраться туда, то поможем Каю одержать победу над магами.

Вход в пещеру, в которой он оставил лодку больше десяти лет назад, обвалился. Ри взял у Александры кровь, чтобы превратить камни в неповоротливых серых птиц и разогнать их.

Лодка оказалась цела. Маг вытащил ее на берег. Александра взошла на борт, придерживала весла, пока Ри, по-колени в воде, боролся с прибоем.

Они долго огибали острова, в поисках нужной земли. В глубокой воде их лодка едва двигалась. Ри устал грести, но не жаловался и не сдавался.

Земля Александры. Маленькую пристань сковал лед и засыпал снег, делая ее незаметной с воздуха. Каменный дом укрылся под скальным навесом посреди острова.

В доме было два этажа. На первом — гостиная с маленькой кушеткой, столиком для чая и камином, спальня и кухня. На втором этаже — лаборатория.

Ри с удовольствием переоделся и побрился. Александра рассматривала женские платья в шкафу, но надевать ни одно из них не стала. На дне платяного шкафа они нашли ящик со скрипкой и ворох нот.

На второй этаж вела лестница-стремянка, но туда Ри девушку не пустил. Он сам поднялся в лабораторию, открыл примерзшую дверь, встал на пороге. В этих морозных краях его колбы, реторты, фиалы, пробирки, похожие на чудные стеклянные игрушки, даже пылью не покрылись.

Ри нашел его. Белоснежный полупрозрачный цветок парил под толстым стеклянным колпаком. Белая чума. Пойманная чарами, сохраненная для экспериментов над людьми и непосвященными магами. Его последнее оружие.

В подвале под домом Александра нашла опечатанные ящики с крупой, мукой и мясом. Здесь хранились даже овощи и заморские южные фрукты, замороженные магией до состояния стекла. Магией Ри. Александра долго сидела рядом с ящиками, не решаясь разрушить печати. Его печати. То последнее волшебство, которое он сотворил перед тем, как у него забрали силы.

Ри был менее сентиментален. Он так и не научился готовить, но веселился, пока помогал ей на кухне. Шутил, поддразнивал…

Этой ночью они впервые стали близки. Затем лежали обнаженные, переплетясь ногами и руками, словно два сроднившихся дерева. Бледнела в темноте ее кожа. Ри провел пальцами по узору на плече, коснулся шеи, опустился на тонкие ключицы. Затем прижал Александру к себе и долго держал в объятиях.

Когда она заснула, Ри осторожно вышел из комнаты. Сон не шел, он давно свыкся с этим, принимал бессонницу как печальное последствие десяти лет спячки. Он сидел в темной гостиной, обхватив голову руками.